Но в действительности ничего этого нет, и даже ничего подобного. Таким образом, мне не хватает доказательств, чтобы считать обоснованными христианские верования. Опять же, я легко мог бы изменить своё мнение, даже без доказательств, о которых я говорил выше. Если бы сейчас мне явился Иисус, и ответил на кое-какие мои вопросы, я бы уверовал. Если бы он часто разговаривал со мной, и я мог бы творить чудеса по явному его благословению, я бы уверовал. Если бы на протяжении всей истории у всех людей в мире, включая меня, был одинаковый религиозный опыт, если бы людям не являлось никаких других сверхъестественных существ — ни других богов, никаких духов, кроме Иисуса, и если бы они не слышали другого послания, чем Евангелие, я бы уверовал. Если бы мы сами видели, кто попадает в рай, а кто нет, и таким образом могли убедиться, к каким последствиям приводят вера и неверия, и это было бы столь же наглядно и убедительно, как последствия вождения в пьяном виде, я бы уверовал. Но ничего из этого и ничего подобного этому не наблюдается.
«Любящий» бог, который «хочет», чтобы мы приняли Благую Весть и стали жить правильно, такого состояния дел не допустил бы. Таким образом, отсутствие этих доказательств не только означает, что у христианства недостаёт доказательств, на основании которых мы бы поверили ему, но также прямо служит опровержением христианства, согласно которому бог дал бы достаточно доказательств, чтобы спасти нас, чтобы дать нам возможность принять обоснованное решение. А раз этот прогноз не сбылся, то теория неверна. Любящий бог не стал бы прятать спасательный круг, который он мне якобы кинул, и он бросил бы его не в туман, а рядом со мной, где его было бы ясно видно, и он помог бы мне сделать всё необходимое для того, чтобы к нему добраться и спастись. Потому что именно так поступил бы я по отношению к любому другому человеку. А ни один христианин не поверит, что я справедливее и добрее, чем их бог.
4. Христианство предсказывает другую вселенную
Ранее я уже отмечал, что христианская гипотеза, на самом деле, предсказывает совершенно другую вселенную, чем та, в который мы находимся. Потому что любящий бог, который захотел бы создать вселенную лишь для того, чтобы она была домом для людей, и который стремился бы осуществить свой план их спасения, никогда бы не придумал эту Вселенную, а создал бы нечто совсем иное. А вот если никакого бога нет, то Вселенная, которую мы в действительности наблюдаем, — в точности такого рода, какого мы бы и ожидали увидеть. Другими словами, если бога нет, то мы находимся в такого типа вселенной, в какой единственно и могли оказаться, в какой одной лишь и могла зародиться разумная жизнь без каких-либо сверхъестественных причин или планов. То есть натуралистический атеизм в точности предсказывает именно такого рода вселенную, какую мы наблюдаем, в то время как христианская теория не предсказывает почти ни одной из особенностей нашей Вселенной. В самом деле, христианская теория предсказывает, что Вселенная должна обладать рядом свойств, которых у неё на самом деле нет, и что у неё должны отсутствовать свойства, которые у неё в действительности имеются. Таким образом, натурализм даёт лучшее, чем христианство, объяснение Вселенной, в которой мы находимся. И поскольку натурализм (отрицание сверхъестественного) внушает наибольшее доверие среди известных мне форм атеизма, то именно его я и буду в дальнейшем называть «атеизмом» [8]. Теперь давайте рассмотрим несколько примеров того, что я имею в виду.
Происхождение жизни и эволюция
Начнём с происхождения жизни. Предположим, что бога нет. Если это так, то жизнь должна была зародиться в результате случайности. Христиане справедливо отмечают, что вероятность случайного возникновения первого живого организма крайне мала. Это верно, но то же самое можно сказать и о выигрыше в лотерею, и, однако же, в лотерею постоянно кто-нибудь выигрывает. Почему? Потому что, по теории вероятности, шансы выиграть в лотерею зависят не только от того, насколько вероятен выигрыш — пусть это будет один шанс из миллиарда — но также и от количества попыток. Другими словами, если играет миллиард человек, а вероятность выиграть — один шанс из миллиарда, то, на самом деле, очень даже вероятно, что в лотерею кто-то выиграет. Конечно, если розыгрыш проводился только один раз, и единственный проданный билет оказался выигрышным, то у вас могут возникнуть справедливые подозрения. Ну а если розыгрышей был целый миллиард, и каждый раз при этом единственный проданный билет оказывался выигрышным, то у вас не останется никаких сомнений, что тут кто-то жульничает. Потому что ничем другим нельзя будет объяснить столь выдающийся факт.
