Выделяют несколько видов тревожности, в том числе тревожность нормальную и невротическую, умеренную и сильную, ситуационную и личностную.
Нормальная тревожность проявляется временами у всех, обычно когда человек ощущает какую–то реальную угрозу или попадает в опасную ситуацию. Интенсивность возникающей при этом тревоги чаще всего прямо пропорциональна опасности (чем больше угроза, тем сильнее тревожность). Тревогу подобного свойства можно распознать, ею можно управлять, ослабляя ее интенсивность, особенно в том случае, когда изменяются обстоятельства. Сутью невротической тревожности являются сильно преувеличенные чувства беспомощности и страха, появляющиеся в случае несоразмерной, незначительной и даже несуществующей угрозы. По мнению многих душепопечителей, выявить тревогу данного рода на сознательном уровне невозможно, поскольку она возникает на почве внутренних, неосознаваемых конфликтов. Вот какое точное, хотя и специальное определение невротической тревоги дает Ролло Мэй: «Невротическая тревога — это реакция, непропорциональная, в силу определенных внутрипсихических конфликтов, реальной угрозе»[180].
Тревога различается по силе и мощности воздействия. Умеренная тревожность может быть желательной и безопасной. Часто в разных ситуациях она направляет человека, помогает ему избежать опасных ситуаций и повышает эффективность его деятельности. Интенсивная тревожность, напротив, ведет к большему стрессу. Такая тревога ограничивает объем внимания и нарушает его концентрацию, ведет к рассеянности и забывчивости, вредит профессиональным навыкам, препятствует решению насущных проблем, не дает конструктивно общаться с окружающими, порождает панику и временами вызывает неприятные соматические симптомы, такие, например, как полное бессилие, сердцебиение и сильные головные боли.
Один ученый–психолог отличал тревожность ситуационную от тревожности личностной[181]. Ситуационная тревожность представляет собой динамичное, временное (преходящее) эмоциональное состояние той или иной степени интенсивности. Время от времени у каждого из нас, в ответ на изменение внешней или внутренней среды, возникает это острое, сравнительно кратковременное, неприятное эмоциональное состояние, характеризующееся наличием дурных предчувствий, страха, напряженности и беспокойства. Обычно ситуационная тревожность развивается как реакция на некоторую угрозу, и порой переживается как эмоциональное возбуждение[182]. В отличие от ситуационной тревожности тревожность личностная представляет собой постоянную, врожденную эмоциональную напряженность. Внешне это проявляется нервозностью, беспокойством и раздражением. Часто личностная тревожность вызывает соматическую болезнь, поскольку организм не может эффективно функционировать, пребывая в состоянии постоянной эмоциональной напряженности и возбуждения.
В последние годы внимание масс–медиа и специалистов было сосредоточено на двух других типах тревоги: посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР) и тревожности, возникшей вследствие перенесенной болезни. Перенесенный человеком острый стресс в виде травмирующих событий, таких, как военные конфликты, насилие, терроризм, несчастные случаи, участие в серьезной аварии, похищение людей и стихийные бедствия (такие, как ураган, землетрясение), может поселить в его душе пожизненную тревогу. Долгие годы после травмы некоторые люди переживают в кошмарных снах былые события, испытывают иррациональные страхи, депрессию, бывают нервозны и утрачивают интерес к тому, что ранее приносило удовлетворение. Для этих людей тревога становится частью их образа жизни, которая течет в русле, проложенном прежним стрессовым переживанием. Подобные посттравматические расстройства наблюдаются у ветеранов войны во Вьетнаме[183], однако те же самые постоянные расстройства тревожного ряда после травмирующих переживаний могут развиться у каждого человека.
Термин «паническое расстройство» обозначает периодически возникающие непредсказуемые кратковременные приступы чрезвычайно сильной тревоги, которые развиваются у несомненно нормальных людей, часто без каких бы то ни было предвестников и в самых неожиданных ситуациях. Страдают такими приступами около пяти процентов населения, в основном женщины. Многие годы считалось, что причина расстройств подобного рода связана с действием психологических факторов, однако в последнее время, как нам предстоит вскоре убедиться, растет число указаний на их биологические корни[184].
Библия и проблема тревожности
Понятие «тревожность» можно увязать с библейским понятием «забота», обозначающим, во–первых, обычное состояние озабоченности и, во–вторых, состояние раздражения и тревоги.
