в дореволюционный период, адекватно отреагировал на вызов времени – были мягко проведены в жизнь те новшества, которые не затрагивали канонических норм, и не нарушали мира в Церкви. Например, на этом же съезде была запрещена политическая пропаганда священниками при произнесении проповедей для исключения возможности навязывания определенной идеологической линии благодаря авторитету священника [185]. Реальная цель проведения этого запрета – не допустить возможности политического раскола священства, аналогичного тому, который наблюдался в столицах и других крупных городах.
На Чрезвычайном съезде духовенства Ставропольской губернии, проходившем 16–20 марта 1917 г., были проведены преобразования в церковном управлении Ставропольской епархии. Демократизация епархиального управления заключалась в создании при правящем архиерее Пресвитерского совета, на рассмотрение которого для предварительного заключения должны были представляться все важные дела. В совет входило выборное духовенство: по одному священнику от каждого духовного учреждения и каждого благочиния. Председатель Совета и секретарь должны были избираться членами Совета [186]. Корпорация законоучителей Ставропольской епархии избрала своим представителем священника Иоанникия Петрова, ставшего в 1920-е гг. активным борцом с обновленческим расколом.
Также 16 марта на съезде было принято решение об учреждении Союза духовенства Ставропольской епархии. Помимо решения общественно-политических задач, деятельность Союза была также направлена на защиту интересов Церкви и духовенства [187], что говорило о понимании священноначалием надвигающейся катастрофы. Владыка снова адекватно среагировал на рост разрушительных для Церкви тенденций. Благодаря принятым мерам было остановлено формирование обновленческих организаций на Ставрополье.
25 июня 1917 г. в г. Ставрополе в здании епархиального женского училища прошел епархиальный съезд духовенства и мирян Ставропольской епархии под председательством священника Н. Карташова. На съезде были приняты решения по докладу священника Г. Ломако о реформировании системы духовного образования, имевшие рекомендательный характер. Предполагалось привести духовное образование к светским стандартам, ввести бесплатность обучения в духовных учебных заведениях, лишить черное духовенство права преподавания, отменить ставленнические испытания для кандидатов на вступление в священный сан, имеющих семинарское образование, вернуть здания, ранее принадлежащие духовным учебным заведениям [188].
В церковной жизни Северной Осетии после Февральской революции развернулась широкая реформационная деятельность. Духовенство епархии признало Временное правительство и выразило согласие с его курсом, выступив с призывом к прихожанам подписаться на «Заем Свободы 1917 года» [189].
В конце апреля – начале мая состоялся Владикавказский епархиальный съезд духовенства и мирян. На съезде была принята программа церковных реформ, предусматривавшая широкое участие духовенства в политической жизни (для отстаивания прав обездоленных слоев населения), создание православного союза духовенства и мирян (для реформирования церковной жизни), введение приходских советов для управления приходами, выборность приходского духовенства, замену института благочинных Советом духовенства и мирян (коллективным управлением), запрещение перевода или наказания клирика без решения церковного суда, учреждение выборного Владикавказского епархиального совета духовенства и мирян, который должен стать высшим органом власти в епархии наравне с архиереем, выборность епископа из черного или белого духовенства, признание справедливым образования самостоятельной Осетинской епархии, организация печатного органа – журнала «Владикавказское церковное обновление», введение автономии монастырей, выборность всех монастырских должностных лиц, равное пассивное избирательное право в монастырях монахов и послушников старше 25 лет [190]. Епископ Владикавказский Макарий (Павлов) не только признал законными требования обновленческого духовенства, но и посчитал возможным провести программу предлагаемых реформ в рамках епархии временно «до окончательного решения поднятых вопросов на будущем Поместном соборе» [191].
