– Берем два платья, раз они тебе так нравятся!
Мама поохала, попричитала, что это очень дорого, но согласилась с таким решением.
Купив платья, я сказала:
– А теперь будем искать под них новые туфли.
Мама опять попыталась отговорить меня: мол, ладно, я какие-нибудь дома подходящие найду, но тут я была непреклонной – к таким красивым новым платьям нужны такие же красивые новые туфли.
Это оказалось сложной задачей. Мы обошли много магазинов в поисках подходящих по цвету и модели туфель. Мама устала, возраст сказывался, и ноги ее в последнее время начали болеть.
Одни туфли мы, наконец, купили, вторые – все никак нам не попадались. Мы уже решили ехать домой, но проезжая по городу, я увидела витрину бутика, в которой была выставлена красивая обувь. Мы вышли на остановке, я посадила маму на лавочку, чтобы не ходила зря, и вернулась к магазину, чтобы посмотреть, нет ли там подходящей обуви.
Там я, наконец, увидела то, что так долго искала – красивые нежно-сиреневые босоножки в тон маминому платью. Красивые и дорогие. Но разве это было важно? Осталось только примерить их.
Я вернулась за мамой. Она, войдя в магазин, невольно задержалась – необычный он был, не похожий на множество магазинов, которые мы посетили.
– Тут, наверное, все дорого, – тихо сказала мама.
Я не стала ей отвечать, просто показала на выбранные мной туфли. Продавец, молодой человек, тут же с готовностью принес пару подходящего размера. Мама села в красивое кресло, начала снимать туфли, продавец с готовностью присел перед ней, чтобы ей помочь. И тут я увидела всю эту картину со стороны.
Моя любимая, уже немолодая мама, одетая очень просто (чтобы было удобно долго ходить по магазинам) в старенькую легкую куртку, у которой уже протерся воротничок, в старом любимом ею берете, который я бы уже давно убрала из гардероба, такой непрезентабельный у него был вид, в простых дешевых колготках (зачем хорошие колготки в обычный день надевать, да еще когда по магазинам ходишь, где полно народу, порвут же!), сидела в дорогом кресле в дорогом магазине. Перед ней, став на колено, стоял молодой мужчина и надевал ей на ногу красивую дорогую обувь.
Так странна была эта ситуация. Такой простой выглядела мама в этом дорогом бутике. Такой нетипичной покупательницей она тут была. Я поняла это, увидев интерес и внимание, прикованные к ней со стороны всех работников бутика. Не часто сюда приходили такие «простые» покупатели.
Но – покупателей тут уважали. Поэтому продавец с уважением, бережно старался надеть туфли.
Я смотрела, как он это делал, и подумала, что он надевал ей на ногу туфлю, как принц надевал туфлю Золушке. И туфля не надевалась – нога была немного отекшей, просто – натруженной по жизни, дешевые растянутые колготки собрались в гармошку, мешали.
Продавец принес другой размер, опять склонился перед мамой, смущенной таким обращением с ней. Он надел на ее ноги туфли. И мама, как бы придя в себя от такого необычного обращения, стала тревожно спрашивать:
– Это же наверно очень дорого!
Она посмотрела на меня, пытаясь прочитать ответ на моем лице, но я просто покачала головой и сказала:
– Мам, тебе зачем знать их цену, я же тебе их дарю!
Но моя любопытная мама не унималась.
– Они же, наверное, очень дорого стоят? – спросила она продавца. – Сколько они стоят?
Но продавец, видя, как я покачала головой, промолчал. Маме не нужно было знать, сколько они стоят, иначе бы она просто не согласилась с такой покупкой, не желая ввергать меня в расходы.
Пока маме примеряли обувь, пока оформляли покупку, даже когда мы вышли из магазина радостные, что, наконец, купили то, что мы хотели, меня не покидало какое-то удивительно тихое, благостное состояние.
Это было действительно состояние благодати, какой-то тихой благодарности, удовлетворения, радости.
Я в этом необыкновенном тихом состоянии какого-то глубокого покоя и радости одновременно – шла и думала о том, что множество раз в жизни радовала себя покупками, радовалась своим возможностям покупать то, что я хочу.
Но никогда я не испытывала такой глубокой, какой-то полноценной радости, я бы сказала, настоящей, истинной радости, смешанной с глубокой благодарностью миру, жизни, Вселенной и себе за то, что я могу вот так – привести свою уже старенькую маму в любой магазин и купить ей то, что она хочет. Что я могу позволить себе привести ее в дорогой магазин и на ее старенькие, натруженные ноги в дешевых колготках купить дорогую обувь, независимо от ее цены.
