1. США, Англия – свойственно стремление к личному успеху, благополучию и самоактуализации.
2. Япония, Германия, латиноамериканские страны, Греция – свойственны мотивы личной безопасности, ведущие ценности – благосостояние и усердная работа.
3. Франция, Испания, Португалия, Югославия, Чили, азиатские страны – индивидуальное благополучие менее важно, чем групповая солидарность.
4. Северная Европа и Нидерланды – личный успех оценивается как общее достижение, и особое значение имеет качество человеческих связей в среде проживания. Россия ближе к этой группе.
Л.Н.Гумилев писал (Л.Н. Гумилев, 1993, с.360): «Приступая к исследованию глобальных закономерностей этнической истории, следует сразу же отречься от принципа европоцентризма, который многими воспринимается как не требующий доказательств. В самом деле, с XVI в. по начало XX в. европейские народы захватили полмира путем колониальных операций, а другую половину – путем ввоза товаров или идей. Последние приносили тоже немалый доход. Преимущество европейцев над прочими народами было в XIX веке столь очевидным, что Ф.Гегель построил философию истории на принципе мирового прогресса, который должен был быть осуществлен германцами и англосаксами, ибо считал, что все обитатели Азии, Африки, аборигены Америки и Австралии – «неисторические» народы. Но прошло только полтора века… и стало ясно, что европейское преобладание в мире – не путь прогресса, а эпизод. Те народы, которые принято называть отсталыми, просто реликты, пережившие свой расцвет и упадок. Поэтому так бедна их материальная культура и так фрагментарна культура духовная. Этносам свойственно понятие возраста».
Весьма интересные наблюдения относительно различий русской и западной культур сделал еще в 1895 г. И.И.Янжул. В своей книге «Из психологии народов. Экономическое значение времени и пространства» (И.И.Янжул, 1895) он делит людей на три группы:
1. «Человек минуты» не заботится о запасах пищи для будущего. Он разводит костер и немедленно поедает полусырую рыбу, ничего не принося домой. Не знает постоянного жилища. Не работает. Подобный тип встречается и сейчас.
2. «Человек экстенсивной экономии времени» – земледелец. Кто набивает свой желудок растительными белками и крахмалистыми веществами, тот не может размышлять и соображать быстро и ясно. Временем дорожат в России весьма мало, потерю его не ставят ни во что; точных представлений о пространстве не существует; энергия (быстрота действий) не одобряется, приравнивается к суетливости. Все это нашло отражение в пословицах: «Тише едешь – дальше будешь», «Поспешишь – людей насмешишь», «Не спеши в Лепеши, а ночуй в Сандырах», «Работа не волк – в лес не убежит», «Баба меряла клюкой, да махнула рукой – будь да так!», «Мерил их Иван да Тарас, да у них цепь порвалась; Иван говорит – свяжем, а Тарас – ладно, и так скажем».
3. «Человек интенсивной экономии времени» – наивысший тип, присущий крупной промышленности. Для него характерны скорость, быстродействие, интенсивность труда. Этот тип живет для того, чтобы работать.
И.И.Янжул сравнивал Россию с вечно юношеским периодом в смысле наклонности к философии и поэзии, а Запад – с возмужалым, зрелым возрастом, может быть, приближающимся к старости. Запад дал миру наибольшее количество изобретений, экономящих время и пространство. Россия также много изобрела, но это осталось втуне на Родине, а на Западе повторилось.
Н.Г.Козин (1996) считает, что главный источник, дестабилизирующий Россию, взрывающий ее историю, – вненациональная Россия, исповедующая идеологию бегства от русских национальных особенностей, от ее национальных интересов.
1.1. Различия и сходства англо-американской и русской культур
Американский психолог Д.Мак-Клеланд указывал (129), что «ценности протестантской культуры формируют у человека «мотив достижения»: при воспитании в соответствующей традиции у детей особенно развивается чувство самостоятельности и личной ответственности, стремление достичь высоких личных результатов в избранной области. Эти усилия в области предпринимательской деятельности ведут к всеобщему экономическому росту» (Л.С.Перепелкин, 1990, с. 106).
Л.С.Перепелкин (1990, с. 106) отмечает следующую особенность американского общества: «В развитых обществах наукоемкое производство немыслимо без морального, опирающегося на систему ценностей стимулирования труда. Там принудительный труд неэффективен, а материальное стимулирование ослабевает вследствие высокого общего достатка и мощных социальных программ».
Л.Д.Гудков (1996, с. 22–49) описывает национальные черты русских в самоописании респондентов. Для анализа национальных стереотипов применялась методика «списков характерных качеств». Русские респонденты выбирали из 27 качеств наиболее типичные для русских и англичан в 1989 и 1994 гг. Результаты представлены в табл.1.
