В довершение всего Марина потребовала от Антона переехать в Россию (не думаю, что это было сделано из патриотических соображений, скорее, Марина пыталась таким образом проверить, насколько сильна была ее власть). Антон согласился, переведясь в российское представительство компании, со значительным понижением в должности. В России Марина заявила Антону, что она от него устала и хочет пожить временно у родителей. Антону ничего не оставалось, как согласиться и с этим. Марина переехала к родителям, но постоянно звонила Антону и устраивала ему истерики, если он не наведывался к ней каждый день. Наконец, Антону это надоело и он сказал Марине, что если она от него действительно устала, то пусть отдыхает, тем более что у него по работе настали непростые дни.
Тут Марина опомнилась. Почувствовав его отчужденность, она стала уверять его в своей бесконечной к нему любви, в том, что она без него жить не может, и т. д., и т. п. Но Антон понял, что он-то может без Марины. И хотя он всем сердцем продолжал к ней тянуться, каждодневные истерики были тому существенным препятствием. А истерики начинались всякий раз, когда они находились вместе. Более того, Марина могла устроить истерику и находясь на значительном удалении, например, она могла позвонить Антону и отчитать его за то, что его водитель (милейший, кстати, человек), куда-то ее подвозивший, был с нею груб Марине могла прийти в голову мысль, что виновницей ее несчастий является мать Антона, о чем она немедленно ставила Антона в известность. Короче говоря, даже пытаясь идти на примирение, Марина находила тысячу способов сделать это примирение невозможным.
Я привел лишь наиболее яркие моменты этой истории, которая является иллюстрацией того, к чему могут привести претензии (требования и ожидания). Впрочем, нельзя не заметить, что бедой Марины была ее зацикленность на собственной персоне. Если бы она думала не о себе, а о том, с какими трудностями приходится сталкиваться Антону, то ей, а соответственно и ему, было бы намного легче. А побеспокоиться за Антона было достаточно поводов. Ведь он, с одной стороны, был вынужден организовывать все их существование, а с другой стороны, не только печься о ее временно подорванном физическом здоровье, но и о ее душевном состоянии, которое Марина сама же так настойчиво расстраивала. Она не ценила ни его жертв, ни его отношения к ней. И даже когда решила признать свои ошибки, хотя бы отчасти, она не сделала этого, как нужно. Так что все ее признания собственных ошибок ничего не стоили, поскольку вслед за ними следовали следующие, еще более отчаянные безумства.
Верно, в самой жизни есть какая-то сермяжная правда — ее невозможно обмануть. Если искренность понимается нами как способ побольнее ударить, если претензии — это норма жизни, если беспокойство о другом сводится лишь к тому, чтобы им воспользоваться, если, наконец, ошибки признаются нами лишь для того, чтобы получить шанс сделать новые, то в конечном счете «разбитое корыто» нам гарантировано. «Ничего не ответила старику рыбка, лишь хвостом по воде плеснула и ушла в глубокое море»…
Не превращайтесь в заплеванный колодец
Принципы, которые позволяют создать надежные и искренние отношения с дорогим для нас человеком, как можно было заметить, не слишком сложны. Однако их реализация требует серьезных усилий. И только в том случае, если мы понимаем, что эти отношения — самое важное в нашей жизни, мы сможем пройти путь до конца. Отношения с близким и любимым человеком должны быть для нас приоритетными. Все возникающие трудности, даже самые незначительные на первый взгляд, должны быть разрешены на месте, немедленно, и не могут быть отложены до лучших времен.
Традиционная тактика «стерпится, слюбится», «подождем до понедельника», «дело терпит» здесь категорически не проходит. К вопросу построения этих отношений нужно относиться, как к спасению утопающего судна, поскольку его плавучесть держится только на наших непрестанных усилиях. К сожалению, вероятность гибели лодки «совместного плавания» слишком велика. И хорошо, если она, неспособная к беспрестанному «кругосветному путешествию», в конечном счете затонет, а мы окажемся выброшенными на «необитаемый остров». Если это произойдет, то мы, по крайней мере, будем иметь возможность начать все сначала, отыскать нового «Пятницу», построить новое «плавательное средство» и выйти в открытое море.
