Существует и третья форма контроля, которая также играет важную роль. До сих пор «другие, потенциально значимые факторы», о которых шла речь, находились внутри экспериментальной ситуации, например уровень шума в комнате для тестирования. В любом эксперименте еще одним значимым источником дисперсии являются индивидуальные различия между испытуемыми. Испытуемые заведомо неодинаковы, и различия между ними обусловливают наличие дисперсии ошибки в конечных результатах. Поскольку этих различий нельзя избежать, метод контроля вновь должен заключаться не в уравнивании, а в распределении. Экспериментатор должен убедиться в том, что различия равномерно распределены по группам — или, говоря это же иными словами, что к моменту начала обследования группы эквивалентны. Для выполнения этого требования необходимо, чтобы экспериментатор контролировал не только экспериментальное воздействие, но и тех, на кого оно направлено.
Как экспериментатору распределить людей по группам таким образом, чтобы эти группы оказались изначально эквивалентными? Ответ состоит в том, что, хотя возможность стопроцентной гарантии эквивалентности отсутствует, есть определенные способы приблизиться к ней настолько, насколько разумно было бы ожидать. Наиболее распространенный метод — случайное причисление испытуемых к разным группам. Случайное причисление означает, что у всех испытуемых равные шансы попасть в каждую группу. При этом характеристики каждого испытуемого (IQ, пол, опыт выполнения подобного задания — все, что может отразиться на результатах) с одинаковой вероятностью могут попасть в любую из групп. Отсюда, результатом случайного причисления, скорее всего, будет равномерное распределение характеристик по группам, что, естественно, и является целью исследования. Ясно, что логика случайного причисления та же, что и логика случайного отбора, и успешность этого процесса также зависит от размера выборки. Нельзя произвольно разделить 8 испытуемых на две группы и считать с какой-либо долей уверенности, что в результате рандомизации были получены эквивалентные группы. С выборкой, состоящей из 80 человек, шансы на успех гораздо выше.
На практике исследователи в области психологии развития, формируя группы, редко используют абсолютно случайное причисление. Обычно исследователь стремится работать с уравненными экспериментальными группами. Независимо от размеров выборки случайное причисление не может гарантировать, что к концу исследования количество испытуемых не уменьшится. Однако можно поставить условие, согласно которому размеры группы к концу исследования должны быть равными, при этом сохраняя случайность причисления всех испытуемых, Аналогично, даже если исследователя не интересуют половые различия, имеет смысл обеспечить равное соотношение мальчиков и девочек во всех сравниваемых группах. Или, проводя обследование в школе, полезно удостовериться в равноценности обстановки в разных классных комнатах. Соответствие любому из этих требований можно гарантировать установлением определенных ограничений на случайное причисление.
При обсуждении необходимости ограничения влияния случайности встает закономерный вопрос: зачем вообще использовать случайное причисление? В конечном счете, цель исследователя — обеспечить изначальную эквивалентность групп, но в то же время мы видим, что случайность не гарантирует эквивалентность. Если мы можем уравнять соотношение полов испытуемых и обстановку классных комнат, почему не пойти дальше и не привести в соответствие все имеющие значение характеристики, таким образом обеспечивая эквивалентность групп? Общий ответ заключается в том, что привести в соответствие все параметры — труднее, чем может показаться на первый взгляд, и попытка сделать это иногда усложняет, а не упрощает дело. Более конкретный ответ дан в главе 3, где мы возвращаемся к вопросу об отборе и причислении испытуемых. Кроме того, в главе 3 рассматривается третий метод достижения эквивалентности: обследование каждого испытуемого во всех экспериментальных условиях.
