Все эти вещи не обязательно связаны логически. Тот факт, что вы касаетесь рукой вашего плеча, и что ваш блокнот лежит у вас на коленях, вовсе не означает, что вы чему-то научитесь. Но все это звучит осмысленно и служит некоторой цели. Цель эта – не обман, а переход.
Многие представляют себе гипноз как состязание. Представлять себе гипноз в виде состязания значит попросту терять время. Вопрос состоит в следующем: "Как структурировать мою коммуникацию, чтобы помочь этому человеку какможнолегче выполнить то, что он хочет сделать?" Если пришедший ко мне человек хочет, чтобы его погрузили в транс для некоторых терапевтических изменений, или если я применяю гипноз для какой-нибудь медицинской цели, для контроля над болью или для улучшения памяти, то я хочу как можно легче достигнуть этих целей. Того же я хочу для людей, с которыми я устанавливаю коммуникацию. И когда я нахожусь в коммуникации с человеком, я применяю слово «когда» и ему подобные, связывая этими словами идеи, чтобы ему не приходилось перепрыгивать от одной идеи к другой.
Мужчина: Вы хотите сказать, что стараетесь связать ваше указание с чем-то в непосредственном конкретном опыте человека, чтобы сделать это указание более заслуживающим доверия?
Безусловно. Вы ведь в самом деле можете ощутить рукой ваше плечо и можете ощутить ваш блокнот. И я могу связать с этим некое поучение. Оно становится от этого более заслуживающим доверия, и кроме того, не возникает в виде скачка. Вначале я объяснял себе силу соединительных слов только тем, что они делают предложение более заслуживающим доверия. Но, кроме того, то обстоятельство, что человеку не приходится делать прыжки, облегчает ему настоящее включение в процесс.
Когда я занимался с людьми такими вещами, как контроль над болью, я исходил обычно из того, что они могли проверить. «Вы чувствуете боль в руке, она у вас сильно болит, но вы ощущаете также биение сердца, движение пальцев на ваших ногах, и вы слышите звук в ушах, когда ваше сердце бьется. Вы ощущаете очки у вас на носу и, возможно, вы начнете ощущать другую руку, и эта другая рука может вызвать у вас очень сильное ощущение. Вы чувствуете каждый палец, более того, вы можете собрать все ощущения одной руки и направить их в другую».
Как я полагал, убедительность таких предложений объясняется тем, что они логичны. Конечно, так называемая логика составляет часть того, что делает их эффективными, но эти предложения не только логичны, они представляют собой последовательность указаний на нечто правдоподобное. И это правдоподобие облегчает реакции, пока человек остается в постоянном, не нарушенном состоянии сознания. Видите ли, гипноз позволяет человеку контролировать частоту его сердцебиения. Но когда человек пытается контролировать свое сердцебиение, или еще что-нибудь в этом роде, он начинает обычно говорить с самим собой, потом начинает думать о своей тете Сюзи, а потом говорит: «Интересно, подействует это или нет». Эти скачки между идеями представляют изменения в сознании – хотя бы и не резкие.
Строя переходы, я поддерживаю связь между предложениями, так что вы не перепрыгиваете от одного к другому, а продвигаетесь через них гладко. И когда вы более приятным «… означает также „изящным“. – Прим. перев.» способом переходите от одного состояния сознания к другому, это облегчает выполнение разных задач, в особенности связанных с непроизвольными системами вроде сокращения сердца или кровяного давления. Это не механизм убеждения; это механизм облегчения.
Один из главных критериев, которыми я оцениваю любой метод, состоит в том, что он должен не просто действовать, но легко действовать. Я не думаю, что терапия должна быть трудной для клиента или для терапевта. Если что-нибудь делается с трудом, это указывает на нечто, чего мы не знаем. Гипноз не должен быть трудным или неестественным. Он должен быть самой естественной вещью на свете. Если вам приходится делать над собой усилия и пытаться, это означает, что вы пользуетесь недостаточно изощренной технологией. Это не значит, что то, что вы делаете, плохо, но свидетельствует о серьезном недостатке знаний. Имеет ли это смысл?
Мужчина: Мне как-то удалось уследить за последней фразой.
