В игру «Кавалер» играют многие поэты. Они делают это ради внешнего социального «вознаграждения», поскольку заинтересованы в признании профессиональных критиков и читателей, наверное, в той же, если не в большей степени, чем в положительной реакции на поэтическое творчество вдохновившей их дамы.
Европейцы, особенно англичане, со своей романтической поэзией, по– видимому, всегда были более искусными игроками в эту игру, чем американцы. В США она в большой степени сделалась достоянием «поэзии Фруктовой Лавки»: твои глаза точно две груши, твои губы подобны огурцам и т. д. В таком виде она вряд ли может соперничать в изяществе с произведениями Херрика, Лавлейса, или даже с циничными, но полными фантазии стихами Рочестера, Роскоммона или Дорсета 28.
Антитезис. Для умелого исполнения своей роли от женщины может потребоваться немалый ум и утонченность. Только совсем угрюмая или неумная женщина может отказаться играть в эту игру. Партнерша должна отвечать Уайту одним из вариантов игры: «Ах, вы просто великолепны, мистер Мергитройд!» (АВВММ) или «Мистер М., я восхищена вашим искусством». Если женщина лишена воображения или наблюдательности, она может просто прореагировать так же, как в АВВММ, но при такой реакции опускается самое главное: Уайт хочет вызвать восхищение не собственной персоной, а своей поэзией. Угрюмая женщина может в ответ на эту игру прибегнуть к неприлично грубому антитезису в виде игры «Динамо» второй степени («Отвяжись, нахал»). Если при подобных обстоятельствах женщине придет в голову прореагировать так же, как в игре «Динамо» третьей степени, то в принципе такую реакцию иначе как отвратительной не назовешь.
Если женщина просто неумна, она будет играть в «Динамо» первой степени, принимая комплименты, которые тешат ее тщеславие, и пренебрегая возможностью оценить творческие усилия и способности Уайта. Вообще говоря, игра будет испорчена, если женщина решит, что ее пытаются соблазнить, вместо того, чтобы воспринимать эту игру как демонстрацию литературных достижений.
Родственные игры. Игру «Кавалер» надо отличать от операций и процедур, составляющих часть обычного ухаживания. В последнем случае это простые трансакции без скрытого мотива. Женский вариант игры «Кавалер» уместно назвать «Поклонница»: в нее часто играют любезные дамы на закате своей жизни.
Частичный анализ Цель: взаимное восхищение.
Роли: Поэт, Восхищенный объект поклонения.
Социальная пардигма: Взрослый – Взрослый; Взрослый (мужчина): «Смотрите, как я умею делать вас счастливой»; Взрослый (женщина): «Ах, вы действительно умеете делать меня счастливой».
Психологическая парадигма: Ребенок (мужчина): «Смотрите, какие фразы я умею придумывать»; Ребенок (женщина): «Ах, ты действительно очень изобретателен».
«Вознаграждения»: 1) внутреннее психологическое – творчество и подтверждение привлекательности; 2) внешнее психологическое – избегает отказа в ответ на сексуальные авансы; 3) внутреннее социальное – «Кавалер»; 4) внешнее социальное – от этого «вознаграждения» можно отказаться; 5) биологическое – взаимные «поглаживания»; 6) экзистенциальное – «Я умею жить красиво».
Тезис. Уайт постоянно оказывает помощь другим людям, имея какой-то скрытый мотив. Может быть, он искупает прошлые грехи, прикрывает теперешние дурные поступки или завязывает дружбу, чтобы позже использовать ее в своих целях, а возможно, из соображений престижа. Если даже кто-то не вполне уверен в искренности побуждений Уайта, все же следует воздать ему должное за его поступки, ведь, к сожалению, встречаются люди, которые прикрывают дурные поступки в прошлом новыми худшими делами и используют других людей в своих целях, действуя не щедростью, а запугиванием. Они добиваются престижа не с благородными, а с низкими намерениями.
А некоторых филантропов больше волнует соперничество, чем человеколюбие: «Я дал больше денег (книг, произведений искусства), чем вы». И опять, если искренность их мотивов поставлена под сомнение, все же следует отдать должное этим людям за то, что они участвуют в соревновании конструктивно. Ведь существует еще множество людей, которые делают это деструктивно. У большинства людей (и государств), играющих в «Рад помочь вам», есть и друзья, и враги, причем чувства и тех, и других чаще всего можно объяснить. Враги подвергают критике их мотивы и преуменьшают значение благородных поступков этих людей, а друзья испытывают к ним благодарность за реальную помощь и преуменьшают значение их мотивов. Поэтому так называемое «объективное» обсуждение этой игры практически невозможно. Люди, заявляющие о своем нейтралитете, довольно скоро обнаруживают, что держат его на чьей-то стороне.
