Джин Болен - БОГИ В КАЖДОМ МУЖЧИНЕ. АРХЕТИПЫ, УПРАВЛЯЮЩИЕ ЖИЗНЬЮ МУЖЧИН

Впустить в себя Диониса

Бог Аполлон делил свой храм в Дельфах с Дионисом -- в течение трех зимних месяцев там поклонялись последнему. Таким образом, Аполлон делил свои священные чертоги с богом, являющимся его полной противоположностью. Для того чтобы мужчина перерос архетип Аполлона, ему необходимо впустить в свою психику Диониса.

Ясность мышления и реализм Аполлона является мифологическим описанием функций левого полушария мозга, а Дионис как бог растворения души в природе, бог мистического опьянения и экстатических видений символизирует правое полушарие. Мужчина-Аполлон осознанно живет только в левом полушарии и полагает, что соответствующая точка зрения дает ему возможность видеть единственную реальность, которая имеет какой-то смысл. Афоризм французского философа Рене Декарта "cogito ergo sum" ("Мыслю, следовательно, существую") описывает именно аполлоническое ощущение собственного "я". Кроме способности мыслить, он не может представить ничего, что могло бы служить определением человека и придавало бы его существованию смысл.

Нужно, чтобы Аполлон на время ушел и освободил место для Диониса, -- как это было в Дельфах. Прежде чем мужчина-Аполлон уступит место в своей психике Дионису, ему обычно нужно интеллектуально осознать необходимость этого. Он должен искать возможности жить в текущем моменте, окунаться в ощущения и чувства, погружаться в воображение и внешний опыт. Тогда открывается возможность появления в его психике Диониса.

Для многих мужчин-Аполлонов самый короткий путь к Дионису лежит через дионисийскую музыку или танец. Вполне вероятно, что он уже достигал духовных высот через классическую музыку, и ему известно, что музыка способна поднять человека к высотам интеллектуального экстаза. Дионисийская же музыка ощущается как телесный опыт, она приглашает человека танцевать самозабвенно и спонтанно, -- реагируя на каждый звук инстинктивно, позволяя телу делать все, что оно хочет, ощущая, что музыка сама ведет его в пляс.

Сексом Дионис тоже занимается иначе, чем Аполлон. Мужчина-Аполлон в постели, как и в других сферах жизни, сориентирован на цель. Он уделяет большое внимание технике секса. Разобравшись, как довести данную женщину до оргазма, он впредь будет последовательно переходить от одной эрогенной зоны к другой, пока не добьется желаемого результата (оргазма у женщины). Аполлон-любовник может овладеть искусством половой игры, как музыкант овладевает искусством игры на инструменте. Практика помогает ему расти и даже достигать виртуозности. Но любовная игра для него также является представлением. Хотя секс с Аполлоном имеет несомненные преимущества (регулярные оргазмы штука хорошая), но, если Аполлон не подвинется немного, чтобы дать место Дионису, сексуальный опыт пары скорее всего не перерастет в слияние душ и эмоциональное единение.

Аполлон не может уступить место в постели Дионису, если ему приходится следить за временем, стараться не шуметь или как-то еще себя сдерживать. Пока мужчина наблюдает и оценивает, как он занимается сексом, в его психике доминирует Аполлон.

Вот почему сексологи столько внимания уделяют искусству "получения наслаждения" -- неторопливому раскрытию того, что приносит удовольствие само по себе.

Одно из предписаний, начертанных в дельфийском храме Аполлона, -- "Держи женщину в узде". Именно это он и делает со своей собственной "внутренней женщиной". В юнгианской психологии "внутреннюю женщину" называют анимой (фемининный архетип в мужской психике). Анима данного мужчины может быть олицетворена той или иной богиней. Уильям С. Коффин, некогда возглавлявший студенческое братство Йельского университета (оплот мужчин-Аполлонов), однажды заметил: "Женщина, больше всего нуждающаяся в освобождении, -- это женщина в каждом мужчине".

Анима, или внутренняя женщина, представляет собой в значительной мере неосознанный фемининный аспект в мужчине, который с точки зрения Юнга тождествен царству чувств и родственных уз. Анима непосредственно связана с эмоциональностью мужчины, его способностью к душевной близости и восприимчивостью. Юнг считал, что в мужчине все эти качества не развиты. Согласно моим наблюдениям, это действительно верно в отношении абсолютного большинства мужчин (кроме тех, чьи чувства развиты сильнее, чем мышление).