Никогда я не испытывала такого сильного чувства благодати, дарованной деньгами, покупкой, тем более – покупкой не для себя, для другого человека.
И я шла в этом состоянии глубокой благодати, и молилась, и благодарила жизнь, Вселенную, Бога за все дарованное мне. За деньги, которые приходят ко мне и дают мне такое позволение радовать других.
И думала опять и опять – как много получаешь, когда ты отдаешь…
Как много получаешь, когда ты отдаешь…
Совсем недавно я пережила такое же сильное – и долгое – состояние благодати, вызванное отдаванием другим.
Я много лет занималась разными видами творчества. И у меня за годы занятий накопилось очень много материалов, которыми я уже не пользуюсь, но которые могут порадовать любого творческого человека.
Озаботившись тем, кому отдать такие богатые дары, я однозначно пришла к выводу – это надо отдать детям, которые могут учиться творить красивые вещи, могут радовать себя и других своими работами. Детям из детского дома.
И я стала собирать посылку для детского дома, информацию о котором нашла в Интернете. Для детдома, в котором дети занимались бисероплетением, вязанием.
И сбор посылки превратился в долгий процесс. В поток отдавания.
Сначала я собрала и упаковала все запасы бисера, которые у меня собирались в течение нескольких лет. Увидев все собранные пакеты с бисером, мне захотелось добавить к ним проволоку для плетения, крепления для сережек или браслетов, чтобы возможности творчества у детей были больше.
Потом я купила красивые ленты и тесьму, которые могли бы пригодиться в таком творчестве. Потом в книжном магазине я увидела целую полку с книгами по бисероплетению и просто не могла себе отказать в радости купить эти книги для детей.
Потом пришел черед подобрать отрезки тканей, которые накопились у меня за годы моего увлечения шитьем. Потом я подобрала пряжу, которая могла пригодиться детям в вязании носочков, чем был увлечен весь детский дом.
Потом пришел черед перебрать все материалы по флористике – начиная от ваз, кашпо, кончая огромным количеством всевозможных сухих цветов для композиций, красивого декоративного материла, который я собирала несколько лет, – лент и бабочек, ягод и ярких декоративных сеток.
И на протяжении нескольких дней, пока шли эти сборы – мной владело это тихое, благостное состояние – состояние тихой радости от того, как обрадуются дети, увидев всю эту красоту! Сколько творчества, фантазии, возможностей войдет в их жизнь! Как украсится их жизнь, когда они своими руками создадут яркие, интересные работы.
Эти сборы переросли в какое-то отдельное действо. Каждый день я находила новые и новые предметы, которые мне хотелось отдать. Дочь, застав меня за этим занятием, тоже включилась – принесла целую коробку новых, практически не надевавшихся вещей ее сына, моего внука, в которой были и теплые куртки, и сапоги, и шорты с футболками. Это были хорошие дорогие вещи, которые могли порадовать какого-нибудь мальчика.
Посылка, которая виделась мне именно посылкой, которую я отправлю по почте, превратилась в шесть больших коробок, которые уж точно почтой не отправишь. Стал вопрос – как отправить все эти коробки из Москвы на север, за Выборг, где располагался детский дом? К счастью, мы собирались ехать в Карелию и, договорившись с детским домом, что в Питере нас встретят и заберут эти коробки, мы отправились в путешествие.
Это было очень сложно – везти с собой такое количество вещей. Мы были нагружены собственными рюкзаками и вещами. Мы с трудом разместились в грузовом такси, чтобы довезти все вещи до вокзала. С таким же трудом мы расположились в вагоне, поставив на верхние полки громоздкие коробки.
Я не раз во время этого путешествия вспоминала маму и мои слова: «Мам, ну тебе это надо? Ты все о других и о других, о себе подумай!» Это был именно тот случай, когда мы, ценой собственного неудобства, сложностей для себя – делали добро для кого-то.
Но как хорошо было нам внутри! Я видела это в глазах мужа, который взял на себя всю самую тяжелую часть этой доставки груза. Я видела, что он доволен тем, что мы столько даров везем детям. И когда мы с ним говорили о том, как обрадуются дети, когда увидят, сколько интересного находится в этих коробках, сколько материала удивительного, редкого, сколько книг – мы сами улыбались. Мы радовались, наверное, больше, чем дети, которые это получат!
