Если тот или та, с кем вы говорите, отвечает на первый вопрос: «Вердикт меня просто потряс» – это означает, что ваш собеседник, вероятно, следит за последними событиями, способен поддержать разговор и у него с вами, возможно, есть что-то общее.
Но если он говорит: «О, я ничего об этом не знаю» – это значит, что все обстоит как раз наоборот, а следовательно, вам надо бы поискать кого-нибудь, кто ближе вам по духу.
А если вы говорите с женщиной и она отвечает на вопрос о б и р ж е: «Вовсе нет. Сегодня об этом была с татья в The Wall Street Journal» – то знайте, что находитесь на верном пути.
Но если она говорит: «Я за такими пустяками не слежу. Это такая скукотища!» – то, скорее всего, вам будет с ней скучно, а ей – с вами.
Я бы посоветовал, знакомясь с людьми, а особенно с людьми противоположного пола, стараться узнать о собеседнике как можно больше на самых ранних стадиях разговора. Поговорите на темы, которые интересны для вас, и придерживайтесь вашего обычного стиля ведения беседы. Если вы остроумный, ироничный собеседник, проверьте, такова ли она. Если вы серьезная женщина, проверьте, таков ли он. Если вы разбираетесь в политике, спорте или кино или во всем вышеперечисленном сразу, посмотрите, увлекается ли этим ваш собеседник.
Если он (она) не интересуется предметами, которые занимают вас, откланяйтесь и двигайтесь дальше. В зале наверняка найдется человек, разговор с которым доставит вам больше удовольствия.
СЕМЕЙНЫЕ ТОРЖЕСТВА – ОТ СВАДЕБ ДО ПОХОРОН
Свадьбы и бар-мицвы (а в наше время также бат-мицвы для девочек – когда я был подростком, их еще не было) или дни рождения и праздничные семейные обеды обычно представляют отличные возможности для того, чтобы поговорить. Большинство присутствующих здесь знакомы друг с другом, а обстановка веселая и непринужденная, если не считать кажущихся бесконечными минут, когда приходится ждать, пока фотограф сделает последний из бесчисленного множества снимков новобрачных.
Даже если вы встречаетесь на таких торжествах с незнакомыми людьми, у вас есть множество готовых тем для разговора.
«Вы знаете невесту? С женихом я раньше не встречался, а с ней мы старые знакомые. Она просто красавица, а какая у нее чудесная семья!» – и полчаса разговоров только о невесте или женихе вам обеспечено.
Ваш собеседник знаком с семьей второго из новобрачных? Отлично. Теперь вам и вашему собеседнику обеспечено еще полчаса разговоров.
«Вы знаете, куда они едут в свадебное путешествие?» Если вы или ваш собеседник тоже были в этих местах, вот вам еще полчаса.
На похоронах, конечно, все сложнее. Я считаю, что это одно из самых трудных мест для светского разговора. При разговорах с членами семьи покойного на поминках или похоронах я придерживаюсь одного основного правила: не быть навязчивым. Одна из наиболее частых реплик на похоронах следующая: «Я знаю, что вы должны чувствовать». Я избегаю этого выражения по двум причинам. Во-первых, если смерть вызвана обычными, естественными причинами – другими словами, если это та печальная потеря, которую пришлось испытать всем, кто старше двенадцати лет, – родственники покойного уже и так понимают: мы знаем, что они должны чувствовать. Во-вторых, если причина смерти была действительно необычной, насильственной или она еще чем-то поражает воображение, мы не в силах даже представить себе, что они чувствуют.
Аналогичным образом высказывания вроде: «Это такая трагедия» или «Какая это ужасная потеря» – намекают, что вы вправе оценивать степень их горя, а это не так.
Лучше всего говорить о своих чувствах и выражать соболезнования, но без слезливости. На поминках и похоронах я зачастую рассказываю семье покойного о своих самых теплых воспоминаниях, связанных с ним: «Я никогда не забуду, как лежал в больнице и Джон сумел выкроить время, чтобы навестить меня в пятницу вечером, хотя шел проливной дождь, а он только что приехал домой из Нью-Йорка».
Если семья покойного вам достаточно хорошо знакома, полезно бывает вспомнить что-нибудь смешное: «Вы знаете, что именно Фрицу как-то удалось лучше всех разыграть меня?»
В данной обстановке такое высказывание принесет крайне необходимую разрядку, а рассказ о том, что до сих пор было известно только вам, – это, возможно, нечто новое, что семья покойного узнает об ушедшем от них родном человеке.
