Наверное, поэтому ее стали утомлять претензии, которые сначала изредка, а потом все чаще и чаще стал предъявлять ей супруг. «Ну, сколько можно есть картошку в мундире? Знаешь, существует несколько сотен рецептов ее приготовления! Например, под французской заправкой- мелко нарезать и ошпарить репчатый лук, чтобы снять горечь, растительное масло взбить с лимонным соком и добавить чуть-чуть горчицы, по вкусу соль и перец. Вареный картофель тонко нарезать, залить этим соусом и дать немного настояться. Объедение.»
Вера кивала головой, в смысле «слышу-слышу», и жевала свой любимый бутерброд с колбасой: «Так живописует, что у самого слюнки текут Ну, вот и делай сам свой французский соус!» Но Виталий не хотел становиться «домашним поваром». У него дома с готовкой прекрасно справлялась мама. Выискивала в книгах разные рецепты, осваивала их. Потом за столом все обсуждали, стоило класть в мясо базилик или нет? Надо добавлять в китайский салат зародыши сои — или это уже лишнее? А как красиво она умела накрыть на стол! То подавала на синем английском сервизе и белой скатерти. Или по торжественным случаям вынимались Кузнецовские, еще бабушкины, тарелки и салатницы.
Вера понимала, как это красиво, изысканно — синее на белом, белое на белом. Но ей была вкусна и селедка, разделанная и порезанная прямо на газете. Кусок бородинского хлеба с маслом и сверху сочащаяся жиром селедочка. Блеск! А все эти воспоминания о сервизах просто снобизм и выпендреж. Вот уж не думала, что ее Виталик…
«Что» ее Виталик? Нет, ярлыков она не вешала. Но раздражение росло. И иногда хотелось сделать что-то назло ему, некрасиво и вызывающе грубо. А Виталий, будто не понимая, не видя ее раздражения, снова начинал «петь», что вот на Новый год хорошо бы сделать заливное из языков, но чтобы желе было разноцветное… Ух, так бы и запустила ему в голову чем-нибудь из «сервиза его бабушки»… Что тут можно сказать? Верин случай — типичный пример стереотипного мышления. Все мы родом из своего детства. То, как было принято в нашей семье, считаем, не задумываясь, правильным. Обычаи и традиции чужой семьи воспринимаем через силу. Даже если это семья горячо любимого мужа. Когда сталкиваются… Нет, не сталкиваются — объединяются, сливаются два клана, два разных стереотипа поведения, то необходимо искать компромисс. И женщина — существо более тонкое, более восприимчивое, чем мужчина, должна уметь сглаживать углы. Искать общее, схожее, а не выказывать недовольство из-за того, что «вот опять все должно быть так, как было принято у него, в его семье». Ведь, по большому счету, действительно неважно — покрывать стол белой или клетчатой скатертью. Нет ничего зазорного, если мужчина гурман. Если он любит вкусно поесть и выпить. Если хочет, чтобы застолье было красивым и праздничным. Если он обращает внимание на сервировку стола. И если он сам с удовольствием встает к плите и готовит что-то невообразимо вкусное. Тут действительно радоваться надо и бога благодарить, что вам досталось такое чудо! Ну а то, что он при этом немного ворчит и занудливо поучает вас… Что ж, идеальных людей нет. Должны же быть у него какие-нибудь недостатки. Так что вооружайтесь терпением. А так как двум поварам на одной кухне делать нечего, то быстренько переквалифицируйтесь в посудомойку, «овощерезку», поваренка. Будьте на подхвате и на посылках. И хвалите его, хвалите… Потому что каким бы умным мужчина ни был, но он жаждет признания и похвал. Не ждите, пока за вас это сделают другие.
Можно ли испортить ему аппетит
Можно. Если постоянно высмеивать его кулинарные пристрастия. Если держать в «черном теле» его гастрономические вкусы. И если он от вас не сбежит, то может быть, с годами превратится в банального обжору. Потому что если мужчина любит вкусно поесть, то исправит его только могила. Или тяжелая болезнь. Хотя вряд ли. Болезнь заставит его меньше есть, но не заставит меньше любить это занятие.
Так что «переломить» гурмана, испортить ему жизнь можно, но зачем? Особенно если он, как наш Виталий, сам любит пофантазировать с половником в руках. Должно же быть у вашего мужа хобби! Да и вам от этой его пламенной (в прямом и переносном смысле) любви к готовке только польза. Согласитесь: он и продукты покупать умеет, и у плиты вас выручит.
