II. Соматический аспект психологии Я
Хотя психоанализ считается дисциплиной, имеющей дело только с психикой, своим возникновением он обязан нарушениям соматического функционирования, этиологию которых нельзя свести к органическому повреждению. Группа таких проблем включает истерию, неврозы страха, неврастению и обсессивно-компульсивное поведение. Фрейд определил истерию как «способность к превращению… способность психики преобразовывать сильные возбуждения в соматическую иннервацию» (Freud 1894b, р.65). За многие годы психоаналитического изучения истерии механизм этого превращения, или преобразования, никогда не освещался достаточно полно, пока Райх не сформулировал основной закон эмоциональной жизни, где речь идет о единстве и противоположностях психосоматического функционирования. Несмотря на то что Фрейд не рассматривал неврозы одновременно на психическом и соматическом уровнях, он никогда не упускал из виду лежащие в их основе телесные процессы. Свидетельством его интереса к этому вопросу может служить замечание о том, что «Я есть прежде всего телесное выражение Я» (Freud 1950а, р. 31). Ференци гораздо больше, чем Фрейд, старался соотнести биологические процессы и феномены психики. Это привело к созданию «активной терапии», на соматическом уровне дополняющей аналитическую работу в сфере психики. В 1925 году в статье, озаглавленной «Противопоказания к «активной» психоаналитической технике», Ференци поднял вопрос об интеллектуалистском подходе психоанализа. «Он следует только путем интеллекта, который есть функция Я, но отнюдь не путем убеждения в том, что происходит в реальности» (1925а, р. 229). Хотя это признается сегодня всеми аналитиками, путь убеждения через непосредственное телесное ощущение известен очень немногим из них. Цель этой книги — расширить понятие «анализ снизу» и предоставить терапевтам-аналитикам возможность понять динамику соматических процессов, лежащих в основе наблюдаемых при анализе психических феноменов.
Прежде всего надо установить, что процессы психики и тела взаимосвязаны, рассмотреть механизм действия системы, единственно способной охватить и наглядно продемонстрировать взаимоотношения, знать которые совершенно необходимо. Но чтобы познать, необходимо опираться на познанные феномены — в этом и состоит парадокс знания. Можно с уверенностью утверждать, что Фрейд не мог не понимать, что для того, чтобы приобрести в конечном итоге желанный статус науки, психоанализ должен опираться на биологию. Возможно, Фрейд ограничился изучением феноменов психики, чувствуя, что психические процессы еще недостаточно изучены, чтобы связать между собой две сферы человеческого функционирования. Его огромная заслуга в том, что он достиг успеха в изучении структуры и функционирования психики, и это послужило толчком для «прыжка» в биологию. Сегодня доскональное понимание психологии Я — обязательное условие для того, чтобы постичь характер и динамику биоэнергетической терапии.
В 1923 году Фрейд опубликовал подробную работу о Я и Оно. В основе данной книги лежит та же концепция, в которой с тех пор мало что изменилось. Сначала, однако, нужно отметить, что экспрессия использовалась в психоанализе для изображения психических феноменов. Мы увидим, что рациональная интерпретация восприятия, чувств или потребностей часто сбивает с толку, что человек вынужден дополнять психические понятия физическими действиями, чтобы придать им видимость реальности.
Концепция Я — фундаментальное аналитическое понятие. Английское ego не совсем соответствует немецкому das Ich, которым пользовался Фрейд и которое на французском звучит как le moi (Я мужского рода). Точное английское слово — «the I» (конкретное, персонифицированное Я). Кроме того, надо иметь в виду, что ego используется еще и как синоним self в субъективном смысле. Это лишний раз подчеркивает, что познать себя (self) через самость (self) трудно. Тем не менее только так можно понять, что Я — первое, с чем мы сталкиваемся, обратившись внутрь себя.
Фрейд описал Я следующим образом: «…мы создали себе представление о связной организации душевных процессов в личности и называем эту организацию Я личности. Это Я связано с сознанием, оно владеет подступами к системе подвижности, то есть к оттоку возбуждений во внешний мир. Это та душевная инстанция, которая контролирует все частные процессы, которая ночью отходит ко сну и все же руководит цензурой сновидений» (Freud 1950b, р. 15). Даже такая ясная формулировка содержит некоторую сложность. Нелегко примирить то, что Я «ночью отходит ко сну», с тем, что оно «контролирует все частные процессы». Разве нельзя сказать, что спать идет человек, а не его Я, хотя именно Я вовлечено в эту общую функцию, представляя собой ощущения и мускулатуру? Понижению активности сопутствует уменьшение возбуждения всего организма, результатом которого является ослабление или прекращение деятельности Я.