Если же наш «корабль» затонет лишь одной своей частью или, не дай бог, «сядет на мель», ситуация окажется психологически куда более трудной и куда более накладной. Нельзя забывать, что у нас только одна жизнь, и если всю ее провести на «мели», в «ремонтном доке» или на абсолютно «необитаемом острове», то хорошего в этом мало. В конечном счете, это вопрос жизненной важности. И нелепо относиться к этому труду, как мы привыкли относиться ко всякому иному труду — как к повинности или наказанию с неизменным девизом: «работа не волк — в лес не убежит». Подобное отношение к созданию полноценных и стоящих межличностных отношений смерти подобно!
Учитывая значимость и серьезность вопроса, следовало бы просыпаться утром с молитвой на устах: «Господи, дай мне возможность поработать на благо моих отношений с близкими людьми, сделать эти отношения лучше, сделать их крепче, сделать нас счастливее!»; а отходя ко сну, повторять: «Сегодня я сделал много, но завтра мне предстоит сделать еще больше, ведь мои отношения с близкими людьми — это самое дорогое и самое ценное, что есть в моей жизни!». Подобный настрой сильно бы облегчил нашу жизнь, и вряд ли здесь можно переборщить.
Мне часто задают вопрос: «Доктор, вот я все делаю, делаю, но так ничего и не получаю взамен. Это игра в одни ворота: ни ответа, ни привета». Что ж, надо признать, что такой вариант возможен; как известно, насильно мил не будешь. Жизнь следует принимать с ее ограничениями, ведь эти ограничения зачастую оказывают нам неоценимую услугу. Это как с силой трения: из-за нее мы ограничены в скорости передвижения, из-за нее мы не можем сдвинуть с места тяжелые предметы. Но ведь без этой силы, без этого сопротивления не было бы и движения, а любой предмет, сколь бы тяжелым он ни был, откатывался бы от нас после единственного к нему прикосновения.
Спрашивается, какой нам резон в ограничениях, которые встречаются в социальной жизни, в межличностных отношениях? Они заставляют нас меняться! Ведь если бы этих ограничений не существовало, если бы все складывалось, как мы того хотим, то мы бы не развивались, наша личность оставалась бы такой же незатейливой, как и у годовалого ребенка. Мы бы лишились возможности не только расстраиваться, но и ощущать счастье, наши отношения с другими людьми стали бы плоскими и постными, т. е. потеряли бы объем, насыщенность. Не зная разочарований и потерь, мы вряд ли сумели бы по достоинству оценить то, что имеем.
Наконец, видя подобные ограничения, мы можем «сортировать человеческий материал». Конечно, эта формулировка звучит грубовато, но давайте задумаемся: если человек, в которого мы вкладываем столько своих сил и души, не отвечает на эти вложения, что можно о нем сказать? Ну, можно сказать, что это «дурной человек». Но не будем заниматься оценкой и уценкой, в конечном счете, мы не последняя инстанция. Однако же мы совершенно точно можем сказать, что это «не наш человек», а выяснив это, мы сможем без труда освободиться от неподходящих нам отношений и двинуться дальше. И где-то там на пути нам повстречается «наш человек», человек, с которым мы сможем отстроить такие отношения, многократно окупающие вложенные в них усилия.
Мы должны научиться уважать самих себя, научиться ценить свой труд.
Мы должны работать, но мы не обязаны делать это «за так», «безвозмездно». Никто не обязывает нас производить бессмысленные и бесперспективные вложения, тем более такого объема и качества, какого требует от нас построение надежных и искренних отношений. Пора уже перестать жить по формуле: раз так, значит так, сиди и не дергайся. А почему, собственно? Если мы хотим жить хорошо и счастливо, если мы чувствуем в себе силы трудиться на этом поприще, то что может нас сдерживать? Нет, таких ограничителей нет, за исключением, конечно, каких-то уж совершенно исключительных случаев.
Может статься, что мы загнали свои отношения с близким человеком в настоящий тупик; может быть, мы и сами в этом сильно виноваты. Но теперь мы пытаемся войти в стадию реформ, а он не откликается на наши попытки перестроить сложившуюся конструкцию отношений, не отвечает взаимностью на наши инициативы. Что делать"? Продолжать в том же духе, лишая себя права на достойную жизнь и ограничивая права близкого человека на лучшую долю? Вряд ли это оправданно. Можно, конечно, уверять себя, что мы его любим, что он, возможно, изменится, но сколько продолжать эту историю? Ответ, как ни странно, дан нам в народной традиции…