Если вы не были лично знакомы с покойным, вы можете вкратце высказаться о его успехах на жизненном пути – как уважали его коллеги, каким прекрасным он был семьянином и сколько хорошего успел сделать, будучи членом городского совета. Вам нет необходимости нанимать консультанта, который подскажет вам, что именно следует говорить в подобной ситуации. Просто спросите себя, что хотелось бы вам услышать о покойном, если бы вы были оплакивающим его родственником. Обычно лучше всего выражаться предельно просто. Откровенно говоря, в такой момент родственники покойного не будут обращать внимание на ваши разговорные таланты. Если вы искренним тоном скажете: «Как жаль – нам будет так ее не хватать» – этого вполне достаточно.
Теми же соображениями следует руководствоваться, если вы выступаете на похоронах. Я не специалист в этом вопросе, но могу привести пример из собственного опыта.
В ноябре 1993 года скоропостижно скончался мой хороший друг и агент Боб Вульф. Быть клиентом Боба означало также дружить с ним – просто потому, что таков был его душевный склад. Он и его одаренная дочь Стэйси Вульф представляли мои интересы многие годы, их обоих всегда отличали честность – это было главной характеристикой Боба, уважение к клиенту, успех в делах, вежливость и добродушие. Так же они представляли и всех остальных своих клиентов – от Ларри Берда[11] и Карла Ястржембского[12] до Джина Шалита[13] и Пита Акстельма. Ошеломляющая весть из Флориды о том, что однажды осенним вечером Боб умер во сне, полученная всего лишь через несколько дней после того, как он был тамадой на моем шестидесятилетии, стала для всех нас страшным потрясением.
Когда Стэйси попросила меня быть одним из пяти ораторов, которые выступят на похоронах ее отца, я был польщен, но растерян. Польщен оттого, что выбрали меня, но растерян потому, что не знал, что сказать. Обстановка на похоронах настолько эмоциональна, что оратору нужно быть особо осторожным в выборе темы и нужных слов. Как обычно, я решил довериться своей интуиции, а она в этом случае подсказывала мне не быть чересчур серьезным.
Я выступал последним. Передо мной все говорили хорошо, особенно раввин Боба. Настала и моя очередь. Это была самая трудная речь в моей жизни. Можно даже сказать, что это была не речь: я должен был поделиться своими чувствами и воспоминаниями с другими людьми, которые оплакивали того же человека, что и я.
Я стоял рядом с закрытым гробом, в котором лежал мой друг. Для меня это был болезненный момент, но потом я вспомнил, какую боль должны чувствовать Стэйси, ее семья и другие присутствующие, и заговорил:
– Среди клиентов Боба я был вторым Ларри. Вам нетрудно догадаться, кого соединяли первым, если одновременно звонили Ларри Берд и я.
Услышав эту фразу, присутствующие впервые за прошедший день по-настоящему рассмеялись – моя шутка немного разрядила обстановку. Боб был веселым человеком. Ему нравилось быть среди людей, и он любил смеяться. Поэтому я заговорил дальше:
– Вы знаете, Боб любил фотографировать. Он все время что-нибудь снимал. Мел Брукс[14], кажется, как-то говорил, что величайшие изобретения человечества – это зубная паста и пластиковые мешки. Но если бы тот же вопрос задали Бобу, он бы сказал: «Обработка фотопленок в течение суток».
И снова мои слушатели улыбнулись. Я понял: моя интуиция оказалась права, и те, кто присутствовал на похоронах, сочли, что мой рассказ о Бобе приличествует моменту. В трудных ситуациях вроде похорон я рекомендую вам прислушаться к вашей интуиции. Она наверняка подскажет вам, о чем следует говорить, а о чем не стоит. Если у вас есть ощущение, что остальным захочется услышать то или иное воспоминание или цитату, вы вероятнее всего окажетесь правы. Аналогичным образом, если вам на ум пришло какое-то воспоминание о покойном, но вас грызет страх, что оно будет неправильно понято, лучше оставьте его при себе.
Выступать на похоронах Боба было для меня очень нелегким делом, и, не сомневаюсь, для других ораторов тоже. Однако причина, по которой мы, все пятеро, выступили в тот день, была одна и та же – это был наш долг и к тому же лучший способ отдать последние почести ушедшему от нас другу.
Именно для этого, в сущности, и предназначены поминки и похороны. Никто им не радуется. Но вы приходите на них по одной причине – вы любили покойного и хотите поступить так, как подсказывает вам чувство долга. Никто не пришел на похороны Боба Вульфа только для того, чтобы послушать выступление Ларри Кинга. Мы все пришли потому, что это был Боб и мы должны были сказать ему последнее «прости».
