Я считаю такой подход совершенно неправильным и, более того, чудовищным. Я готов доказать, что во многих отношениях евангелизационное проповедование должно основываться на теологии более, чем всякое другое, и на то есть веские причины. Для чего вы призываете людей к покаянию? Почему вы призываете их верить в Евангелие? Вы не можете подходить к вопросу покаяния, не касаясь доктрин о человеке, о грехопадении, о грехе и о гневе Божьем. Как вы можете призывать людей прийти ко Христу, если вы не знаете, кто Он и что дает нам право обращаться к Нему? Другими словами, это в высшей степени теологический вопрос. Евангелизм, если он не имеет под собой теологического фундамента, не является таковым вообще. Это может быть призыв принять решение, обратиться к религии и изменить свою жизнь к лучшему или обещание своего рода психологической помощи, но ни в коем случае не христианский евангелизм, потому что все это не имеет смысла вне великих теологических принципов. Поэтому я настаиваю на том, что любой вид проповедования, включая евангельское, должен основываться на теологии.
В то же время для нас очень важно понять, что проповедование — это не чтение лекций по теологии и не исследование какого-либо теологического вопроса. Я намереваюсь обсудить этот вопрос позднее, а сейчас мы рассматриваем только общие определения.
Но если проповедование должно иметь теологический характер, но при этом не превращаться в теологические лекции, то какова же взаимосвязь между проповедованием и теологией? Я бы сказал, что проповедник должен обладать глубоким пониманием всего библейского послания, которое, конечно же, представляет собой единое целое. Иначе говоря, проповедник должен быть знатоком библейской теологии, которая, в свою очередь, ведет к систематической теологии. На мой взгляд, для проповедника нет ничего важнее знания систематической теологии и умения в ней разбираться. Систематическая теология — средоточие истин Писания — должна быть основой и направляющей силой проповедования. Каждое послание, вытекающее из конкретного текста или утверждения Писания, должно быть частью или аспектом всей истины. Оно ни в коем случае не является чем-то обособленным, отдельным или самостоятельным. Следует всегда помнить, что доктрина, содержащаяся в конкретном тексте, является частицей одной Истины, одной Веры. Вот что значит «сопоставление Писания с Писанием». Ни один стих Библии нельзя рассматривать в отрыве от контекста. Готовясь к проповеди, мы должны опираться на систематическую теологию.
Однако я хочу вас предупредить. Нельзя злоупотреблять системным подходом, применяя его к каждому конкретному тексту, но в то же время необходимо следить, чтобы толкование этого текста не расходилось с системой доктрин и истин Писания. Некоторые проповедники ошибочно применяют систематическую теологию к отдельным отрывкам и в результате искажают их смысл. Другими словами, они выводят доктрину из текста, не имеющего к ней никакого отношения. Сама доктрина может быть правильной, однако мы обязаны следить и за текстуальной точностью. Вот что я имею в виду, когда говорю, что нельзя применять свою систему к каждому конкретному тексту или утверждению. Вы правильно используете систематическую теологию, если, обнаружив в тексте конкретную доктрину, проверяете ее и сопоставляете с общей библейской доктриной. Это очень важно и необходимо.
Иначе говоря, я убежден, что мы призваны излагать целостное послание, «всю волю Божью», что намного важнее, чем останавливаться на деталях и отдельных элементах.
Наверное, нам следует вспомнить, что в новозаветные времена и в первые годы христианской Церкви проповедовали совсем не так, как сегодня. Тогда еще не было Нового Завета и неоткуда было взять текст, проанализировать его, истолковать и затем применить в жизни. Что же тогда проповедовалось? Великое послание Бога, вверенное людям, великая истина, великое учение о спасении. Такой наша проповедь должна быть всегда, какой бы мы текст ни рассматривали. На мой взгляд, это главное, что можно сказать об отношении между теологией и проповедованием.
Прежде чем мы закончим рассуждения о содержании проповеди, мне хотелось бы обратить внимание на еще один общий момент: мы должны проповедовать Евангелие, а не о Евангелии. Это различие нелегко объяснить словами, однако о нем очень важно помнить. Некоторые служители полагают, что они проповедуют Евангелие, тогда как в действительности они просто рассказывают о нем. Я всегда считал это характерной особенностью и, более того, ловушкой бартианцев. Они все время говорят или свидетельствуют «о Слове». Но это не то, к чему мы призваны. Наше призвание — проповедовать, излагать и передавать само Слово. Мы являемся каналами или проводниками, через которые Слово должно доходить до людей.