Ну а то, что брюки через год становятся ему тесны. И так каждый год… Что же тут поделаешь? Старайтесь вести более активный образ жизни. Спорт, прогулки, пробежки. Вводите в каждодневный рацион более легкие овощные блюда. Следите за своей и его фигурой. И… восхищайтесь его стряпней! Такая ужу вас планида. Если же раздражение на мужа не проходит, если ваши беспричинные приступы злобы и недовольства становятся слишком заметными родственникам, друзьям, и мужу тоже — задумайтесь, в чем причина. Может быть, отношение вашего мужа к кулинарии ни при чем? Может быть, прошла первая, яркая фаза любви, вам стало скучно, неуютно, и вы подсознательно ищите причину в нем? А причина, скорей всего, в вас. Но пока вы ищите эту самую причину, не позволяйте раздражительности стать стереотипом ваших отношений с любимым.
Глава 9. Дамский угодник — безобидный ухажер
Есть есть такой тип мужчин. Да, наверное, почти в любом коллективе, в любой конторе встречаются такие сладенькие ухажеры. Почему-то чаще преклонного возраста. Наверное, потому что в молодости они были просто бабниками. С годами гормоны растеряли, а пыл еще остался. Да и стереотип поведения выработался. Эти любители женского пола никому особых хлопот не доставляют. Даже собственным женам: те уже привыкли к тому, что муж расплывается в улыбке, стоит только симпатичной женщине войти в комнату.
Охотник до женского пола
Марина человек застенчивый. Она чувствует себя комфортно, раскрывается только в своей компании. С друзьями она и хохочет, и спорит до упада. А вот знакомиться не любит. Напрягается вся, просто деревенеет, только улыбается глупо и слова толкового из себя выдавить не может. Поэтому для нее менять работу, входить в незнакомый коллектив, отстаивать в нем свое место — жуткая пытка. Хоть за свои тридцать два года ей пришлось раз пять, нет, шесть проходить через это испытание. Поэтому она была несказанно благодарна Сергею Павловичу, шоферу на их фирме, за поддержку. Он встретил ее так, будто они сто лет знакомы, попросил позволения звать Мариночкой и на «ты». Но без фамильярности. Всегда находил для нее доброе слово, расспрашивал о жизни. Рассказывал о проблемах в конторе, но без сплетен. Радушен, приветлив, обаятелен.
Марина даже подругам своим рассказала, что у нее на новой работе поклонник объявился. Вполне серьезный и доброжелательный мужчина. Постарше ее лет на десять (как потом выяснилось на все четырнадцать), но еще очень ничего. Шутки шутками, но она со своей несложившейся личной жизнью и впрямь стала всерьез посматривать на Сергея Павловича. Они к тому времени уже прочно были на «ты» и даже разок посидели вечером в кафе. Про свою семью ухажер ничего не рассказывал. А зачем — столько всего интересного в мире происходит, а семья — она и есть «семь я»: жена, теща, двое пацанов-оболтусов. Освоившись на работе и приглядевшись внимательно к людям, Марина стала замечать, что шофер-то наш не только ей комплименты отвешивает. Он вообще до женского полу охоч. Мужики после работы за пивом сгоняют и в компьютер с головой нырнут: кому Интернет подавай, кому в «догонялки-стрелялки» поиграть, а кто споры-разговоры по «аське» ведет. Этот же все с женщинами общается. Марина даже сначала, не разобравшись, ревновать его стала. Потом поняла, что дальше разговоров дела у них с Сережей не пойдут. Ну, и хорошо. Пусть в свободное от ухаживаний за женщинами время своих оболтусов воспитывает. Слава богу, что не влюбилась! Ему ее страсти вовсе даже ни к чему.
Есть мужчины, которые прожить не могут без женского общества. Они просто расцветают в женском цветнике. Они щеголи, с ними приятно появиться где-нибудь в обществе. Они галантны и обходительны, даже артистичны. Умеют развлечь милых дам, рассказать к месту анекдот, смешной и не пошлый. Они сами себе очень нравятся. Но еще больше им нравятся женщины. В самом деле нравятся. Они им интересны. Им приятно с ними общаться. Им нравится слыть бабниками. Имидж дамского угодника их вполне устраивает. Хотя сами себя они склонны считать ловеласами и казановами.
Вернее всего, они и были таковыми в молодости. Но авантюрности, темперамента, задора всегда было мало. Поэтому бабники они только на словах. А как до дела, так их и нет. С одной стороны, не так уж и хочется. С другой — лень развивать кипучую деятельность по «охмурению» нашего брата, то есть сестры. С третьей — жену-то лень ублажать, а тут… Но поухаживать они всегда рады. Это и необременительно, и приятно. Да и жена уже привыкла к такому поведению своего благоверного. Это поначалу она ревновала да скандалила. А теперь думает: ну и пусть развлекается. Раззадорится в гостях или на работе, ей потом больше его ласки достанется. Такая вот арифметика…