Благодарю вас. Вы это сделали превосходно. То, что я говорю, и в самом деле не имеет смысла; но это действует. Когда я перестаю употреблять выражения вроде: «если», «когда», или «в то время как» и внезапно высказываю дизъюнктивное суждение, например, «имеет ли это смысл?», то я вызываю этим весьма разнообразные реакции. Вы начинаете возвращаться к тому, что я сказал, и вам трудно сделать переход к последней фразе, потому что этого перехода нет. Если вы проследите за вашими переживаниями в тот самый момент, когда я вам что-нибудь говорю, то увидите, что когда я вам это описываю, вы движетесь от одной идеи к другой. Легкость «… означает также „приятность“, „изящество“. – Прим. перев.», с которой вы движетесь от одной идеи к другой, и составляет предмет нашего разговора. Если я хочу знать, понимаете ли вы это сознательно, – а это не то же самое, что переживать это или быть к этому способным, – то я должен суметь совершить гладкий переход к вашему сознательному пониманию. Если вы здесь сидите и раздумываете об этом, становится ли это для вас более осмысленным?
Мужчина: Мне кажется, вы говорите об использовании различных мостов: например, о том, чтобы сделать ваш стиль похожим на стиль пациента, или, может быть, принять манеры…
Нет, я не говорил о манерах. Может быть, вы захотите отражать положения тела, но если человек почешется, вам не обязательно чесаться. Если вы перенимаете манеры человека в открытой форме, это имеет тенденцию вторгаться в сознание, а вы в качестве гипнотизера как раз не хотите вторгаться в человеческое сознание. Вы хотите найти более тонкие механизмы – например, дыхание с той же частотой. Такую вещь человек нелегко осознает. Но подсознательно он это воспримет, и будет на это реагировать.
Мужчина: Хорошо. Эти вещи – другой способ построить связь между идеями, которые вы хотите протащить. Мне трудно отчетливо сказать, что я думаю: вы будете как-то внушительнее, если между разными тонкими средствами будет некоторое сходство.
Да, и я делаю кое-что еще, весьма облегчающее мне успешную работу в качестве гипнотизера. Я не представляю себе это как внушение. Многие, занимающиеся гипнозом и пишущие о нем, говорят о «внушении», о «преимуществе», о «мета-позиции» или о «контроле». Себя они называют иногда «операторами», что всегда казалось мне очень забавным. Эти же люди пишут о «сопротивлении», потому что если гипноз понимается как «контроль», то очень нетрудно натолкнуться на сопротивление. Можно описать то, что я имею в виду, как большую внушительность. Другой способ – назвать это большей естественностью. Вы более естественно реагируете на вещи, подходящие друг к другу, чем на не подходящие.
Вот вам пример. Закройте на минуту глаза. Все вы, вероятно, находились когда-нибудь поблизости от зеленой рощи. И когда вы там стояли и смотрели на эти деревья, вы видели и ветви, и ощущали запах деревьев. Вы ощущали погоду, температуру воздуха; возможно, вы начали даже чувствовать легкий ветерок и заметили, как ветви и листья стали раскачиваться в такт ветерку. Повернувшись налево, вы увидели, как прямо на вас мчится громадный носорог.
Если это не разрывает вашу действительность, ее разорвать невозможно. В наведении измененных состояний разрыв может иметь свою ценность и свою функцию. Но эта функция состоит не в том, чтобы мягко завлечь кого-нибудь в какое-нибудь место.
Разрывная коммуникация – очень сильное средство в семейной терапии. Часто случается, что приходит человек и говорит что-нибудь в таком роде: "Я хочу, чтобы моя жена оставила меня в покое ". «Хорошо, – говорю я, – заприте ее в чулан».
«Да нет, я не этого хочу».
"Хорошо; так чегоже вы хотите?"
«Я просто хочу, чтобы она перестала говорить мне, что ей нужны разные вещи».
«Значит, вы хотите, чтобы она писала вам письма?»
Это – не естественные переходы, и они вызывают различные реакции. Они очень полезны в рамках семейной терапии, где требуется быстрое продвижение, и часто приходится обходить ограничения сознательной психики, нанося ей сокрушительные удары.
Можно использовать отсутствие переходов, чтобы вызвать очень и очень сильные реакции. Мы говорили здесь о мягком наведении измененных состояний. Но можно также очень быстро вытолкнуть человека в измененное состояние с помощью коммуникации без логических, осмысленных и гладких переходов. Этим мы потом займемся. Это более радикальный метод, и я не хочу учить вас двум вещам сразу. Я хочу научить вас сначала одному, а потом другому. Понимание всегда облегчается, если разбить предмет на части.