Эта игра как способ использования людей составляет основу многих «общественных взаимоотношений» в Америке. Потребители принимают в ней участие с радостью, так как это одна из наиболее приятных коммерческих игр. Эта игра может принимать весьма предосудительную форму в иной сфере взаимоотношений, например в семейной игре для трех участников, в которой отец и мать соревнуются в попытках завоевать привязанность своего ребенка. Но следует отметить, что даже в этом варианте игры «Рад помочь вам» в некоторой степени сглаживаются отрицательные стороны их действий, поскольку существует множество гораздо более неприятных способов соревнования, например «У меня здоровье хуже, чем у папы» или «Почему ты его любишь больше, чем меня?».
Тезис. Это скорее не игра, а сценарий, но с элементами игры. Образованный и умудренный жизнью человек, помимо собственной профессии, приобретает знания в самых разных областях. Достигнув пенсионного возраста, он переезжает из большого города, в котором занимал ответственный пост, в маленький городок. Там вскоре становится известно, что люди могут обратиться к нему за помощью при решении любых проблем – от стука в моторе до вопроса о том, как поступить с престарелым родственником. Если этот человек в состоянии помочь, то он обязательно это сделает или поможет найти квалифицированных профессионалов. Таким образом, очень скоро он начинает занимать определенное место в новом окружении и становится известен как Местный мудрец, ни на что не претендующий, но всегда готовый вас выслушать. Лучше всего эта игра удается людям, которые, прежде чем приступить к исполнению своей роли, обратились к психотерапевту, чтобы для себя выяснить свои мотивы и узнать, каких ошибок им следует избегать.
5. «Они будут счастливы, что знали меня»
Тезис. Эта игра – более достойная разновидность игры «Я им покажу». Последняя имеет два варианта. В деструктивном варианте Уайт намеревается «показать им» путем нанесения ущерба. Например, он может рядом маневров достичь на службе более высокого положения, но не ради престижа или материального вознаграждения, а потому, что это дает ему возможность досадить своим врагам. В другом варианте Уайт изо всех сил старается заработать престиж, но не ради совершенствования в мастерстве или достижения успехов в своей области (хотя и эти мотивы могут играть второстепенную роль) и не затем, чтобы нанести врагам прямой ущерб, а для того, чтобы они завидовали ему и безумно сожалели о том, что раньше не относились к нему лучше.
В игре «Они будут счастливы, что знали меня» Уайт работает не против своих бывших товарищей, а в их интересах. Он хочет показать: дружелюбие и уважение, с которыми они к нему теперь относятся, вполне оправданны. Он стремится продемонстрировать (с единственной целью сделать им приятное), что они оценивали его правильно. Для того чтобы обеспечить себе верный выигрыш, Уайт должен следить за тем, чтобы не только цели, но и средства в этой игре были достойными. Именно в этом и состоит превосходство этой игры над «Я им покажу». Однако обе эти игры могут быть не играми, а следствием жизненного успеха. Они превращаются в игры тогда, когда Уайта больше интересует не сам успех, а впечатление, произведенное им на его врагов или друзей.
Часть третья. За пределами игр
1. Игры, в которые играют люди, передаются от поколения к поколению. Любимая игра конкретного человека может быть прослежена как в прошлом – у его родителей и у родителей его родителей, так и в будущем – у его детей. В свою очередь его дети, если только не произойдет какое-нибудь вмешательство извне, будут учить этим играм его внуков. Таким образом, анализ игр происходит на обширном историческом фоне. Игра может охватывать около сотни лет в прошлом и может быть надежно прогнозирована по меньшей мере лет на пятьдесят в будущее. Если не разорвать эту цепь, охватывающую пять и даже более поколений, эффект может увеличиваться в геометрической прогрессии. Переходя из поколения в поколение, игры могут изменяться, но при этом наблюдается сильная тенденция к вступлению в брак между индивидами, играющими в игры, которые принадлежат одному семейству (если не одному роду). В этом состоит историческое значение игр.