Таким образом, жизнь могла возникнуть случайно (т. е. без вмешательства бога), только в том случае, если на попытку, окончившуюся удачей, пришлось бесчисленное множество неудачных. Ведь если в лотерее участвовал миллиард человек, и лишь один из них выиграл, то это, несомненно, произошло в результате чистой случайности, а не мошенничества. Так что единственный вариант, при котором в эту лотерею можно было выиграть случайным образом — это если в неё играло бесчисленное количество участников, и только один билет выиграл. Аналогичным образом, единственный вариант, при котором жизнь могла возникнуть случайно, это если Вселенная совершила бесчисленное количество попыток, которые очень редко приводили к успеху. И мы видим, что именно так и случилось: Вселенная смешивала химикаты на протяжении двенадцати с лишним миллиардов лет в более чем миллиарде триллионов звёздных систем. Именно такую картину мы и должны были увидеть, если жизнь зародилась случайно — потому что это могло произойти только в такой громадной и древней Вселенной, как наша. Тот факт, что мы наблюдаем как раз то, чего требует и предсказывает теория случайного происхождения жизни, свидетельствует о том, что наша теория верна.
Конечно же, нами ещё не доказана истинность той или иной теории происхождения жизни. Но у нас есть доказательства каждого элемента каждой из рассматриваемых в настоящее время теорий. Ничто в них не основано на каких-либо гипотезах или предположениях, которые не подкреплялись бы наблюдениями или, при определённых условиях, доказательствами. Например, мы знаем, что вблизи богатых энергоресурсами кратеров глубоководных вулканов имелись пористые породы, которые могли послужить убежищем первым примитивным организмам. Мы знаем, что в этих кратерах и сейчас встречаются некоторые из наиболее древних форм жизни нашей планеты, что указывает на то, что жизнь вполне могла зародиться именно здесь. И мы знаем, что эти кратеры могли обеспечить все необходимые ресурсы для возникновения жизни, основанной на аминокислотах, и что у них на это были сотни миллионов лет. Аналогичным образом, у нас есть доказательства в пользу всех других современных жизнеспособных теорий: мы знаем, что гомохиральные аминокислоты могут в больших количествах вырабатываться в сверхновых звёздах и оказаться затем в составе комет, которые падали в древности на Землю. Мы знаем, что аминокислоты, которые выстраиваются в цепочки вдоль простых кристаллических структур в глинах, формируют гомохиральные структуры, и мы знаем, что существуют простые самовоспроизводящиеся цепочки аминокислот, которым не требуется взаимодействия с какими-либо ферментами, и так далее [9]. Итак, по здравом рассуждении, теория случайного происхождения жизни хорошо обоснована, чего нельзя сказать о теории разумного замысла. Мы никогда не наблюдали проявлений каких-либо божественных действий или способностей, которые потребовались бы богу для того, чтобы «сотворить» первую жизнь. Нет у нас и доказательств существования какого-либо «творца», пусть даже косвенных (подобных тем, что у нас есть в пользу естественных теорий происхождения жизни). Поэтому, в отличие от них, теория разумного замысла — целиком adhoc, и, следовательно, в настоящее время она не заслуживает доверия.
На самом деле, ситуация даже хуже, потому что христианская теория не предсказывает того, что мы в действительности наблюдаем — в отличие от естественной теории. В конце концов, для чего разумному инженеру могли потребоваться миллиарды лет и триллионы галактик, каждая из которых заполнена миллиардами звёзд? Такая огромная трата ресурсов была необходима только в том случае, если жизнь возникла естественным путём в результате случайности. Но для планов христианского бога это не служило бы никакой оправданной цели. Если основываться на том, что «христианской бог создал этот мир», то нельзя предсказать, что в «этом мире» будут триллионы галактик, и что пройдут миллиарды лет, прежде чем в нём, наконец, обнаружится столь редкое явление, как жизнь. Но мы можем точно предсказать именно это, если исходим из того, что «никаким богом этот мир не создавался». Таким образом, факты говорят в поддержку атеизма, а не теизма. Разумеется, может найтись христианин, который придумает разные дополнительные adhoc теории, объясняющие, «почему» бог прибегнул к дополнительным ухищрениям при проектировании Вселенной, чтобы она выглядела именно такой, какой мы бы ожидали её видеть, если бы бога не было. Но эти adhoc объяснения останутся чистыми плодами воображения — пока этот христианин не сможет доказать на основе объективных данных, что его дополнительные теории верны. А до той поры нет никаких оснований верить им, и, следовательно, нет оснований верить христианской теории.