Субъектные переменные
Переменные, поддающиеся и не поддающиеся манипуляциям
До сих пор при обсуждении вопроса экспериментального контроля мы говорили в основном об идеальной для исследователя ситуации: когда он имеет возможность систематически изменять независимые переменные, сохраняя постоянными другие факторы, и включать испытуемых в группы с разными экспериментальными условиями, либо случайным образом, либо произвольно, но в рамках определенных ограничений. При использовании многих переменных такой контроль не только желателен, но и вполне осуществим. Мы видим элементы подобного рода контроля в обоих описанных исследованиях: контраст «легкое—трудное» в эксперименте Дюфресна и Кобасигавы, а также контраст «модель—схема» в эксперименте Черри и Парк.
Однако жизнь психолога осложняется тем фактом, что не все переменные находятся во власти исследователя, чего требует хороший исследовательский план. И вновь оба описанные исследования иллюстрируют эту ситуацию, и в этом случае примером служит хронологический возраст. Ясно, что возраст — не является характеристикой, устанавливаемой исследователем; наоборот, это характеристика самого человека, влияющая на экспериментальные условия. Возраст — это лишь один пример того, что называется субъектными (или классификационными) переменными: неотъемлемыми качествами испытуемых, не поддающимися экспериментальным манипуляциям; качествами, которые должны учитываться в своем естественном виде. Другими характерными примерами являются расовая и половая (если не учитывать успехи хирургии последних лет) принадлежность. Как уже отмечалось, исследователь, который хочет работать с такими характеристиками в качестве независимых переменных, лишает себя возможности контролировать их через манипуляции. Единственный способ контроля в этих случаях — контроль через отбор испытуемых, уже обладающих нужными характеристиками.
Другие переменные хотя и не являются в буквальном смысле не поддающимися манипуляциям, в экспериментах с людьми фактически никогда не контролируются. С теоретической точки зрения, к примеру, было бы весьма интересно узнать, развиваются ли младенцы без матери так же, как и с матерью. За исключением эксперимента Фридриха II (см. сноску на с. 13), у нас нет исследований, посвященных этому вопросу, с использованием манипуляций. Тем не менее уже давно существует литература по «материнской депривации» и ее воздействии на ребенка. Работа исследователей заключалась в том, чтобы выявить ситуации, в которых младенцы остались без матери (обычно в приютах), а затем воспользоваться этими «естественными условиями» для изучения развития детей. Существует масса примеров, когда психологи «эксплуатировали» естественно сложившиеся обстоятельства — исследования недостаточного питания в младенчестве, отсутствия отца в детском возрасте, социальной изоляции в старости и т. д. Во всех случаях независимая переменная создается через отбор, а не посредством манипуляций.
Исследования с не поддающимися манипуляциям переменными не соответствуют критериям «подлинного эксперимента», поскольку исключают возможность контролируемых манипуляций, составляющих суть эксперимента. По этой причине Кемпбелл и Стэнли (Campbell & Stanley, 1966), рассматривая экспериментальный план, назвали такие исследования доэкспериментальными. Из-за недостатка контроля мы не можем говорить об установленных причинно-следственных связях с той же долей уверенности, что и в классическом эксперименте.
Каковы конкретные минусы исследования с переменными, не поддающимися манипуляциям? Проблемы можно разделить на две основные категории. Во-первых, испытуемых нельзя произвольно распределять по группам. Поскольку случайное причисление невозможно, нельзя быть уверенными и в том, что изучаемые группы эквивалентны не только по интересующей нас переменной (например, наличие или отсутствие матери), но и по другим параметрам, и поэтому нельзя быть уверенными в том, что причиной различий между группами является именно эта переменная. Данное обстоятельство фактически и являлось поводом для критики исследований ранней материнской депривации. Отбор из популяции только тех малышей, которые воспитываются в приютах, не соответствует критерию случайности, и в результате формируется группа детей, в которой, как правило, выше процент генетических и органических нарушений. Поэтому отличие детей из приюта от остальных нельзя с какой-либо долей уверенности отнести на счет эффекта воспитания без матери. В хорошо спланированном эксперименте такое смешение должно было бы исключаться процедурой случайного причисления. Это, очевидно, проблема с внутренней валидностью: мы не можем утверждать, что наша независимая переменная действительно является причинным фактором.