Освобождение анимы через формирование позитивного отношения к "женственным" чувственным ценностям помогает мужчине-Аполлону научиться уважать собственные чувства и чувства окружающих. У него появляется возможность ощутить свою связь с землей и всеми живыми существами. Отстраненный от всего на свете, Аполлон выходит из своей головы, чтобы исследовать сердце и тело.

У большинства мужчин-Аполлонов женщина внутри -- анима -- развивается постепенно, через любовь к женщинам, которые живут не только в мире интеллекта, но умеют также говорить о чувственных ценностях. Это может быть мать, сестра, подруга, любовница или жена. Мужчина-Аполлон часто ненамеренно ранит чужие чувства в силу эгоцентризма и недостатка чуткости. Но если этот мужчина заботится о дорогих ему людях и не хочет огорчать или сердить их, тогда он научится выслушивать и понимать их чувства, тем самым освобождая свою внутреннюю женщину, которой близки те же ценности.

Благословенный солнцем Аполлон начинает жизнь в статусе любимого сына. Многие черты характера дают ему явные преимущества в патриархальном мире. Успешный мужчина-Аполлон, как правило, ставит свои достижения в заслугу только лично себе. Это -- один из источников его гордости или высокомерия. Кроме того, Аполлон склонен считать, что другие люди сами виноваты в том, что не добились того же, -- при этом он не принимает во внимание их жизненные обстоятельства, пол, характер или интеллект. Это типично для мужчины-Аполлона, которому сложно представить себя на месте другого человека. Так, например, о председателе Верховного Суда США Уильяме Ренкуисте и о судье Энтони Скале (они оба архетипически подобны Аполлону) писали, что эти люди "сами добились всего в жизни, и жалобы тех, кто добился меньшего, вызывают у них раздражение"8.

Мужчине-Аполлону иногда необходимо побыть на месте другого человека -- проиграть и испытать горечь поражения, -- чтобы понять, насколько высокомерным он был, как много не знал или не ценил. Чтобы научиться смирению, ему иногда нужно совершить какую-нибудь ужасную ошибку и получить за нее прощение. Может быть, он станет мудрее только с возрастом, -- и то лишь благодаря тому, что жизнь преподнесет ему уроки смирения и он поймет свои и чужие слабости. Только тогда мужчина-Аполлон сможет сказать, глядя на менее благополучных людей: "Таким мог бы быть и я, если бы не счастливые обстоятельства и благосклонность судьбы", -- или спросить себя: "Если бы такое случилось со мной, сумел бы я справиться?"

У мужчины-Аполлона есть ярко выраженная склонность всегда делать то, чего от него ожидают, не задаваясь вопросом, действительно ли он этого хочет. С самого детства он получал любовь и одобрение окружающих благодаря выполнению правил, которые он с легкостью принимал в силу особенностей своей архетипической натуры. Нередко, лишь прожив половину жизни и пройдя через кризис среднего возраста, этот мужчина задается вопросом, нравится ли ему его работа и любит ли он свою жену.

Такой мужчина может перерасти ограничивающую его отождествлении с архетипом, принимая решения, основанные на любви. Тогда он выходит за пределы Аполлона, чьи решения основываются на логике, и направляется в неизведанные территории. Способность Аполлона различать и оценивать, а также отсутствие склонности к скоропалительным решениям помогает Аполлону отличить влюбленность от любви.

Следуя за своим сердцем, Аполлон становится человечнее. Он осознает, что уязвим и способен ошибаться, но тем не менее может выйти за пределы "известного" (рационального) мира. Он способен пойти на риск. Он отказывается от эмоциональной отстраненности, которая одновременно защищала его и заставляла оставаться в изоляции.

Это бог неожиданностей, удачи, совпадений, синхроний. "Нас посетил Гермес", -- говорили греки, когда в комнате, где велась беседа, неожиданно воцарялась тишина, как бы перенося собравшихся в иное измерение. Когда жизнь становится слишком стабильной, закостенелой и постылой, Гермес привносит в нее текучесть, движение и новые начинания, -- а также беспорядок, почти всегда сопутствующий новым начинаниям.