Один из распространенных на западе методов «поведенческой терапии» — «терапия обусловливания» —своим наименованием обязан неверному переводу павловского термина «условный рефлекс», ошибочно истолкованного как «обусловленный рефлекс» [Touimin S., 1978].
Шерток Л. Непознанное в психике человека.— М., 1982, с. 33
Сеченов И. М. Рефлексы головного мозга. — М., 1961, с. 70
Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. — М., 1974, с. 291.
Павлов И. П. Полн. собр. соч.— М.; Л., 1951, т. III, кн. 2, с. 229.
Павлов И. П. Полн. собр. соч.— М.; Л., 1951, т. VIII, кн. 2, с. 316.
Павлов. И. П. Лекции по физиологии. — М.; Л., 1951, с. 550-551.
Павлов И. П. Павловские среды.— М.; Л., 1949, т. 2, с. 337
Павлов И. П. Полн. собр. соч.— М.; Л., 1951, т. IV, с. 429.
Павлов И. П. Полн. собр. соч. — М.; Л., 1951, т. III, кн. 2, с. 212.
Выготский Л. С. Развитие высших психических функций.— М., 1960, с. 197.
Conceptual Nervous System (англ.) — концептуальная (знаковая) нервная система; CNS — ЦНС.
Павлов И. П. Избранные произведения.— М., 1949, с. 521.
Там же, с. 385.
Анохин П. К. Узловые вопросы теории функциональной системы.— М., 1980, с. 121.
В значительной степени претенциозными являются и представления о бесспорном принятии психоаналитических теорий на Западе. Так, американский исследователь Я. Конн в журнале Американской медицинской ассоциации (1974) писал: «Фрейдовское представление о том, что за привязанностью ребенка к матери скрыто инцестуозное (кровесмесительное) влечение, следует рассматривать как проекцию на психику ребенка лишь переживаний взрослых психопатов».
Случай тяжелой эпилепсии.
Сам создатель теории об общем адаптационном синдроме, президент Международного института стресса Г. Селье в последних работах признает: «...Дать его (стресса — прим. авт.— В. Л., М. Р.) определение очень трудно, хотя оно и вошло в нашу обыденную речь». — В кн.: Селье. Г. Стресс без дистресса. — М.: Мир, 1982, с. 25.
В этом плане интересно проследить трансформацию взглядов самого Г. Селье. Если в своих ранних работах он отмечал, что полное освобождение от стресса может быть только после смерти, то в последних работах эта мысль звучит несколько по-иному: «Полная свобода от стресса означает смерть» (1982). Второй существенной особенностью изменения взглядов Г. Селье является весьма неожиданный переход к проблемам, имеющим прямое отношение к психотерапии. Речь идет о сформулированном им «принципе альтруистического эгоизма», изложению которого Г. Селье посвящает всю вторую часть книги «Стресс без дистресса» (1982). Этому принципу, а вернее — кодексу, представляющему собой систему этических ценностей, Г. Селье придает настолько большое значение, что, будучи создателем одной из самых плодотворных теорий XX в., он заявляет: «Я считал бы главным достижением своей жизни, если бы мне удалось рассказать об альтруистическом эгоизме так ясно и убедительно, чтобы сделать его девизом общечеловеческой этики».
Основные принципы, на которых основывается кодекс «альтруистического эгоизма», можно свести к двум пунктам: 1) перенос на систему межличностных, межнациональных и межгосударственных отношений тех законов, которые имеют биологическое обоснование (что совершенно неправомерно), и 2) всеобщее принятие тезиса: «Поступай так, чтобы завоевать любовь других людей».
При обосновании этих принципов Г. Селье использует много хорошо известных психотерапевтических понятий, часто подаваемых как откровение («Нельзя рассчитывать, что эмоция всегда подскажет правильный выбор», с. 107; «бороться с угнетающей мыслью о неудаче лучше всего с помощью воспоминания о былых успехах», с. 110; «переключение с одной деятельности на другую — лучший отдых, чем полный покой», с. 106, и т. д.). К сожалению, следует признать, что принцип «альтруистического эгоизма» — это лишь еще одна утопическая попытка решать социальные проблемы на основе биологических методов.
