Другой причиной, вызывающей болезненную привязанность, является страх оказаться брошенным. Когда вас бросают, это может спровоцировать глубокую депрессию. Ситуация, в которой вас предали и бросили, является гораздо более худшей, чем когда вами просто легкомысленно пренебрегли. Ведь вас предают не просто так, а преследуя определенную цель. Если предательство достаточно серьезное, оно может вызвать тяжелую эмоциональную травму. Вы оказываетесь охвачены страхом и ужасом. Если душевная рана слишком глубока, а с ужасом невозможно справиться, ваш организм переходит в аварийный режим. Вы никак не можете расслабиться. Вы постоянно готовитесь к чему-то плохому, ожидая, что боль проснется снова. Мобилизуя таким образом все свои силы, вы не замечаете, что лишаетесь части себя. Вы страдаете. Как в случае потери близкого человека, вас охватывает смятение, замешательство, страх, одиночество и тоска. Но вы не замечаете этого, так как ваш организм включил защитный режим. В таком состоянии боевой готовности вы забываете о своих чувствах. Получается, что вы оказываетесь брошенным дважды.
Исследования болезненной привязанности показали, что ситуация, в которой вас предали и бросили, сильно влияет на ваше физическое, эмоциональное и моральное состояние. Если отношения не приносят человеку удовлетворения, это может привести к беспокойству и стрессу, а также к противоречащим логике мыслям, убеждениям и поступкам. Например, человек может как дистанцироваться от абьюзера и игнорировать его, так и, наоборот, прикладывать все силы для создания более крепкой эмоциональной связи с ним, что приводит к патологической привязанности и смятению чувств. Все это можно отнести и к общим принципам, которыми мы руководствуемся при завязывании тех или иных отношений: «Экспериментально доказано, что при установлении романтических отношений мы обычно обращаем внимание на свою привязанность к человеку, а для сохранения отношений нам важно, чтобы они оставались близкими»[8].
Американский психолог доктор Аллан Шор, рассматривающий теорию привязанности с точки зрения нейробиологии, обращает внимание на особенности поведения детей, чьи родители не способны удовлетворить бóльшую часть их потребностей. Шор подчеркивает, что такие дети «рискуют вырасти во взрослых, которым недостает стрессоустойчивости, вследствие чего им будет сложно адаптироваться к меняющимся жизненным обстоятельствам. Их мозг может оказаться не способен осмысливать полученный жизненный опыт. Им бывает сложнее оценивать значение тех или иных событий, особенно тех, которые вызывают стресс, и они более подвержены нервным расстройствам, таким как депрессия, посттравматический синдром и зависимость от психоактивных веществ»[9].
Мы хорошо знаем, какое важное значение имеет привязанность детей к родителям, ведь она помогает им вырасти в здоровых и стрессоустойчивых взрослых. Теперь благодаря развитию нейробиологии мы увидели, как устроен этот механизм, а также каким образом отношения, основанные на гармонии и привязанности, способствуют перестроению детского мозга. Когда мы находимся в гармоничных отношениях, мы ощущаем, что другой человек буквально «чувствует» нас. Мы можем ощущать это разными способами в течение всей жизни, а не только в детстве. То же самое происходит и во время успешной индивидуальной или групповой терапии в рамках реабилитационной программы 12 шагов. Когда нас чувствуют и понимают, мы тоже постепенно начинаем проявлять эмпатию, и это укрепляет нашу стрессоустойчивость при появлении новых трудностей.
Этот принцип действует и в обратную сторону: патологическая привязанность к абьюзеру способна ослабить нашу способность заводить здоровые отношения и противостоять сложным жизненным обстоятельствам. Мы даже можем попытаться объяснить ему, что его действия неправильны, если он не понимает этого сам, и таким образом вразумить его. Мы также можем обвинять во всем себя, искать в себе недостатки и проклинать за напрасные усилия. При этом нам кажется, что мы стараемся исправить ситуацию, но на самом деле мы лишь зря теряем время, попадая все в более серьезную зависимость. Связь с предателем заставляет нас отказаться от наших убеждений и разрушает нашу привычную реальность, что ставит нас в еще более рискованное положение. Самая большая ирония заключается в том, что все это только провоцирует новые душевные муки. В результате наша жизнь превращается в сплошное страдание. Все это происходит из-за уз предательства, из которых мы не можем выбраться.
