Кто там бродит? Дикий зверь. На замок запру я дверь. Это ветер за окном. Это грянул дальний гром. Небо все заволокло. Мне уютно и тепло. Я срифмую пару строк, Выйдет миленький стишок. Что ж, зато известно всем: С чувством стиля нет проблем!
Я отправляюсь на кухню, чтобы разогреть порцию картофельной запеканки. Собака семенит за мной. Пока я ем запеканку, она будет уплетать свой корм. «Обезьянничаешь». Стоит мне отложить в сторону ручку, как она тут же ее хватает. Да уж, истинный питомец писательницы, шучу я. Ее шалости меня смешат. Если бы она и правда могла писать, она, наверное, сказала бы обо мне что-нибудь в этом роде:
Я посвящаю стих своей хозяйке. Она дает мне воду и еду. И я хочу сказать вам без утайки, Что лучше я хозяйки не найду. Она всегда мне носит угощения. И хоть я не пойму, какой в нем прок, Должна признаться, пусть не без стеснения, На шею мне цепляет поводок. И пусть чрезмерно умничать негоже, И пусть я не умею говорить, Я точно знаю, что ее тревожит, И чем могу ее развеселить. Мы с ней умеем вместе посмеяться, И скрасить скуку долгих будних дней. И у хозяйки нет причин бояться До той поры, пока я рядом с ней.
Верно, Лили рядом. Из-за сильного ветра сработала охранная сигнализация. Громкие звуки напугали ее. Мне тоже страшно. Я звоню Нику, который живет в двадцати минутах езды от моего дома.
«Буду у тебя через двадцать минут», – говорит он. В ожидании я перечитываю получившиеся стишки, тихонько посмеиваясь. В очередной раз рифмовка помогла побороть тревогу. Двадцать минут спустя, сдержав слово, в дверь стучит Ник. Он позвонил в страховую компанию, и ему сказали, что сработала не сигнализация, а детектор дыма. Забравшись на стремянку, он тянется к устройству, контролирующему содержание углекислого газа в воздухе: сигнал действительно исходит от него. Он отключает детектор, и шум прекращается. Ник спускается на пол, где его с признательностью встречает Лили. Как и я, она видит в нем спасителя. Пожалуй, стоит сочинить стихотворение в благодарность.
Попробуйте слагать стихи
Я шагала на север по грунтовой дороге неподалеку от дома. День был тихий, я спокойно прогуливалась, пока вдруг едва не наступила на змею, что лежала всего в шаге от меня. Она была мертва – попала под машину, – но мне было все равно. Как ни крути, змея есть змея, а я их до ужаса боюсь. Отскочив назад, я предоставила мертвой рептилии пространство для маневра. А вдруг она жива? Я тут же ринулась домой. Осматриваясь, пересекла двор. Мимо проскочила ящерица, но их я не боюсь – только змей. Та была серебристая – цвета смерти. Поспешив зайти в дом, я тут же схватила ручку и бумагу.
И написала:
О, серебряный змей, уползай поскорей, Как хотела бы я оказаться храбрей!
Это короткое двустишие частично помогло мне побороть испуг. Ведь если я могу писать о змее, значит имею над ней хоть какую-то власть. Описывая то, что внушало мне страх, я меньше боялась. Это стало для меня ценным уроком.
«Быть художником – значит никогда не отводить взгляд».
Акира Куросава
Не все боятся змей, но у всех есть страхи. Например, мой друг Боб боится медведей. Он проводит лето высоко в горах Сангре-де-Кристо, где водятся эти звери. По ночам он вооружается мощным ручным фонариком, который широким лучом освещает тропу. Выйдя из машины, Боб спешит в дом, с ужасом представляя, что поблизости бродит медведь. Днем он находит медвежьи следы, пугаясь еще сильнее. Это не просто его фантазии: медведи там действительно водятся. Чувствуя его страх, я посвящаю ему стихотворение:
Свирепый зверь крадется вслед за мной, И только тьма кромешная вокруг. Мне яркий луч осветит путь домой. Я не один: со мной мой верный друг.
Как и стихотворение про змею, это четверостишие о медведе помогает преодолеть боязнь. Письмо – могущественная вещь, и оно куда сильнее наших страхов. Неподалеку от соседского дома видели пуму. Она притаилась на высокой глинобитной ограде, готовая спрыгнуть и наброситься на свою жертву. Следуя примеру своего приятеля Боба, я ношу с собой мощный фонарик, с его помощью освещая путь в темноте. Никаких кошек не видно. Благополучно добравшись до дома, я пишу:
Рыщет огромная кошка в округе. Острые когти, большие клыки. Снова домой тороплюсь я в испуге С собственным страхом наперегонки.