Демократические настроения, коснувшиеся Церкви, выражались и в организации союзов, направленных на реформирование церковных управления и жизни. В начале марта 1917 г. возобновил деятельность «Союз церковного обновления» (протоиерей М.П. Чельцов). 7 марта 1917 г. учрежден «Всероссийский союз демократического духовенства и мирян» [192] (священники
Д. Попов, И.Ф. Егоров, А.И. Боярский и А.И. Введенский), издававший газету «Голос Христа», а с осени 1917 г. и журнал «Соборный разум». Общественные идеи Союза все более сближались с социалистическими идеалами.
В мае 1917 г. в г. Таганроге появилась первая легальная обновленческая организация на Северном Кавказе – отдел «Всероссийского союза демократического православного духовенства и мирян». Таганрогская организация выступила за выборность духовенства, свободу выборов депутатов на епархиальные съезды, расширение компетенции благочиннических и приходских советов, упразднение монополии монашествующего епископата [193].
Июнем 1917 г. можно датировать раскол между «старыми» (начала XX в.) и «новыми» (1914–1917 гг.) обновленцами. 1-10 июня 1917 г. прошел I Съезд демократического духовенства и мирян, на который съехалось более 700 делегатов. Разделение произошло 8 июня при обсуждении вопроса об отделении Церкви от государства. «Старые» (Н.Д. Кузнецов, П.М. Кремлевский, П.Н. Лахотский, С.А. Соллетерский, М.П. Чельцов, Н.В. Цветков) выступили против полного отделения Церкви от государства и за создание Союза духовенства. «Новые» же (А.И. Боярский, А.И. Введенский, И.Ф. Егоров) считали необходимым полностью порвать все связи с государством и выступали против отчуждения духовенства от мирян и низшего клира [194]. Фактически идеологический раскол обновленчества зафиксировал процесс перехода формирования Церкви революции на второй этап. Из эволюционирующего обновленческого движения были отброшены церковные деятели, оставшиеся на идеологических позициях первого этапа обновленчества. Уже летом 1917 г. начались столкновения традиционалистской и обновленческой церковно-общественной мысли.
Во время подготовительной кампании к Поместному Собору 1917–1918 гг. на Ставрополье делались попытки умеренной либерализации церковнообщественной жизни. 27 июля 1917 г. приходам было дано право представлять своего кандидата на вакантное священническое или диаконе кое место [195]. Выборы членов и заместителей в члены Поместного Собора от Ставропольской епархии было решено провести демократическим путем. Избирательное собрание было проведено 8 августа в два этапа: сначала были избраны кандидаты (с помощью системы отбора самых авторитетных священнослужителей и мирян, аналогичной использовавшейся на самом Соборе во время патриарших выборов), а затем собрание голосованием отдало предпочтение только некоторым из них [196], которые отправились в Москву на Поместный Собор, ставший ареной ожесточенных споров между представителями «традиционализма» и обновленчества [197].
Таким образом, достигший к началу XX в. апогея процесс секуляризации, хилиазации и политизации религиозного сознания, выразился не только во взаимопроникновении их основных идей, но и формировании на их основе новых общественно-религиозных и религиозно-философских идеологических конструктов, направленных на реформирование русской церковной жизни. Они включали в себя философию «нового религиозного сознания», «христианский социализм», религиозно-политические изыскания интеллигенции и партийных деятелей, мысль обновленческих группировок духовенства и профессоров духовных академий и частично труды по созыву Собора.
К этому времени исчерпала себя «синодальная» система управления Церковью, выразившаяся в завершении процесса сращивания Церкви с государственной бюрократической машиной и кризиса церковно-общественных взаимоотношений. Часть духовенства, выражавшая недовольство религиозной политикой Российской империи, стала проводником либерально-реформаторских идей, которые легли в основу обновленческого движения.
Эта эпоха в церковной жизни Ставрополья и Терека характеризовалось переплетением обмирщения церковной жизни и реформистских устремлений либерально настроенного духовенства, часть из которых были своевременно воплощены в жизнь архиепископом Агафодором
