Если вы проделали предыдущие упражнения — простые, но приносящие замечательный внутренний эффект, то почувствовали некоторый оптимизм.
Один из секретов гениальности, прикосновения к источнику смысла, который таится в глубинах души человеческой, заключается в умении извлекать выгоду из каждой искорки оптимизма. Необходимо научиться «ловить» редкие мгновения радостных ощущений, которые вспыхивают и мерцают где-то глубоко внутри.
Это навык, который, подобно навыку чтения, можно применить в любую минуту: в автобусе, в вагоне метро, за чаем, просто прогуливаясь по коридору офиса. Возможно, этим нас так привлекают алкоголь или наркотики — иллюзорной возможностью мгновенно испытать вспышку оптимизма.
Есть и другие способы. Но способы, перечисленные нами, имеют некоторое сходство с опьянением. Человек не может напиться ради окружающих. Мы пьем только ради себя самого. Но разве нужен оптимизм, который не с кем разделить? Мы почему-то тренируем только один вариант гениальности — духовное пьянство — эгоизм, заполненный самим собой.
Священник из романа Грэма Грина «Сила и слава» испытывает чувство абсолютного счастья и уверенности в себе за одну минуту до... расстрела. Он внезапно понимает, что «для него было бы чрезвычайно просто стать святым».
За минуту до гибели он понимает, что ежесекундно упускал счастье просто жить и радовать других. Именно так проводит жизнь шлемазл. Даже его взгляд на предметы, в отличие от взгляда, который мы тренировали в предыдущей беседе, эгоистичен: он смотрит на предметы и людей только как на объекты своих манипуляций.
Скажу больше: большинство людей посещают церковь для того... чтобы манипулировать Богом. Мы учимся произносить специальные формулы — молитвы, — которые позволяют просить у Бога то, в чем мы нуждаемся в данный момент. Это прямая манипуляция. И по смыслу, и по содержанию она представляет собой то же самое, чему учат на тренингах психотехник общения или на тренингах менеджеров.
Попробуем, вслед за Грином, представить себе, что переживает священник под прицелом направленных на него орудий. Он с ужасом осознает, что умрет сейчас, через несколько секунд, и все его существо восстает против этой несправедливости.
Происходит мощный всплеск жизненных сил, в один миг он совершает усилие, превосходящее по мощи все усилия его прошлой жизни. На миг он чувствует себя свободным и тут же понимает, что мог совершить это усилие в любую из миллиардов секунд своей жизни, что он бессмысленно проводил жизнь в сонной эгоистической одури. Лишь один критический миг нужен человеку перед лицом смерти, чтобы опознать своего шлемазла и отбросить его прочь. Только тогда человек способен понять, что через пустые глазницы винтовок на него смотрит Вечность.
Почему мы с вами ни разу не вспомнили совершенно иную гениальность, которую обычно называют святостью?
Мать Тереза, Тейяр де Шарден, апостол Павел...
Эта разновидность человеческой гениальности вовсе не требует жертв, как это принято думать. Она исключительно проста. Это искренность!
Искренне произнесенные слова: «Кого я вижу! Привет, дружище!», «Боже мой, какая ты красивая» или что-то гораздо более глубокое: «Я вижу Бога, скрытого внутри тебя»... могут вызвать в человеческой душе «эффект новизны», больший, чем может вызвать эмиграция. Причем он возникнет сразу в двух душах: не только у адресата, но и у человека, который эти слова искренне произнес. Эффект новизны может вызвать и просто добрый поддерживающий взгляд мудреца, который проникает в душу и наполняет ее новым смыслом.
Ведь нам всем нужна поддержка. И разве просто дарить ее друг другу — это не то самое счастье, отсутствие которого в своей жизни почувствовал священник перед расстрелом?
Единственный выход из тупика бессмысленности бытия, в который мы себя загоняем, — это налаживание партнерских взаимоотношений с Богом и с людьми, с природой и вещами, которые нас окружают. Когда мы смотрим на вещи незнающим взглядом, мы тем самым признаем их право на тайну, вступаем с ними в равноправные отношения.
Ведь мы с вами уделяем гораздо больше внимания и интереса незнакомому человеку, с которым нам предстоит общаться, чем близким людям, про которых «нам все давно известно». Многим из нас интереснее находиться скорее в новой компании, чем в старой — среди хорошо знакомых людей. Это неудивительно. В незнакомой компании отношения становятся... более равноправными.
