Свобода, ответственность, совесть, исполненность экзистенции — все эти персональные проявления, не объяснимые в рамках детерминистской психологии, строго говоря, не нужны ни для выживания, ни для удовлетворения потребностей, ни для успешной адаптации к условиям жизни в определенном социуме. Критикуя современные ему теории личности, В. Франкл писал: «Быть человеком — значит всегда быть направленным на что-то или на кого-то, отдаваться делу, которому он себя посвятил, человеку, которого он любит, или богу, которому он служит. Такая самотрансценденция выходит за пределы всех тех образов человека, которые в духе монадологизма представляют человека не как существо, выходящее за пределы самого себя, тянущееся к смыслу и ценностям и ориентированное тем самым на мир, а как существо, интересующееся исключительно самим собой, поскольку для него важно лишь со хранение гомеостаза»[12].
Франкл показывает, что и психоанализ Фрейда, и индивидуальная психология Адлера остаются на уровне плоскостной системы измерений, где есть лишь психодинамика и телесность. Далее Франкл замечает: «Фрейд был достаточно гениален, чтобы осознать привязанность своей теории к определенному измерению. Он писал Людвигу Бинсвангеру: "Я остановился лишь на первом этаже и подвале всего здания"»[13]. Желая создать детерминистскую, «научную» по критериям того времени психологическую теорию, Фрейд, как и полагалось честному исследователю, отказывается от «третьего измерения». Он исчерпывающе описывает психодинамическую модель личности и... провоцирует мощное развитие альтернативных направлений, становясь объектом критики всех последующих психологов личности XX века. Каждый из них как в зеркало смотрелся в теорию 3. Фрейда, и каждый видел свой недостаток. Очень точной была критика психоаналитической теории мотивации молодым тогда еще Виктором Франклом[14]: стремление к удовольствиям, так же как и адлеровская воля к власти, по Франклу, являются неудовлетворительными объяснительными принципами, в том числе и потому, что оставляют в стороне основную тему человеческих страданий — потерю смысла. Смысл не выводится из концепции либидо, но вместе тем все мы понимаем, что жить без смысла даже короткий период — мучение. Поэтому человек стремится к смыслу и, лишь не имея возможности найти его, в качестве заменителей начинает стремиться к власти или удовольствиям. Так в полемике с Фрейдом основатель экзистенциального анализа В. Франкл в 30-е годы прошлого века отстаивает трехмерную модель человека, содержащую в горизонтальной плоскости два измерения — телесное и психодинамическое, и третье, духовное, измерение — вертикаль, противопоставленную первым двум. Оппозиция духовного психофизиологическому — это ключевой момент франкловского понимания персонального измерения. Он говорил, что только обитатели сумасшедшего дома живут, подчиняясь принципу «нравится — не нравится». Нормальные люди используют также измерение «хорошо — плохо».
Но что такое это «хорошо — плохо»? Сводится ли оно к описанному Фрейдом Супер-эго или отличается от него? Это требовало дальнейшей разработки. Так же скрупулезно и научно честно, как Фрейд исследовал психодинамическое измерение человека, обнаруживая в нем определенные повторяющиеся содержания, экзистенциальный анализ исследует персональное, духовное измерение человека, то самое начало, которое мыслится как «Бог в тебе», или «Внутреннее Я» (Inner Self)[15]. А еще это то, что называют «человечностью»[16]... Вклад экзистенциального анализа в развитие этой не новой идеи состоит в том, что он исследует обнаруживающиеся в этом духовном измерении темы, содержания. Многообразие содержаний духовной работы, совершаемой человеком во внутреннем мире, могли быть описаны только при систематическом использовании феноменологического метода. Опираясь на экзистенциальную философию Хайдеггера и предшествующий опыт глубинной психотерапии, Альфрид Лэнгле создает иерархическую систему четырех фундаментальных мотиваций, обобщающую данные содержания.
Концепция четырех фундаментальных мотиваций А. Лэнгле
Основной вопрос уровня первой фундаментальной мотивации — могу ли я быть в этом мире? Речь идет не о качестве жизни и не о том, свою ли жизнь ты живешь, пока лишь — о самой возможности существования человека в определенной экзистенциальной ситуации. Вслед за Хайдеггером Лэнгле рассматривает положительный ответ на вопрос «Могу ли я быть в этом мире?» как фундамент для создания всей экзистенции. Но как обрести это чувство? Прежде чем так или иначе включаться в жизнь, человек должен как-то обойтись с тревогой, страхом и неуверенностью, постоянно сопровождающими его по жизни. В некоторых ситуациях переживание беспомощности перед лицом обстоятельств становится главной темой. Как найти силы справиться с этим чувством, преодолеть его? Почему одни люди более прочно «держатся в седле» собственной жизни, чем другие? Это хорошо видно в клинике фобий, в терапии тревожных пациентов, да и любой экзистенциальный кризис начинается с работы над условиями, при которых вообще возможно существование человека.
