Вадим Демчог - Самоосвобождающаяся игра

3) на уровне Зрителя — команда представляет из себя чистый экран, на который проецируется игра всего многообразия коллективных творческих усилий, экспериментов и провокаций.

И самое главное — три в одном, как раз то, что необходимо для 100 %-ной ЗАЩИТЫ ЗДОРОВЬЯ КОМАНДНОГО СИЛОВОГО ПОЛЯ! Таким образом, в грубом раскладе, эффективность HomoArtisticus рассматривается через три способа видеть мир. То есть, что бы активно и эффективно действовать в современном мире, ему (Человеку Артистичному) нужны одновременно три карты.

Танец — идентификация с Единым. То есть становление «…всем в одном, Богом, Паном, нулем»167.

Известно, что «…древние сравнивали движение Вселенной с танцем. Так, у Софокла Пан выступает в роли сочинителя и руководителя танцев богов — упорядоченного движения Вселенной, божественные танцы которой, рожденные в ней самой, являются ее же воплощением»168. Пространство и жест в пространстве — это союз мужского и женского качеств игры. Словесный поток и пауза — это союз мужского и женского. Фактически, все формное — это мужское; воздух, пространство внутри и снаружи этих форм — женское. Союз первого и второго — СВЯЩЕННЫЙ БРАК АЛХИМИКОВ. Он же и есть ПОЭЗИЯ! Когда перед началом спектакля в зале гаснет свет и все исчезает, т. е. растворяется в пустоте, в пространстве, в воздухе, вибрирующем «оргонным вожделением»… в этот момент я чувствую, что пространство — это энергия, тишина и затаенное дыхание — это энергия. И я знаю, что из этой пустоты сейчас возникнет все необходимое: движение, ритм, слово… возникнет Храм Игры, Мандала Образа. И вот я появляюсь на сцене, не выхожу на нее, но как бы фокусируюсь на ней, «кристаллизуюсь» из пространства вследствие переизбытка зрелищного запроса. Я появляюсь как необходимость восстановить баланс, уравновесить переизбыток женского — мужской активностью. Я как бы ставлю бесконечно малую точку в центр Пучины Многоглазой, и её Энергия Глаз начинает циркулировать вокруг меня… проникать внутрь меня… Так возникают слово, жест, смысл, образность… так происходит Большой Взрыв, так рождается Новая Вселенная, ВСЕЛЕННАЯ ИГРЫ! Перед знаменитым, ставшим уже классическим, боем с непобедимым чемпионом мира Джорджем Форманом (человеком-быком) Мухамед Али не переставал повторять: «Я буду просто танцевать! А этот человек не будет знать что делать! А я буду танцевать!»169. И он победил этого Минотавра, который просто не знал, что делать со своей яростью. Форман просто не мог его достать. Он наносил невероятно мощные удары, но они, как казалось, проходили сквозь тело танцующего Али. К восьмому раунду, в своей чудовищной ярости Форман израсходовал все свои силы, и достаточно было одного удара, чтобы непобедимый чемпион упал к ногам Али. Итак, артист родом из открытого, ясного и безграничного пространства. Он весь пронизан пустотной природой вместимости, прозрачен и легок. И все, что происходит затем, можно назвать coniunctiooppositorium170, т. е. танцем… танцем в воздухе, танцем в открытом, ясном и безграничном пространстве, танцем формы и пустоты, ТАНЦЕМ СОЮЗА МУЖСКОГО И ЖЕНСКОГО КАЧЕСТВ ИГРЫ!

Итак, «…Слушай внимательно! Здесь больше нет ни вещей, ни людей, есть только направленный поток частиц. (…) Торжествуй, наслаждаясь природной силой твоего собственного мозга, мудростью твоего собственного электричества»171. Наблюдай, как формы танцуют любовь с пустотой. Наблюдай, как форма и пустота взаимопроникают друг в друга, порождая все новые и новые возможности… усиливая и возвышая друг друга. Пойми, что каждым жестом своим, каждым словом и взглядом, ты творишь любовь с пространством. Пространство — женщина, жаждущая любви. Играй с ней, вкладывая в нее максимум энергии, доводи до состояния трепета, до состояния волнения и радости чувственной взаимности.

Помни! Познать женское в себе — это значит познать воздух, познать пространство, познать способность вмещать. Познать мужское в себе — означает познать ритм. «Таково рождение Великого Узора»172, рождение ИГРЫ! Эта идея вечного союза статического и динамического аспектов Абсолютной Реальности, ее вечной игры, естественного взаимоперетекания и взаимодополнения прекрасно иллюстрируется в индуизме символикой Шивалингама173. Так рождается персонаж, о котором можно сказать словами Волошина: «Он видел солнцем, грезил сны луной, Гудел планетами, дышал ветрами, И было все — вверху, как и внизу — Исполнено высоких соответствий»174.