Не только новые для вас люди представляют собой некую загадку, которую вам предстоит разгадать, но и вы для них тоже превращаетесь в таинственного незнакомца: они про вас ничего не знают, и вы оказываетесь в ситуации, когда можете представить себя по-новому, появляется возможность творчества, возможность ощутить гениальность.
Искренне произнесенная фраза вроде тех, которые упоминались выше, имеет тот же самый эффект — произнося эти слова, мы признаем наличие тайны в душе или внешности партнера по общению и неожиданно становимся равноправными. В момент произнесения искреннего комплимента мы теряем социальные маски и становимся просто людьми. Мы уже не начальник и подчиненный и не муж и жена, мы просто два человека, в каждом из которых скрывается тайна общего смысла жизни.
Удивительно, но скользящий взгляд по поверхности вещей в собственной комнате позволяет перенести внимание с количества вещей на их качество, с поверхности в глубину.
Незаметно тайна, скрытая в вещах, животных и людях, становится общей. Мы оказываемся равноправными ее владельцами. Только тогда нам может открыться тайна встречи — с разумом, с гениальностью, которая скрыта глубоко внутри жизни.
Разыскивая любовь, мы знаем, что все решит именно встреча двоих людей. Но умудряемся проводить жизнь, вообще не встречаясь с людьми. Недели, месяцы, годы летят, а между нами и другими ничего не происходит. Мы не видим человека, который все эти годы находится рядом с нами, а сами приходим к выводу: никакой любви не существует, есть только половой инстинкт.
Однако и у животных встреча с партнером является определяющей и для индивидуальной судьбы, и для судьбы вида. Я думаю, что энергия, потраченная животным на то, чтобы завоевать приглянувшегося самца или самку, и есть та сила, которая может без участия естественного отбора изменить биологию вида. Ну зачем еще червю нужно так искусно обходиться с ядовитыми клетками гидры, если не для защиты потомства? Зачем осе отрабатывать удар самурая, если не с той же самой целью?
Животные не осознают своего усилия интереса. Человек осознает, и это дает ему возможность выбора своего отношения к партнеру. Если партнер нам мало интересен, то он вызывает лишь сексуальные рефлексы, которые не являются нашим основным инстинктом. Это лишь механизмы, необходимые для продолжения рода. Если партнер нам интересен, мы испытываем любовь — чувство, которое является проявлением инстинкта гениальности.
Дело в том, что любовь — это отношения двух равных друг другу частиц сознания. Искренний интерес мы можем проявлять только по отношению к равному. Только две частицы, стоящие на одной ступени эволюционной лестницы, — две Атмы — могут создать новое единство, новую частицу бытия. В момент слияния они образуют нечто подобное Параматме — высшее по отношению к ним «Я». Любовь гениальна, полна смыслов, потому что уподобляет человека Параматме — вечному и предсущему «Я». Любовь творит нового человека благодаря скрывающемуся в ней усилию интереса точно так же, как половой инстинкт у животных способен сотворить новый вид. У человеческой любви другие условия, главным из которых является свобода выбора, которая возможна только при условии равенства партнеров в их гениальности.
Мы не встречаемся с другими, потому что видим в них не гениев, а инструменты для достижения собственных целей.
В психоанализе этот процесс называется проекцией. Мы проецируем осознанные и неосознанные характеристики своей личности на других, и в тот же миг становимся экранами для проекций окружающих людей. Партнер становится зеркалом, в котором мы рассматриваем свое отражение, а собеседника за зеркальной поверхностью не разглядеть.
Когда близкий нам человек делает что-нибудь абсолютно неожиданное для нас, мы впадаем в оторопь: «Не ожидал от тебя». В самой фразе скрыт закон проекции: «Ты — это то, что я от тебя ожидаю». У тебя нет права быть, ты должен соответствовать.
Мы проецируем на партнера по общению наши давние, застарелые и закосневшие ожидания. И у нас не остается никакого выбора, кроме оправдания таких же заплесневелых и убогих ожиданий других. Сколько раз вы думали, а может быть, и говорили кому-нибудь: «Не говори мне, что ты собираешься сказать. Я все это и так знаю. Ничего нового я не услышу, я знаю наперед каждое твое слово. А если ты скажешь что-нибудь неожиданное, я решу, что ты сошел с ума».