Другими словами, мы призваны не к тому, чтобы просто рассказывать о Евангелии. Я вспоминаю, как проповедовали лет пятьдесят назад. Манеру проповедования того времени часто называли «восхвалением Евангелия». В своей проповеди проповедник произносил высокие слова о Евангелии и старался показать его красоту. Я считаю такой подход неверным. Евангелие прекрасно, его нужно восхвалять, но это не является главной задачей проповедника. Он должен передавать или возвещать евангельскую весть.
Позвольте мне выразить свою мысль так: задача проповедника заключается не в том, чтобы чисто теоретически излагать Евангелие. Однако же это очень часто практикуется. Проповедник может анализировать Евангелие, исследовать его структуру и рассказывать о его красоте, однако его призвание не в этом. Его задача — проповедовать Евангелие, передавать его и доносить до сознания людей. Таким образом, давайте уясним, что мы не должны говорить о Евангелии как о чем-то внешнем по отношению к нам, использовать как тему для обсуждения. Мы покорены им, и оно само действует через нас и оказывает влияние на слушателей.
Здесь необходимо еще раз подчеркнуть, что мы должны возвещать Евангелие во всей его полноте. Существует личный аспект Евангелия, и мы должны начинать именно с него. Однако на нем нельзя останавливаться. Помимо личного, есть еще социальный, а также вселенский аспекты. Мы должны представлять весь план спасения так, как он изложен в Писании. Нам нужно показывать, что конечная цель, как говорит апостол Павел в Ефесянам 1:10, — «все небесное и земное соединить под главою Христом». Вот к чему мы призваны, и вот почему я настаиваю на том, что в нашем проповедовании и в нашем служении Слова мы должны учитывать эти три аспекта. Безусловно, сказанное относится к третьему типу проповедования, которое, как я говорил, является преимущественно назидательным. Вы не призываете людей к покаянию, не решаете их проблемы, а всячески стараетесь показать им, что они являются частью одного целого. Вы подчеркиваете, что спасение — это не субъективное ощущение, не чувство радости и мира и не что-либо такое, что нужно лично им. Все это очень важно, но есть нечто более важное, к чему причастна вся вселенная. Мы должны показать людям масштабы и величие Евангелия.
Иначе говоря, каждая его часть является частью единого целого, и очень важно, чтобы мы всегда давали людям почувствовать это. Меня всегда восхищает ясность, с которой во всех своих посланиях апостол Павел отображает данную сторону проповедования. Позвольте мне, опираясь на них, объяснить, что я имею в виду. Каждое из его посланий можно условно разделить на две основные части. Павел начинает с приветствия, после чего напоминает читателям великие библейские доктрины, в которые они уверовали. Затем, примерно в середине послания, появляется его знаменитое «итак» и далее говорится о практическом применении доктрин. Он как бы говорит: «Так как вы утверждаете, что уверовали во все это, то…». А дальше идет объяснение, как они должны жить и поступать. Таким образом, почти всегда первая половина его посланий является доктринальной, а вторая — практической. Также хочу отметить поразительную и, на мой взгляд, захватывающую и волнующую особенность: даже в практической части послания он продолжает излагать доктрину. Таков общий метод апостола Павла, но нам не обязательно придерживаться его слишком строго; данный порядок не является абсолютным. Все эти аспекты настолько взаимосвязаны, что мы не можем рассматривать их изолированно друг от друга.
Другими словами, хотя и существует аспект проповедования, предполагающий нравственные и этические принципы и их применение в жизни, его никогда не нужно выделять и выносить на первый план. Возьмем, к примеру, слова, которыми Павел начинает двенадцатую главу Послания к Римлянам: «Итак, умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши…» Это призыв, а не просто нравоучение. Он становится возможным благодаря тому, что мы уже познали и во что уверовали. Таким образом, разграничение учения и применения необходимо, но на нем не нужно слишком заострять внимание. Оно имеет практическое значение, однако эти элементы не следует рассматривать изолированно. Проповедник должен излагать истину во всей ее полноте и многообразии, даже если он делает ударение на каких-то конкретных вопросах.
