Невозможно ничего изучить, не имея соответствующей веры. Иначе информация не придет, не запомнится, не усвоится, вытрется из памяти. Любое обучение является варварством и обречено, если ученик не увлечен, то есть если у него нет веры в предмет. На обычном языке нет адекватного выражения для этого состояния веры, и часто можно слышать следующие рационализации: "Я верю, что предмет нужен (важен)" или просто: "Ужасно интересно!"
Сознание может временно закрыть канал, например, сказав: "Я этому не верю". В то же время для того, чтобы канал открыть, сознательного усилия мало; нужно еще создать программу подсознания. Однако и сознательная вера не нужна; вполне достаточна позиция "я допускаю", только она должна быть честной, так как если человек, говоря это, в глубине души все-таки не допускает, то канал все же блокируется. По мере поступления информации из тонкого мира сознательная вера, то есть то, что человек допускает, может измениться: что-то исчезнет, что-то трансформируется, что-то появится новое - и в конце концов вера заменится знанием.
Что такое знание? Восточная мудрость говорит: знание - это умение. Умение войти в ту или иную часть тонкого мира, воспринять имеющуюся там энергетическую информацию и преобразовать ее к виду, который может хоть как-то воспринять остальное человечество. Последний этап очень важен. Имеется большое количество людей, способных подняться в довольно высокие, труднодоступные слои тонкого мира: поймать свежую идею, получить необычайное ощущение и т. п. Однако этого мало для того, чтобы донести соответствующую информацию до человечества или хоть до кого-нибудь. Предварительно нужно выучить (а часто создать) язык, на котором можно это сделать. И только после этого " материализуются" теории, концепции, романы, картины. А если языка нет, получается или банальность, или "темна вода в облацех"; примеров можно не приводить. Однако и такие произведения благодарное человечество читает, смотрит, пытается прозреть в них истину и говорит: "А все же в этом что-то есть!"
* * *
Если сравнить познания человека с некоторым кругом на плоскости Неизвестного, то люди различаются не только по размерам и местоположению своих кругов, но также и по тому, включают ли эти круги свои границы или нет. Дураком, по-настоящему, должен бы считаться не тот человек, который мало знает, а скорее тот, который не видит границ своего знания.
Если перейти в область подсознания, то мы увидим, что каждая программа подсознания имеет свои границы применимости; в других ситуациях, будучи вызванной, программа работает плохо и норовит передать управление какой-нибудь другой программе. (Так в стрессовых ситуациях сложные дифференцированные программы часто передают управление древним примитивным программам: впадение в ярость, бегство, обморок и т. п.) К сожалению, создание подобных механизмов переключения у искусственно создаваемых программ в процессе обучения не предусмотрено, по крайней мере, в большинстве случаев. Выше уже была проиллюстрирована необходимость позиции "степень применимости" для программы-классификации с жестким форматом ответа. Однако то же относится и к любой программе познания со сколь угодно гибким языком для ответа: всегда возможна ситуация, когда ответный информационно-энергетический поток слишком высок и не выразим средствами данного языка. Зато если программа устроена так, что в ней заранее заложена область ее применимости, то она обладает гораздо меньшим консерватизмом и легче эволюционирует.
Может показаться, что создание таких программ есть Бог весть какая премудрость. Это не так. Каждая программа сама по себе постоянно совершенствуется подсознанием, нужно лишь задавать направление ее изменений. Какими вопросами человек задается, такие мысли ему в голову и идут, а через некоторое время пробивается канал связи, и человек овладевает умением произвольно перемещать свое внимание по тонкому миру, то есть определять направление приходящих к нему мыслей (сами по себе мысли от него не зависят: они суть отражения реально и независимо от него существующих мыслеформ). В частности, постоянно задаваясь вопросом о применимости данной программы, скажем, классификации, человек в один прекрасный день начинает получать на этот счет отчетливую информацию.