По крайней мере один из аспектов Я вполне обоснованно можно сравнить с электрической лампой, где разум-это свет. Хотя мы приписываем наступление темноты тому, что погасла лампа, мы все же сознаем, что за наступление темноты «ответственен» электрический ток. Не напоминает ли это сон, ведь когда мы спим, возбуждение затухает — свет, который есть Я, меркнет или угасает.
С практической точки зрения важно, что это различие имеет отношение к базисной природе сна. Есть ли смысл рекомендовать пациентам, страдающим бессонницей, чтобы они перестали думать? Может быть, следует поискать в стойком соматическом напряжении и возбуждении причину, которая не дает им остановить сознательную активность мозга? Уже на раннем этапе развития психоанализа Фрейд понял, что наилучшая приманка для сна — удовлетворение сексуальной активности. Сегодня нам известно, что оргазм — это разрядка энергии или напряжения, которая способствует сну. Это не означает, что Я отказывается идти спать; оно не может померкнуть, пока стойкое соматическое возбуждение перетекает в психический аппарат. Течение направляется в обратную сторону, вниз, и приносит это возбуждение к органам разрядки — гениталиям.
Но Я — это больше, чем свет в темноте бессознательной активности. Оно контролирует доступ к подвижности и непосредственно подвижность. В определенных пределах Я может высвободить действие или овладеть им, удержать его до того момента, когда наступят подходящие условия, чтобы оно смогло проявиться. Я способно затормозить действия и даже подавить их без участия сознания. При этом его функция напоминает электронное устройство, которое регулирует железнодорожное движение, заменяя диспетчера и красный, желтый и зеленый сигналы. Поезд уже готов тронуться с места, но движение не начнется, пока не поступит сигнал, что путь свободен и ясен. Я похоже на свет, который обращен и внутрь и вовне. Снаружи оно воспринимает среду через ощущения, а внутри заключает в себе сигналы, которые управляют импульсами движения. Кроме того, мы знаем, что оно обладает особой силой, позволяющей, подобно электронному регулятору, соотносить импульсы с реальностью. Фрейду были хорошо известны эти взаимоотношения в сфере психики. «Из этого Я исходит также вытеснение, благодаря которому известные душевные побуждения подлежат исключению не только из сознания, но и из других областей влияний и действий» (там же, р. 16–17). Сопротивление, возникающее в процессе анализа, есть не что иное, как проявление красного света вытеснения. Мы смело можем использовать фрейдовские понятия вытеснения и сопротивления, а также бессознательного как части Я, в которую затем включаются сознательные и предсознательные элементы. Но здесь необходимо отметить одно важное отличие. Я заключает в себе только те элементы бессознательного — страхи, импульсы, ощущения, — которые когда-то осознавались, но затем были вытеснены. Проблема избегания или задержки развития — внешняя по отношению к психологии Я. Человек, который в младенчестве или детстве никогда сознательно не переживал определенные ощущения, не может приобрести их с помощью анализа. Если он в раннем возрасте страдал от отсутствия чувства безопасности, ему в процессе терапии необходим не только анализ, но и возможность и средства для того, чтобы приобрести эту безопасность в настоящем. Анализ не может восстановить птенцу утраченную способность летать. Только в рамках аналитической психологии Я возможно верно отделить невроз от «противоречий между организованным Я и тем, что вытеснено и с ним диссоциировано».
Следующее, что нам известно благодаря Фрейду, — Я топографически расположено на поверхности психического аппарата, вблизи внешнего мира. Такая позиция обеспечивает функцию восприятия. Я высвечивает и воспринимает и внешнюю реальность, и сознаваемую внутреннюю реальностьпотребности, импульсы, страхи, то есть ощущения организма. Нельзя не согласиться со словами Фрейда о том, что «если связь между внешним восприятием и Я почти очевидна, то отношение между внутренним восприятием и Я, несомненно, требует особого исследования» (там же, р. 24).
