Это условие творчества Станиславский положил в основание своей системы: «Мы нашли две общие всем ступени творчества: сосредоточенность и бдительность внимания… Моя система учит ежеминутному творчеству, в которое входит сосредоточенность < … > через сконцентрированное цельное внимание < … > Центр человеческого творчества – внимание. На него и надо ставить упор, его надо развивать и контролировать»[там же, с. 54, 57, 82].
Ряд исследователей в области психологии профессионализма подчеркивают важность для специалиста владеть этим внутренним средством деятельности: «Занимаясь каким-то делом «здесь и сейчас», важно уметь мобилизовать себя… на полную отдачу сил. И отдача здесь обязательно обернется обретением: наши способности – как умственные, так и физические, как общие, так и специальные – развиваются только в напряженной деятельности»[63, с. 108].
Практика показывает, что хирурги высокого профессионального уровня, как правило, делают только одну короткую, но чрезвычайно трудную часть операции, в условиях исключительно собранного внимания. «Внимание настолько совершенно, что я забываю о времени, о своем теле, об окружении, о других людях. Я ничего не осознаю, кроме своих рук»[цит. по: 10, с. 8].
Полная вовлеченность является необходимым условием успеха и в работе психотерапевта, так как понять человека, почувствовать чужое горе зависит не от его чувственности как таковой, а от того, присутствует ли он полностью в своих возможностях перед этим человеком. Научиться «пребывать» тут, быть «совершенно присутствующим» трудно, но при общении с человеком только такое «совершенное присутствие» имеет смысл, подчеркивает митрополит Антоний Сурожский[151, с. 15].
Таким образом, профессионалом является такой человек, который может и должен соответствовать требованиям текущего момента, умеющий разрывать свою непрерывность, освобождаться из-под власти стереотипов и порождать совершенно новый, предельно точный, единственный и необходимый ответ.
Вторым основанием профессионализма будет являться органичное переплетение работы практического психолога и социальной жизни.
Более определенно по этому поводу говорил М. Хайдеггер: «…по-настоящему мастер присутствует лишь в своей работе»[163, с. 102].
В связи с этим можно подчеркнуть, что деятельность профессионала всегда имеет личностный оттенок, т. е. в ней всегда отражается и воплощается его личность. Во всем, чем он занимается, будут просматриваться его мысли или поступки, он будет соответствовать себе и в то же время узнавать самого себя. На этот «узел», прочно связывающий себя и дело, не раз опирался в своей практической работе К. Юнг: «…только наши дела покажут, кто мы есть»[168, с. 432].
В этом видится стойкая потребность выражать самого себя в своем деле, в этом проявляется отличие в деятельности профессионала от простого исполнителя. Потребность в воплощении самого себя в своем деле видится нам как базовое условие становления стойкого интереса, мотива к той или иной профессиональной деятельности. Жизненные пути выдающихся психологов, ученых с убедительностью обнаруживают именно это стойкое качество профессиональной мотивации.
В связи с этим очень важно в обучающихся пробуждать потребность «выражать себя в деле», а не просто обогащаться информацией, открывая перед будущим специалистом возможность занять принципиально иную позицию по отношению к учебно-воспитательному процессу, к жизни в целом. Это является особой задачей высшей школы.
Третьим основанием, без которого просто немыслим процесс профессионального становления, будет являться уровень развития ценностно-смысловой сферы. Сопоставляя творчество Моцарта и Сальери, Б.М. Теплов обращает внимание на то, что именно ценностно-смысловая сфера профессионала является той высшей организующей инстанцией, которая либо способствует расцвету творчества, либо разрушает этот процесс, а вместе с ним и личность профессионала: «.сочинение музыки для Моцарта было включено в жизнь, являлось своеобразным переживанием жизненных смыслов, тогда как для Сальери никаких смыслов, кроме музыкальных, на свете не было, и музыка, превращаясь в единственный и абсолютный смысл, роковым образом стала бессмысленной. Сальери становится рабом «злой страсти», потому что он, несмотря на глубокий ум, высокий талант, замечательное профессиональное мастерство, – человек с пустой душой. Наличие одного лишь интереса, вбирающего в себя всю направленность личности и не имеющего опоры ни в мировоззрении, ни в подлинной любви к жизни во всем богатстве ее проявлений, неизбежно лишает человека внутренней свободы и убивает дух»[153, с. 308–309].
