одиночестве я способен понять, что у меня есть, а чего нет. Что из психологического имущества, багажа действительно принадлежит (и принадлежало) мне, а что — тем, от кого я ушел. Что я должен, а чего не должен. И что у меня осталось после, а что осталось там, откуда я вышел.
Это один из самых важных вопросов. Особенно если мы убегаем от неких манипулятивных отношений, где ответственность перемешана, потребности смутны и желания слабо дифференцированы.
Чем я владею? Чем дорожу? Что из всего этого нужно именно мне? Мне ли? И нужно ли?
Продуктивное одиночество, по идее, должно возвращать силы и давать нам бóльшую самотождественность. Потому что я тем больше соответствую сам себе, чем меньше у меня возможности с кем-то себя спутать. Что нередко случается в нездоровых союзах. А самотождественность, в свою очередь, высвобождает новые ресурсы.
Если вас кто-то раздражает, подумайте, зачем ему это нужно. Речь об устойчивой реакции. Особенно — если человек раздражает не только вас, а большинство тех, с кем он так или иначе контактирует. Часто наше раздражение нужно человеку для того, чтобы раздражаясь, мы не успели почувствовать что-то еще до того. Таким образом он защищается от нас. Раздражая, он отвлекает наше внимание от чего-то в себе.
Как вариант: он раздражает нас, чтобы мы не успели:
— пожалеть его,
— напугать его,
— унизить его сочувствием еtс.
Если раздражение — ваша сугубо индивидуальная реакция на данного человека, это другая песня. Ищите, от чего в себе вы защищаетесь, раздражаясь. На что в себе вы реагируете раздражением, реагируя на данного человека. Возможно, вы:
— боитесь его,
— завидуете ему,
— чувствуете себя неадекватно рядом с ним еtс.
То есть раздражаться потому, что раздражает — самый простой выход из подобной ситуации. Есть и второй план. И даже третий. И так далее.
Зависть и личностный рост
Часто же можно слышать что-то вроде «У меня все какое-то не такое, как у других»; «Вот бы и мне так! Но у меня так не получается!»; «Я вот не умею, как другие обращать на себя внимание (добиваться своего, быть таким наглым, так беззастенчиво врать, так нравиться мужчинам, еtс). Еще веселее, когда пожелания к внешнему миру как бы более конкретные: «Мне бы Васину силу воли!»; «Петину бы фигуру, Танину машину, Сережин рост и цвет лица. И, до кучи — Машино умение зарабатывать деньги!».
Тут есть одна забавная вещь. Почему зависть неэффективна? Потому, что я пытаюсь измерить своей линейкой чужие пространства. А нет такой линейки. Просто мне как бы кажется, что моя линейка — она универсальная. Вот она тебе — сила чужой воли, крепость мышц чужого брюшного пресса, толщина чужого кошелька и, конечно, красота и верность чужого мужа. А мое — оно все какое-то так себе. Сама я не волевая какая-то. Поэтому, разумеется, и живот никак накачать не могу, и кошелек, стакан всю дорогу полупустой, и муж так себе. Хуже, чем у Маши. А то — и вовсе нету.
На самом деле, как мне кажется, это выглядит примерно так. Линейки, конечно, есть. Но у каждого — своя. И ею измеряется скорость собственного личностного роста. То есть — скорость движения к своим целям. К своим, а не к чужим. Отличие своих от чужих начинается с формулировок. Не «пресс, как у Маши», а «улучшить свою спортивную форму». Не «зарплата, как у Феди», а «научиться зарабатывать больше». Не «такая же тусовая жизнь, как у Васи», а «найти людей, с которыми мне будет интересно».
Завидовать:) на самом деле имеет смысл только одному: чужой скорости продвижения к целям. Это примерно так: «Тоже хочу развиваться так же быстро. Пойду и подумаю, что мне для этого надо сделать».
Завистники, кстати, обычно довольно пассивные люди. Потому, что собственное движение приостановлено. Ведь время и энергия уходят на то, чтобы примериваться к чужим достижениям.
Да, там с осознанием неэффективности зависти важно еще такую штуку понять: «всё в комплекте». То есть, этот конкретный «Лендровер» к этому конкретному прессу прилагался. И чтобы заработать то и другое, пришлось столько-то «впахивать». И для этого — да, тренировать свою силу воли. Отдельно «Лендровер» получить нельзя. Тем более — конкретно этот:) Можно только вместе с прессом. Но для этого — год впахивать.
Смежная тема, видимо, ревность. Ну, это примерно то же, что зависть+проблемная самооценка. Чем хуже с самооценкой, тем ревность тяжелее.
А, вот еще что. А чтобы с самооценкой дела поправить, опять же — можно свою линейку проверить. Ну, или там — градусник. Есть ли движение вообще? Как с личными целями? С саморазвитием?
Личные границы: взгляд с обеих сторон
Если вы никогда не нарушаете чужих границ, они у вас всегда нарушены, потому что вы не знаете, где они — совершенно верно сказал кто-то из знакомых психологов.
Я бы добавила, что если вы постоянно нарушаете чужие границы, вы же сами страдаете от этого сильнее других.
Тему нарушения чьих-то личных границ принято обсуждать в одностороннем ключе. «Он нарушил мои границы», «я нарушил твои». Жертва-агрессор. И так далее. На самом деле, вопрос нарушения личных границ всегда обоюдоактуален. Нарушая чьи-то личные границы, мы тем самым нарушаем свои собственные. И наоборот.
Вот вам два простых, но выпуклых примера обоюдо-нарушенных границ: неадекватное психологическое обнажение и агрессия — соответственно.
Допустим, я сообщаю другому человеку о себе нечто сугубо интимное. И это неадекватно. То есть — он, во-первых, меня не спрашивал про это, во-вторых, меня подвела интуиция и я «дала мАху». То есть — сказала лишнего. Вопрос: чьи границы я тем самым нарушаю? Стриптиз, вроде бы, мой. Без трусов — вроде бы я. Но границы другого человека нарушены не меньше, чем мои собственные. Потому, что ему не нужен был мой стриптиз. Потому, что ему было совершенно неинтересно, что у меня в трусах. Потому, что он теперь не знает, что со всем этим делать. Потому, что он обязан реагировать «на уровне», а ему это нафиг не надо. Потому, что он теперь (зачем-то) вынужден хранить в тайне сей «интимный» инцидент. Теперь мы зачем-то связаны с ним секретом, ему не нужным.
Агрессия — не менее любопытный пример обоюдно-нарушенных границ. Допустим, я веду себя агрессивно по отношению к другому человеку. Вид агрессии неважен, она может быть прямая или завуалированная, вербальная или физическая. Агрессия — она и в Африке она. Так вот. Чьи границы я нарушаю? Казалось, бы — того,