Точно так же происходит овладение языками связи программ подсознания с тонким миром. Скажем, человек хочет выучиться рисовать. Сначала он учится видеть пропорции и характерные изгибы линий и теней. Потом в руке появляется непонятный поначалу импульс: она тянется к листу. Это значит, что начатки языка усвоены и возникло желание его активизировать, то есть начать говорить. Умение рисовать приходит тогда, когда язык линий и теней становится гибким настолько, что может пропустить через себя информационно-энергетический поток, моделирующий реальный поток от изображаемых предметов, который ощущает художник. Истинное умение приходит не тогда, когда художник может изобразить что угодно похоже, а тогда, когда в процессе обдумывания картины его мысленный взор привязан к некоторой области в тонком мире и ее энергетика воплощается (моделируется) в энергетике линий, которая как бы сама собой возникает в воображении художника и на листе. Понятно, что способность художника "видеть", то есть ощущать энергетические потоки, играет не меньшую роль, чем техника; однако следует заметить, что в действительности мир связен настолько, что он весь представлен в любом своем проявлении (к ужасу для физики элементарных частиц), так что, рисуя пейзаж, художник изображает по идее весь мир, по крайней мере, он может пропустить через свой холст информационно-энергетический поток любой широты. В порядке иллюстрации вышесказанного автор предлагает читателю взглянуть на полотна Питера Брейгеля-старшего.
* * *
Конечно, не каждый человек может научиться писать картины, как Брейгель. Но научиться мыслить, чувствовать и вести себя нешаблонно, и тем более не по шаблонам общественного подсознания, - эта возможность дана человеку просто потому, что у него есть сознание и он может задавать себе вопросы - а больше ничего и не нужно. Всю черную работу берет на себя подсознание.
Волк ест пирог и пишет интеграл.
Н. ЗаболоцкийКак учит Веданта, каждый человек рождается со вполне определенными задачами, которые он должен решить в течение данной жизни (воплощения), и к числу этих задач относится также и познание определенной части себя и мира. Что именно должен познать человек, существенно зависит от его исходного эволюционного уровня: в соответствии с ним он восприимчив к более или менее тонким (высоким) энергетическим потокам. Правда, эту восприимчивость можно развивать, но в пределах, определяемых опять-таки эволюционным уровнем.
Познание - это процесс, может быть, даже более интимный, чем творчество. Тезис свободы творчества утверждается, провозглашается (и попирается, по кармическим причинам) на каждом шагу, что же касается свободы познания, то ее, кажется, не провозгласил еще никто.
"Не мечите бисера перед свиньями", - это указание содержит в себе, в частности, заботу о четвероногих, ибо бисер для них вреден, ядовит, и они его не только не усвоят, но извергнут, можно себе представить, в каком виде. Именно такова реакция человека на насильственно внедряемую в него информацию, к которой он не подготовлен, то есть идущую на таких потоках, которые не может воспринять его подсознание. В лучшем случае человек ничего не поймет; в худшем - извратит, опустит, надругается и озлобится, и вдобавок получит комплекс неполноценности (см. ниже гл. 5), то есть создаст программу, блокирующую восприятие подобных потоков. Ограниченность познания связана, таким образом, с ограничениями нашей способности восприятия, а не с недостатком ума или знаний.
Эзотерическая (тайная) информация различных религий хранилась во все времена в строжайшем секрете и передавалась строго от учителя к ученику, хотя она защищена и сама по себе: человек, находящийся на недостаточном эволюционном уровне, ее просто не поймет.
Написанное выше может вызвать у читателя недоумение. Современный философ западного типа искренне считает, что если не создать, то уж понять-то любую философскую систему он может наверняка; вопрос этот даже и не стоит. Здесь, однако, имеется существенная разница между двумя типами познания: ментальным и сущностным. При сущностном познании происходит непосредственное восприятие и человек сущностно меняется; при ментальном познании происходит создание ментальных моделей и меняется лишь ментальная часть тонкого тела, или, на языке этого трактата, происходит создание и трансформация лишь ментальных программ подсознания. Ментальные модели и усилия чрезвычайно важны: они помогают человеку ориентироваться и наводить порядок в аморфной среде интуитивного сознания, но хорошо, когда они знают свое место: отыскивая затерявшуюся в полях любимую девушку, вы, конечно, можете воспользоваться биноклем, но когда, найдя, вы захотите ее обнять, бинокль следует отложить.
