кой выгоде, и его внимание сосредоточено на тех аспектах ситуации, которые делают его цели достижимыми. Он настолько погружен в возможности и потребности каждой конкретной ситуации, что идея завоевать чье-то доверие, разоружить его или впечатлить становится центральной и доминирующей целью, а не периферийной и случайной. Это не помогает, но оказывает на общение психопата влияние.
В нормальном общении всегда присутствует определенная отстраненность и объективный интерес к содержанию разговора. Например, вопрос: "Когда ты пошел в школу?" - можно задать в самых разных условиях, но предполагается, что в любых условиях мы получим один и тот же ответ (если, конечно, они не какие-то экстраординарные). Разумеется, мы не ожидаем совершенства и не удивляемся, когда невротик пытается, сам того не осознавая, использовать мнимое общение, чтобы произвести впечатление на свою аудиторию. 58 Но мы все же ожидаем, что будет хоть какой-то уровень отстраненного интереса к содержанию общения; фактически отстраненность или объективность настолько неотъемлемы от нормального общения, что очень трудно понять, что будет, если они исчезнут.
У психопата же эгоцентрический интерес к конкретным обстоятельствам общения перевешивает отстраненный интерес к объективному содержанию. Попросту говоря, его больше интересует, какие возможности дает ситуация, а не то, что ему говорят. Он заинтересован (в том числе и сознательно) не в том, что он говорит, а в том, как это работает. И снова мы понимаем, что дело не в морали и совести, а в ограничениях и направлении интереса и внимания.
Эти две тенденции: несамокритичная болтливость, с одной стороны, интерес и осознание, направленные на конкретные, относящиеся к самой личности стороны общения, с другой стороны, - работают вместе и создают бездумную неискренность психопата. Возможно ли, что в этом стиле деятельности мораль и совесть имеются, но не могут проявиться? Скорее всего, мораль и совесть здесь почти не развиты, и ответ на этот вопрос не очень важен. Теперь можно понять, что большая часть "антисоциального" поведения психопатов не просто является следствием дефицита моральных ценностей и совести, но и обусловлена крайними формами различных черт импульсивного стиля: эгоцентричной точкой зрения; отсутствием целей и ценностей, помимо сиюминутных; быстрыми действиями и отсутствием намерения.
Пассивный, "слабый" характер
Я уже указывал причины, по которым крайне пассивные характеры следует считать вариантами импульсивного стиля, и теперь мне хотелось бы подробнее объяснить свою точку зрения. Это объяснение необходимо, поскольку объединение в одну группу пассивных людей, для которых характерно отсутствие активности, и активно ориентированных импульсивных людей с описательной точки зрения может показаться странным. Но на практике, даже исходя из чисто описательной точки зрения, различия становятся не так уж велики, и многие люди, например алкоголики, могут быть одновременно названы и "пассивными", и "импульсивными" .
И у тех, и у других явно отсутствуют спланированные, долговременные действия, связанные с чувством намерения. Говоря более конкретно, у них прежде всего наблюдается очень близкое сходство субъективного восприятия действия и мотивации, сходство, которое не отражено обычной описательной терминологией. Характерное пассивное ощущение "слабости" - неспособности противиться искушению; ощущение, что человека соблазнили или подтолкнули к действию; ощущение, что он "не устоял", - здесь везде содержатся одинаковые искажения нормального чувства намерения и частичная или мимолетная мотивация, характеризующая импульсивный стиль в целом. И в пассивном, и в импульсивном характере недостаток намерения формирует ядро защитного отказа от ответственности, особенно в форме так называемой экстернализации ответственности. Более того, и в пассивном, и в импульсивном характере недостаток намерения ассоциируется с "сокращением" интеграционных процессов.
Пассивные характеры можно разделить на две группы: в одной преобладает пассивная импульсивность (неспособность "устоять" перед искушением), в другой доминирует пассивное подчинение (неспособность "устоять" перед давлением). Очевидно, что первая группа связана с общим импульсивным стилем, в то время как вторая, пассивно-подчиненная, является более специфическим вариантом этого стиля и требует дальнейших обсуждений. По сравнению с чисто импульсивными или пассивными характерами, пассивно-подчиненные люди ведут наименее разбросанную жизнь, они не бросаются из стороны в сторону и не плывут бесцельно; они плывут, слегка маневрируя в основном течении. Эти люди находят внешнее давление, которое обретает огромное значение в их субъективном восприятии именно из-за дефицита автономного направления. Внешнее давление выполняет определенные психологические функции, которые обычно выполняют внутренние системы.
Одним таким пациентом был тридцатипятилетний гомосексуалист. Он был очень способным актером, но работал лишь от случая к случаю и, естественно, не мог сделать карьеру. Он считал, что течение его жизни (где он жил, с кем общался, кем работал) было обусловлено различными видами давления и случайными обстоятельствами. Короче говоря, он чувствовал, что всю свою жизнь постоянно "сдавался". Так, он был соблазнен к вступлению в гомосексуальную связь, а затем партнеры принуждали его продолжать гомосексуальную жизнь. Такой-то человек "настаивал", чтобы он переехал туда-то или сделал то-то. На самом деле он вел тихую и (если не считать его гомосексуальности) благопристойную жизнь, но полагал, что это происходит из-за того, что его беспокоит, что могут подумать соседи, босс и другие люди, а не потому, что он хочет вести такую жизнь.
В общем, он считал, что его жизнью управляли внешние обстоятельства и давление; он мог определить, какое обстоятельство или человек ответственны за каждое его действие. Однако, с объективной точки зрения, ни одно из этих обстоятельств не выглядело убедительным. К тому же в событиях его жизни можно было заметить определенную последовательность и цельность и понять, что он принимал решения и что-то все-таки планировал.
Иными словами, пациент преувеличивал степень своей зависимости от случайных внешних обстоятельств; заметно, что все эти обстоятельства были отобраны определенным образом. С другой стороны, несомненно, что внешнее давление влияло на ход его жизни, и он многократно не мог "устоять" перед давлением. Это подтверждает то обстоятельство, что в его жизни до определенной степени отсутствовали цели и активные планы. Как нужно понимать этот процесс?
Нельзя рассматривать активное планирование с точки зрения "все или ничего". Пассивно-подчиненные люди могут планировать, но планируют они очень смутно. 59 У них могут быть и относительно долгосрочные намерения, цели и интересы (более долговременные, чем у типичных импульсивных личностей), но тоже смутные и неопределенные. Такое состояние импрессивного искушения или принуждающего давления вызовет не нормальную отстраненную или заинтересованную реакцию, а резкое действие, мгновенную реакцию, в которой "сокращены" все дальнейшие интеграционные процессы.
В сущности, часто пассивно-подчиненные люди находятся в ожидании внешних обстоятельств: давления или искушения (или, как часто бывало в случае с последним пациентом, соблазнения, в котором объединяются элементы давления и искушения), - и это ускоряет преобразование смутного намерения в действие. Иногда ожидание принимает изощренные и специфические формы, как в случае с одним пациентом, который говорил, что не знает, хочется ли ему играть в карты, но он "вроде хотел бы пойти" 60 туда, где, возможно, его будут уговаривать присоединиться к игре, и прибавлял, что он "всегда может принять решение, когда придет время". Но не только то давление или искушение, которое сталкивается со смутным намерением, кристаллизует его в необдуманное действие пассивно-подчиненного человека. Влияние оказывает даже самое удаленное от смутного намерения давление, поскольку отсутствуют четкие и определенные намерения и цели и критическое, отстраненное отношение. Таким людям очень легко промыть мозги.