Громова Е. А. Эмоциональная память и ее механизмы. — М.: Наука, 1980, с. 179.
Бехтерева Н. П. Предисловие к монографии Н. В. Черниговской «Адаптивное биоуправление в неврологии». — Л: Наука, 1978.
Книга X. Клейнзорге и Г. Клюмбиес «Техника релаксации» в 1965 г. была издана у нас в стране (перевод К. И. Мировского и И. М. Кальмана, предисловие А. Н. Шогама). К 1983 г. эта книга трижды переиздавалась в ГДР, а также была издана в английском переводе в Бристоле и на японском языке в Токио.
Говоря о разработке и применении аутогенной тренировки в отечественной практике, было бы несправедливо не упомянуть о системе К. С. Станиславского, в которой задолго до I. Schultz были сформулированы и использовались многие аналогичные приемы. Позднее в книге «Работа актера над собой» К. С. Станиславский писал: «...Нужно освободиться от всякого мышечного напряжения. Такое состояние дает лучший отдых телу. При таком отдыхе можно в полчаса или в час освежиться так, как при других условиях не удается этого добиться в течение ночи». «Оказывается, что мышечное ослабление при одновременном суживании круга внимания является хорошим средством от бессонницы». Хотя описанные приемы и не имеют прямого отношения к лечебной практике, их разработку, бесспорно, можно отнести к достижениям отечественной науки. Вспомним, что Э. Куэ, удостоенный звания профессора медицины honoris causa («ради почета»), также не был врачом.
Методика ассоциативного эксперимента, применяющаяся с конца прошлого столетия, имеет длинную историю. Эту проблему, в том числе ее психологический смысл, активно исследовали еще Декарт, Гоббс, Спиноза, Лейбниц, Локк, а затем Юнг и мн. др. С учетом рассматриваемых проблем весьма интересным представляется сформулированный Б. Спинозой закон ассоциации: «Если человеческое тело подверглось однажды действию одновременно со стороны двух или нескольких тел, то душа, воображая впоследствии одно из них, тотчас будет вспоминать и о других». «Всякий переходит от одной мысли к другой, смотря по тому, как привычка расположила в его теле образы вещей». — В кн: Б. Спиноза. Избранные произведения.— М., 1957, т. 1, с. 423 — 424.
Аутогенное состояние — см. гл. 6.
W. Luthe классифицирует формулы-намерения на 5 типов: 1) нейтрализующие, использующие вариант самовнушений «все равно» : «Глотание все равно» — при эзофагоспазме; «Цветочная пыльца все равно» — при аллергиях и т. п.; 2) усиливающие: например, «Я знаю, что я проснусь, когда мой мочевой пузырь даст знать о себе» — при энурезе; «Мой мозг говорит автоматически» — при заикании; 3) абстинентно-направленные: например, «Я знаю, что я не приму ни одной капли алкоголя, ни в какой форме, ни в какое время, ни при каких обстоятельствах»; 4) парадоксальные: например, «Я хочу писать как можно хуже» — используется при писчем спазме; 5) поддерживающие: например, «Я знаю, что я не завишу от лекарств» — используется при астме; «Имена интересны» — при плохом запоминании имен. По нашему мнению, данная классификация является весьма условной и не вносит каких-либо существенно новых элементов.
Это мнение было высказано Лутэ в письме к авторам книги «Autogenes Training» W. Konig, G. di Pol, G. Schaeffer и приводится во втором издании этой книги (Jena, 1983, S. 131).
Наш опыт применения метода аутогенной терапии памяти, который, как уже отмечалось, в значительной степени подобен приемам, используемым Лутэ, позволяет сказать, что более точной для сравнения формой музыкального произведения является не симфония, а канон, когда все голоса исполняют одну и ту же мелодию, но не одновременно, а по очереди с некоторыми вариациями, причем каждый новый голос вступает раньше, чем закончилась мелодия предыдущего голоса.
Отмечая роль этих двух процессов, автор (с. 82) пишет, что именно они являются «главными механизмами в большинстве существующих методов психической саморегуляции — от йоги и аутогенной тренировки до ПМТ», по-видимому, выделяя последнюю в самостоятельный метод, что, конечно, необоснованно.