Причиной возникновения таких уз часто становятся токсичные отношения, в процессе которых жертва начинает ощущать особую связь с тем, кто плохо обращается с ней. Поэтому мы часто видим ситуации, когда заложник встает на сторону террориста, жертва домашнего насилия оправдывает своего абьюзера, а сотрудник компании не решается рассказать о неправомерных действиях своего начальника. Вспомним историю священника Джеймса Портера, когда десятки растленных им детей долгое время молчали о его действиях. Другой пример – 965 жителей поселка Джонстаун в Гайане, совершившие самоубийство по просьбе своего харизматичного лидера проповедника Джима Джонса. Хотя он долгие годы поощрял террор и насилие, его последователи продолжали свято верить ему, а некоторые во время этой ужасной трагедии даже пошли на хладнокровное убийство собственных детей. В мировой истории можно обнаружить множество подобных случаев, и особенно часто они происходили в горячих точках нашей планеты. Журналисты и военные корреспонденты много раз замечали подобную патологическую привязанность у жителей мест, в которых происходили вооруженные конфликты. Например, известный автор Крис Ходжес писал о том, что постоянный стресс, неизбежный при длительном нахождении в зоне военных действий, становится дополнительным стимулом для появления подобной болезненной зависимости. При этом травматические узы, формирующиеся в подобных ситуациях, имеют много общего с той нездоровой привязанностью к абьюзеру, которая наверняка возникала у многих из нас.
Термин «стокгольмский синдром» был впервые использован шведским психиатром и криминалистом Нильсом Бейерутом для описания нестандартной ситуации, случившейся при ограблении банка в Стокгольме в 1973 году. Преступники захватили заложников и удерживали их в течение пяти дней. За это время заложники прониклись симпатией к своим похитителям, а после освобождения всячески защищали их и отказывались от помощи со стороны представителей власти. В настоящее время этот термин применяется для описания психологического феномена, происходящего тогда, когда под воздействием страха жертва лишена возможности влиять на ход событий и вынуждена полностью подчиняться агрессору. В такой ситуации у нее возникает эмпатия к нему, а это и есть не что иное, как травматические узы. Выражение «стокгольмский синдром» сначала применялось лишь к заложникам, но затем его значение расширилось. Жертвы домашнего насилия и инцеста; дети, пострадавшие от жестокого обращения; военнопленные и члены религиозных сект – все они также могут попасть в ловушку травматических уз. В 1991 году 11-летняя Джейси Дьюгард была похищена на автобусной остановке преступной парой Филиппом и Нэнси Гарридо. Они прятали ее в своем доме в течение 18 лет. Лишь в 2009 году Дьюгард была освобождена вместе с двумя дочерьми, которых она родила в неволе. Когда полицейские стали задавать ей вопросы, она сперва скрывала свое настоящее имя, заявив, что ее зовут Алиса, а также сказала, что Филипп является замечательным человеком, который всегда был добр с ее детьми. Джейси Дьюгард раскрыла себя только после признания Гарридо своей вины. Все эти удивительные истории демонстрируют, что под влиянием страха, жестокого обращения и инстинкта самосохранения у жертвы может возникнуть прочная эмоциональная связь со своим абьюзером.
Обычно мы используем слово «узы» в положительном ключе. Мы часто употребляем такие выражения, как «брачные узы» или «узы дружбы». Тем не менее, привязанность, обозначаемая этим словом, может иметь и негативный оттенок. Вспомните черную комедию 1989 года «Война Роузов», в котором отношения супругов превращаются во взаимную ненависть, с которой они не в силах справиться. Их связь так сильна, что они не могут расстаться друг с другом, даже когда это уже становится по-настоящему опасным. Подобная болезненная и навязчивая связь также показана в триллере 2014 года «Исчезнувшая». Героиня по имени Эми переживает по поводу того, что в ее семейных отношениях пропала искра, а затем исчезает при загадочных обстоятельствах. Все указывает на то, что с ней мог расправиться ее муж Ник. По мере развития фильма мы видим, что жизнь супругов была наполнена нешуточными драмами, взаимными обидами и бесконечной ложью. Опасаясь, что мужа могут арестовать и приговорить к высшей мере наказания, Эми меняет свою тактику – она заявляет, что ее похитил и держал в заложниках бывший любовник, который все эти годы был одержим ею. После этого Ник решает расстаться с ней, понимая, что жена выдумала всю эту историю. Тем временем Эми обнаруживает, что беременна, и Ник радостно объявляет по телевидению, что они станут родителями. Все заканчивается тем, что супруги лежат в постели, не зная, что делать дальше. Сюжет этого фильма можно назвать очередным примером того, как гармоничные отношения превращаются в разрушительную связь, которую нельзя разорвать даже ложью, обманом и предательством. Подобные истории часто происходят и с детьми, выросшими в неблагополучной семье и страдавшими от жестокого обращения – став взрослыми, они легко попадают в плен травматических уз, корень которых кроется в старых детских переживаниях. Зависимость от той или иной вредной привычки или, хуже того, от человека, который ведет себя подло и жестоко, – все это может серьезно пошатнуть их душевное состояние.