В поисках ответа на эти вопросы Лэнгле прежде всего отделяет персональную переработку проблемы от защитных автоматических копинговых реакций.
Копинговые реакции относятся к психодинамическому измерению, они не свободны. Они могут быть формами выученного поведения или имеющей психофизиологические предпосылки спонтанной реакции: бегства или уничтожения, замирания по типу мнимой смерти или бесполезной ритуальной активности. Так или иначе, эти реакции не персональны, человек может надолго погрузиться в них или справиться с ними довольно быстро. Копинговые реакции как стражи, сохраняющие человека, «включаются» раньше персональных решений. И проблема не в том, чтобы отказаться от них совсем — это невозможно, а в том, чтобы в конце концов перейти от копинговых реакций к собственно персональному рассмотрению своих проблем, которые на уровне первой мотивации связаны с мучительным чувством «я не могу здесь быть».
В первой фундаментальной мотивации основное содержание персональной переработки — принять и выдержать. Суть принятия — «я могу быть, и это может быть». Принять означает дорасти до спокойствия в отношении данностей существования, которые прежде вызывали бессильную ярость или желание бежать. Существуют определенные предпосылки принятия, которые могут стать темой психотерапевтической работы. Последствия принятия — чувство доверия к миру, переживаемое в пределе как готовность обнаруживать в мире множество опор, в том числе и духовных, выходящих за пределы одной индивидуальной жизни, за пределы рационального.
Вопрос второй фундаментальной мотивации — нравится ли мне жить? Этот вопрос обычно не стоит на повестке, когда человек выживает, но становится чрезвычайно важным, когда страх побежден и первая мотивация исполнена. Я могу быть в этом мире, но хороша ли моя жизнь? Ведь если в жизни меня ничего не радует, не привлекает, стоит ли жить такую жизнь? Это тема депрессий в клинике. В рамках второй фундаментальной мотивации речь идет о способности быть эмоционально открытым, о зарождении чувств, о функции эмоций, об искусстве наслаждаться жизнью и глубоко страдать по поводу потери ценности. Радость и печаль, вся полнота чувственных переживаний открываются человеку, когда он способен не прятаться, а идти навстречу всему, что приносит жизнь. Глубина переживания радости соразмерна глубине страдания. Страдания — такая же естественная сторона жизни, как и радость. Открытость в отношении радости и страданий — обращение к ним — тема персональной переработки чувств; неудовлетворенности жизнью. Новообразование, возникающее при наличии у человека подобных установок к жизни, — переживание фундаментальной ценности жизни.
Исполненная вторая мотивация является одной из предпосылок для построения третьего этажа экзистенции, посвященного человеческому Я. Я — жесткая реальность человеческой жизни. Игнорирование Собственного, перешагивание через свое Я вызывает страдание. Не важно, другие или ты сам сделал это. Для человека важно утверждать и отстаивать Собственное. Но не обижу ли я при этом Другого? Не буду ли сам обижен несправедливым обесценивающим отношением? В каждой ситуации для человека важно получить ответ на вопрос: имею ли я право быть таким? Это основной вопрос третьей фундаментальной мотивации. Оценка собственного поведения, желания, намерения закрепляется в виде суждения, оправдывающего или обвиняющего. Приговор себе является результатом внимательного всматривания в себя. Рассматривание и оценивание (an-seitem и wert-shutsung) не являются только когнитивными процессами, роль когниции подчиняется в них чутью в отношении правильного. Центральный механизм оценивания — согласование ситуации и всех содержащихся в ней ценностей с собой, с собственной сущностью — справедливо называется совестью. Решив для себя вопрос «имею ли я право?» положительно, человек может быть более защищен перед лицом людей, которые также выносят свои суждения о нем. Копинговые реакции, свойственные уровню третьей фундаментальной мотивации, воздвигают стену между мной настоящим и тем, что я предъявляю на суд людей, защищая меня таким образом от обиды, несправедливой критики или же самой возможности какой угодно оценки. В противоположность психодинамическим реакциям защиты в персональной переработке развиваются доверие к собственным оценкам, ориентация на себя и через это резистентность к внешним оценкам. Таковы последствия развития самоценности личности — основного новообразования уровня третьей мотивации. А следствием высокой самоценности является готовность к Диалогу, только имея в опыте переживание ценности собственного Я, человек способен ценить и уважать Я Другого.