Надо отметить, что студенты нуждаются в уточнении, развитии, конструировании своего личностного ценностно-смыслового пространства, осознании места и роли в нем профессиональных ценностей.
Анализ анкетирования – диалога студентов психологического факультета МГУ, как правило, дает сложные системы смысловых связей, раскрывающих профессионализм. Так они ориентируются на саморазвитие, самореализацию, где подразумевают свое развитие, раскрытие своей универсальности и стремление реализоваться в жизни.
Под личностным самоопределением они подразумевают поиск ответа в себе и не стремятся перекладывать ответственность на других; пытаются исходить из внутреннего стержня во всех своих действиях.
Под профессиональным самоопределением они подразумевают:
• стать хорошим специалистом, быть востребованным в обществе, жить в контексте жизни других людей, утвердиться в обществе. У них выражена ориентация на конечный результат – стремление стать интересным человеком и оставить о себе память, передать что-то последующим поколениям;
• иметь определенный социальный статус, имидж, позволяющий сделать карьеру, в личной и общественной жизни, быть популярным и уважаемым у пациентов;
• иметь экзистенциональные ценности, подразумевающие умение прощать, терпеть, доверять и быть счастливым и свободным. Обрести полноту и радость жизни.
Анализ выявленных смыслов и форм приводит нас к выводу о том, что студенты таким образом сообщают нам общекультурные и профессиональные штампы, которые необходимо учитывать в специальной подготовке. Сформулированные ими смыслы еще не наполнены их личным, конкретным внутренним опытом, и, соответственно, им еще не принадлежат и не стали их «внутренними свойствами», подмечал А.Н. Леонтьев.
Поэтому перед педагогом всегда стоит вопрос: каким образом выявленные смыслы внедрить в сознание обучающихся? Вот почему необходимо в процессе совместной деятельности создавать условия для творческой атмосферы, чтобы обучающиеся сами открывали возможности своей будущей профессии и ориентиры предстоящего профессионального становления.
Практическая деятельность психолога требует от него высокой степени оперативности, креативности, динамизма, способности быстро принимать решения в различных ситуациях социального взаимодействия.
Однако необходимо учитывать и следующее: чтобы психолог состоялся как специалист, ему недостаточно овладеть профессионально необходимыми знаниями, умениями и навыками, методами и нормами предстоящей деятельности, недостаточно даже рефлексивных способностей и других методических умений. Для этого просто необходимо трансформировать сознание, изменить язык и стоящие за ним значения и смыслы. Это не происходит путем простого усвоения специальной лексики и определения понятий. Необходимо, чтобы изменилось «видение» и, соответственно, «картина мира». Это – долгий и не всегда успешный процесс. Так, при изучении иностранного языка трудно отучить студента от использования речевых оборотов родного языка. «…Человек оказывается не готов принять иной смысловой мир и пытается «вписать» его в смысловую систему родного языка, в результате чего «.иностранный язык отторгается сознанием изучающего его субъекта… Задача обучающего – помочь обучающемуся вписать в свой индивидуальный контекст новый смысловой мир. < … > Качественно изменяя языковую картину мира индивида, новый язык неизбежно влияет и на общую картину мира в когнитивной сфере. Усвоение новой языковой системы в конечном счете приводит к изменению «угла зрения» на окружающий мир…»[165, с. 70, 72] – пишет Т. К. Цветкова.
Видимо, подобное происходит и с усвоением профессионального языка. Его также необходимо «вписать» в смысловую структуру, которая сыграет роль посредника в процессе присвоения новой системы понятий и соответствующей трансформации языковой картины мира. Именно схемы задают картину мира и организуют чувственный опыт. В связи с этим задачей образования является освоение имеющихся в культуре схем и развитие способности к порождению своих собственных. Освоение и выработка схемы в какой-либо предметной области становятся инструментариями теоретической и практической деятельности специалиста.