Таблица 1
Сравнение черт характера англичан и русских в 1989 и 1994 гг.
Хотя англичане более энергичные, однако их энергичность снижается (с 44 в 1989 г. до 30 в 1994 г.), а русских – повышается (отметили 8 человек в 1989 г. и 12 человек – 1994 г.). Русские намного более гостеприимные, причем гостеприимность повысилась с 54 в 1989 г. до 60 в 1994 г.; а и без того низкая гостеприимность англичан (отметили в 1989 г. 9 человек) понизилась до 7. Респонденты отметили также, что русские открытые, простые намного больше, чем англичане. У англичан наличие этого качества отметили 3 человека в 1989 г. и 4 человека в 1994 г.; у русских – 58 человек в 1989 г. и 65 человек в 1994 г. Русские более надежные, верные – отметило 25 человек в 1989 г. и 40 человек в 1994 г. Наличие у англичан этого качества отметило 5 человек в 1989 г. и 9 – в 1994 г. Русские более миролюбивые – отметили 49 человек в 1989 г. и 47 в 1994 г. против 10 человек в 1989 г. и 11 человек в 1994 г. у англичан. Однако русские намного более ленивые. Только 1 респондент в 1989 г. указал на наличие этого качества у англичан и 3 – в 1994 г. Наличие у русских лени отметили 25 человек в 1989 г. и 23 человека в 1994 г. Англичане более рациональные – 39 (1989 г.) и 36 (1994 г.) против 3 (1989 г.) и 6 (1994 г.) у русских. Однако прослеживается интересная тенденция: у русских рациональность растет, у англичан – снижается. Ф.Энгельс писал об английском национальном, характере, что ему свойственно неверие в свою способность уничтожить противоположность, и вытекающее из этого полное подчинение эмпирии. Англичане примерно равны русским в лицемерии и хитрости. Зато русские намного более терпеливые – и их терпение все более увеличивается – с 51 в 1989 г. до 56 в 1994 г. против 6 в 1989 г. и 7 в 1994 г. у англичан. Англичане более скрытные – 10 в 1989 г. и 16 в 1994 г. против 3 и 5 соответственно у русских. Свободолюбие, как ни странно, одинаково. Англичане намного более культурные и воспитанные – отметили 55 человек в 1989 г. и 53 в 1994 г. против 5 в 1989 г. и 7 в 1994 г. у русских. Никто в 1989 г. и только двое в 1994 г. отметили, что англичане непрактичные, у русских же наличие этого качества отметили 30 человек в 1989 г. и 35 – в 1994 г. Увеличение непрактичности русских можно объяснить хаосом в России. Русские более завистливые. Выраженность этого качества у них увеличивается, по-видимому, с увеличением расслоения общества на богатых и бедных. Русским издавна присуще стремление к уравниловке. Им непривычно теперешнее состояние общества, когда одни обогащаются за счет других. Русские намного более безответственны. Готовность русских прийти на помощь также значительно больше, чем у англичан. Религиозность англичан понижается с 24 до 19, а русских повышается с 7 до 13. У англичан намного больше развито чувство собственного достоинства, и оно продолжает увеличиваться с 38 в 1989 г. до 42 в 1994 г. У русских оно тоже растет, но в меньшей степени – с 14 в 1989 г. до 20 в 1994 г. Заносчивость и эгоистичность англичан и русских выражены одинаково слабо. Англичане более почтительны со старшими.
На наш взгляд, отсутствие уважения к старшим в России вызвано тем, что в застойный период наши отцы жили как бы в долг, отдавать который пришлось детям. Непочтительность к старшим проявляется в России во всем: начиная с того, что старшим перестали уступать место в общественном транспорте, и заканчивая стремительным омоложением современной отечественной политической и деловой элиты. Это составляет серьезную проблему, поскольку без передачи опыта поколений, отсутствия авторитетов и примеров для подражания общество деградирует и разрушается изнутри. Жестокость англичан и русских одинаково мала. Несмотря на то, что в мире сложился стереотип «ленивого русского», результаты опроса Л.Д. Гудкова показывают, что трудолюбие англичан понизилось с 25 в 1989 г. до 19 в 1994 г., а русских повысилась с 27 до 38 соответственно. Никто не отметил у англичан в 1989 г. и только 1 человек в 1994 г. наличие такого качества, как «забитость, униженность». У русских же «забитость, униженность» возросла с 9 в 1989 г. до 15 в 1994 г. Англичане более скупые, причем их скупость возросла с 1989 г. по 1994 г. в три раза; и более властолюбивые. Наконец, ни англичане, ни русские не навязывают своих обычаев другим.