И еще: «Бог есть и война и мир, и пресыщение и голод. Бог есть все!»175. И это означает, что «…нету грязи и греха для Бога. Мудрый видит единство всего, однако обладает пониманием того, что делать, а что не делать на Тайной Тропе. В искусстве начертания Великого Узора и корениться секрет того, как скрытую природу Бога сделать своей всемогущей Божественной Силой»176. Итак, все, что только можно вообразить, «…все добро и зло, наилучшее и наихудшее, совершенное и вырождающееся — все это в отдельности и вместе взятое, в точности как оно есть — предельно совершенные проявления Духа. Куда ни смотри, нет ничего кроме Бога, ничего кроме Богини, ничего кроме Духа, и ни одна песчинка, ни одна пылинка не может считаться Духом больше или меньше, чем любая другая»177. Уолт Уитмен, в пересказе Камиллы Палья, говорит об этом так: «Я всех цветов и каст, все веры и все ранги — мои. Я фермер, джентльмен, мастеровой, матрос, механик, квакер. Я арестант, сутенер, буян, адвокат, священник, врач. Я и мать, и отец равно. Я актер, актриса. Мои возлюбленные душат меня. Они кличут меня по имени из цветников, виноградников, из чащи густых кустов…»178. И здесь же, в стиле великого Агриппы179, возведшего учение о единстве добра и зла в степень всеобщего закона природы, можно сказать словами безумного Скрябина: так «…герой, сбросивший с себя все оковы, закаленный борьбой и обогащенный слиянием с природой, предается свободной творческой деятельности — божественной игре»180. Это и есть СВЯЩЕННЫЙ БРАК! Или, апеллируя к восточному аналогу, — ОДНОВКУСОВОСТЬ181! То, что «…освобождает нас от безумной игры в прятки с реальностью»182.

Итак, играя, я сам Шакти, сам все многообразие вещей, сам воздух, сам пространство, пауза и молчание… И я же ритм, решительно и мощно рассекающий это пространство… и в то же время я опираюсь на него, я играю в нем, как орел играет с ветром, порождая полет. Я вмещаемость и вместимость… Мне не надо ничего искать, все уже здесь. Мне не надо искать любовь, я и есть любовь… мне не надо искать убийство, я и есть убийство… мне не надо искать красоту, я и есть красота… мне не надо искать Бога, я и есть Бог! Так, мне ничего не надо искать, я уже есть все это! Подобно Танцу Дождя индейцев племени хопи, я танцую СВЯЩЕННЫЙ БРАК с миром, СВЯЩЕННЫЙ БРАК с вещами, с людьми, с пространством, с ветром… Я — БОГ ИГРЫ!183 Вот «…наше золото, которое обладает желаемым качеством, может превращать в золото и красить в золото. Вот величайшая тайна — золото становится золотом и делает все вокруг себя золотым». Позднейшие поколения алхимиков назовут это Философским Камнем, т. е. «…мистическим образом воплотившийся Единый, человек как Бог»184.

И еще раз: ENTOПAN- ЕДИН ЕСТЬ ВСЕ!185 ВОТ ЗОЛОТО!

Что дальше?

Все вышесказанное как масло намазывается в Алхимии Игры на хлеб т. н. идеи ПУСТОТЫ. И с ней давно следовало бы разобраться! То есть, речь здесь заходит о знаменитой «Мантии Поэтов»186, о horrorvacui187, или говоря словами Джона Фаулза, о «последней линии защиты»188! ТОТАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ! А«…когда представление окончено, что остается?»189

Итак, «…слушай Шарипутра. Все вещи — пусты. Они не имеют ни начала ни конца; они совершенны и несовершенны… пустота не имеет качеств, нерожденная, не встречающая преград… ничем не заполненная… и будучи таковой, не имеет формы, способности воспринимать, чувствовать, проявлять волю, сознавать…»190 или возьмем европейский аналог, в лице Леонардо да Винчи: «Среди великих вещей, которые мы знаем, существование ничто занимает первое место… и сущность его обретается во времени между прошлым и будущим, и ничего не имеет от настоящего. В этом ничто часть равна целому, и целое — части, и делимое — неделимому. И дает оно при делении тот же результат, что при умножении, и при сложении — то же, что при вычитании»191.