только не сигаретами.
В Израиле я стал курить скромнее по сугубо экономическим причинам. Но как только стал зарабатывать, первое, что сделал, – перешел на «Парламент».
Не помню себя не курящим. Я никогда не путешествовал, если лететь до места надо было больше четырех часов – максимум времени, которое я мог продержаться без сигарет. Законным делом было покурить до и после полета, после сытного обеда, за чтением, просмотром фильма… Я не представлял, как буду пить кофе, разговаривать, засыпать и просыпаться – не мог и не собирался делать все это без сигарет. Я любил сигареты и любил себя с сигаретой.
Помню, был в Риме ранней весной, там уже нельзя было курить в ресторанах, поэтому официанту приходилось надевать пальто, выносить мой столик на тротуар, я тоже одевался и ел на улице – чтобы курить. Сидел под дождем как полный дебил и видел, как люди в ресторане спокойно едят в тепле и уюте, да еще и под музыку. А мой ресторанный счет всегда начинался с двух евро «за спецобслуживание».
Все это не прошло даром – 10 лет назад у меня обнаружили ишемическую болезнь сердца, последовала операция. Во время операции я курить не мог, зато с полным основанием курил до нее (волнуюсь!) и с особым кайфом – после…
Не бросил, а перестал
Примерно 6 лет назад без видимых причин я вдруг обнаружил, что ничего я не люблю курить. Что у меня элементарная психологическая, психофизическая, эмоциональная, химическая – короче, зависимость. С этого момента каждая сигарета ощущалась мною не как акт любви, а как вынужденная уступка своей зависимости. Стало противно.
Примерно через месяц курить я перестал. Не бросил, а перестал. В чем разница: когда перестаешь – ты делаешь это сразу и тебе не снятся сигареты, ты не снижаешь их количество постепенно, не находишься в нервном напряжении и не просишь семью и друзей поддержать тебя в суровой борьбе. Просто перестаешь. И я перестал после 37 лет курения, интенсивность которого уже описал. С тех пор 6 лет не курю, не хочу и не раздражаюсь, когда рядом курят другие.
Дорогие наркоманы! Пока вы будете думать, что ваша история про любовь, – вы не бросите курить, а курить не бросит вас. Пока курение чуть ли не единственный способ самоутвердиться, самовыразиться и почувствовать себя свободным – невротический роман с сигаретой будет длиться и убивать.
Еще раз. Одна из причин, по которой я курил сколько себя помню, – курить я любил. Так мне казалось. Довольно долго. А человек никогда не откажется от того, что любит.
Это как в любой зависимости – до поры до времени ты уверен, что это любовь. Ситуация меняется ровно в момент, когда осознаешь, что просто зависим, болен и слаб.
Любовь – это когда радость и удовольствие, зависимость – страхи, нервы и боль. Когда вы это поймете – вас отпустит. Меня отпустило.
Хочешь всего и сразу, а получаешь ничего и постепенно.
Михаил Жванецкий
И снова о том, как распознать свои истинные желания. Тема оказалась одной из самых дискутируемых наряду с лекциями про такие вечные ценности, как ДЕТИ, ЗАМУЖ и САМООЦЕНКА. Так сложилось исторически, что люди в России на физиологическом (не говоря уже о психологическом) уровне не в состоянии сделать свой свободный жизненный выбор и следовать ему без угрызений совести и попреков родни.
Ну, и как следствие, первое из моих «Шести правил» – «Делать только то, что хочется» – вызывает много вопросов, сомнений и даже возмущения. Ежедневно я сталкиваюсь с непониманием и сопротивлением по этому пункту. Я слышу, что жить как хочешь – невозможно, опасно и вредно, эгоистично и противоречит сразу всем правилам мирного сосуществования. Что в корне неверно.
Все мы знаем таких людей: посадишь – сидят, поставишь – стоят, положишь – лежат. Их много, их большинство, особенно среди тех, кому за 40. Они не слышат своих желаний или вовсе их не имеют. Желания у них или подавлены, или замаскированы. И они будто и не живут, а только решают проблемы одну за другой. Год за годом. Если проблемы вдруг заканчиваются, они начинают их выдумывать – с проблемами комфортнее и понятнее.
Главное чувство в их жизни – чувство долга. Главное слово – слово «надо». Главный страх – как бы чего не вышло.
А лица такие, будто все время в покер играют.
Установка, данная им родителями, состоит в том, что если жить как хочется, то за это обязательно придется платить. (У родителей были на то свои исторические, социальные, наследственные причины, винить их не надо, но сейчас не об этом.) В результате уже на стадии едва намечающегося счастья человек начинает бояться, что скоро все закончится, а дальше станет хуже, чем было.
Поэтому, когда надо выбирать, они выбирают нечто безопасное, нейтральное, никакое. Институт, где меньше конкурс и близко от дома, работу, где не будут много требовать, женятся не на той девочке, в которую страстно влюблены, а на той, которая гарантированно не уйдет к другому. (Выходят не за любимого, а за надежного.) И ведут скучную, однообразную жизнь, отрабатывая сценарии – социальный, родительский. Учатся, работают, растят детей, ходят летом в походы, зимой – в театр. Не потому, что им этого хочется, а потому, что, с их точки зрения, так и должна выглядеть «нормальная» жизнь.
Одним из медицинских последствий отсутствия желаний является астенический синдром, упадок сил, потеря тонуса. А крайним его выражением – депрессия: когда человек либо вообще ничего не хочет, либо хочет только лечь и умереть (при суицидальной депрессии). И ведь некоторые проводят в этом состоянии бо́льшую часть жизни. Они ежедневно что-то преодолевают, с чем-то борются и считают, что это единственный способ преодолеть земную юдоль.
Люди в большинстве своем совершенно не получают удовольствия от жизни, и это, я считаю, большая трагедия. Целая страна, миллионы людей живут, не подозревая, что бывает по-другому: без драм, насилия над собой, без тотального чувства вины и стыда.
У большинства внутреннее «надо» настолько довлеет над всем остальным: над «хочу, «мечтаю», «могу», – что когда они делают то, что хотят, то чувствуют себя хуже, чем когда делают что должно. Это жесткие невротики, которые живут с огромной тревогой в душе. У них подавлены не только желания, но и любые эмоции.
А причина всего этого – холодные, нечуткие родители, которые игнорировали, не уважали, не придавали никакого значения желаниям ребенка. Отсюда же, из