Тревога в форме реалистичной заботы, вызванная внешними и внутренними причинами, Библией не осуждается. Павел писал, что его не заботят (то есть, не беспокоят, не тревожат) холод, голод и другие опасные ситуации, но указывал, что озабочен (то есть обеспокоен) благополучием церквей. Состояние длительного беспокойства, сопровождаемое глубокой сосредоточенностью мыслей и чувств на интересах ближних, всякий день направляло действия апостола[185] и побуждало «искренно заботиться» (испытывать глубокое беспокойство и заинтересованность) о других, например о Тимофее[186].
Тревога как состояние раздражения и озабоченности, быть может, характеризовала умственное состояние псалмопевца, записавшего такие слова: «При умножении скорбей моих в сердце моем, утешения Твои услаждают душу мою»[187]. Иисус в Нагорной проповеди учит нас не заботиться (не беспокоиться) ни о завтрашнем дне, ни о насущных потребностях, таких, как пища и одежда. У нас есть Отец небесный, говорит Иисус, Который восполнит наши нужды[188]. В новозаветных посланиях Петр и Павел вторят словам Иисуса. «Не заботьтесь ни о чем», — написано в Послании к Филиппийцам. Вместо этого христианам предлагается всегда в молитве и прошении с благодарением открывать свои желания перед Богом в надежде обрести «мир Божий, который превыше всякого ума»[189]. Мы можем все заботы наши возложить на Господа, ибо Он печется о нас[190].
Состояние постоянного раздражения, тревожные мысли в трудно объяснимых или объективно тревожащих ситуациях появляются, когда мы отворачиваемся от Бога, берем на себя бремя жизни и хотим решать свои проблемы сами, по крайней мере в наших отношениях и действиях. Мы не ищем Царства Божьего и правды Его, то есть не признаем суверенности и всевластия Бога[191], так что многие из нас — душепопечители и подопечные в равной мере — впадают в греховную самоуверенность и начинают заниматься собственными переживаниями.
По Библии, нет ничего дурного в том, чтобы честно пытаться справляться с реальными проблемами жизни. Пренебрегать опасностями глупо и ошибочно. Однако ошибочно и вредно позволять парализовать себя чрезмерной озабоченностью. Свои насущные заботы, беспокойство, огорчения мы должны приносить в молитве Богу, Который может избавить нас от парализующих страхов и тревог, предоставив тем самым возможность заниматься удовлетворением своих реальных потребностей и потребностей наших ближних.
Всем известно, как нелегко выполнить совет: «Удаляй печаль от сердца твоего»[192] или «Не заботьтесь ни о чем»[193]. Людям трудно «возложить на Господа заботы» свои, трудно поверить, что Бог удовлетворит их потребности, трудно рассчитывать на Его помощь и знать, что в трудной ситуации им следует брать на себя определенную ответственность, поступая в зависимости от обстоятельств. Беспокойные, мнительные люди часто раздражаются, проявляют нетерпение; им необходима реальная помощь в решении их проблем в пределах безупречных, намеченных Богом сроков.
Христианский душепопечитель может быть примером человека спокойного, доверяющего Богу и потому не терпящего нужды ни в чем. Душепопечитель способен также помочь своим подопечным постичь обетования Божьи, познать Его силу и Его влияние на нашу повседневную жизнь и действовать соответствующим образом по мере необходимости. Кроме того, многим подопечным полезно осознать причины и последствия их личностной тревожности.
В учебниках по душепопечению приводят несколько теоретических обоснований тревожности. Так, например, Фрейд в книге «Проблема тревожности»[194] пишет, что структура личности представлена тремя инстанциями: id (оно), то есть инстинктами, которые требуют безотлагательного удовлетворения и подчинения принципу удовольствия; ego (я), то есть умом, который соответствует принципу реальности, рациональному здравому смыслу и противостоит инстинктам и страстям оно; и superego (сверх–я), то есть умением давать правильную моральную оценку добру и злу. По мнению Фрейда, тревога возникает: а) когда ego осознает объективную угрозу личности (это он называл тревогой объективной); б) когда id приобретает такую силу, что угрожает подавить ego, толкая личность на социально–агрессивное и сексуально–неприемлемое поведение (тревога невротическая); и в) когда superego берет верх и заставляет личность испытывать чувство вины и стыда (тревога моральная). Более поздние исследователи отошли от подобного толкования и стали связывать возникновение тревоги не с нарастанием внутренней инстинктивной или эмоциональной напряженности, а с действием социально–культурных факторов и угрозой мира, в котором мы существуем. Затем внимание ученых сосредоточилось на теории обучения, согласно которой тревога есть следствие формирования условных рефлексов[195]. В последние годы усиленно разрабатываются концепции, связывающие происхождение тревоги с действием биологических факторов[196].
