Это неизбежно ведет к следующему элементу — сердечности. Выражаясь современным языком, проповедник не должен, как часто бывает, напоминать музейный экспонат. Он все говорит правильно, его проповедь почти безупречна, но она лишена жизни, бесстрастна и бездушна. Он не может увлечь слушателей, потому что он не увлечен сам. Но так не должно быть. Если проповедник действительно верит в то, о чем говорит, он не сможет оставаться безучастным, он будет вкладывать в проповедь всю свою душу. Апостол Павел пишет, что он проповедовал со слезами. Он напоминает об этом ефесским пресвитерам (Д. Ап. 20); он «со слезами» предупреждает филиппинцев об опасности лжепроповедников (Фил. 3).
Апостол Павел был человеком выдающегося ума, но он часто плакал, когда говорил или проповедовал, часто умилялся до слез. Откуда взялось понятие, что умный человек не должен проявлять эмоций? Это крайне нелепо и глупо! Я уверен, что проповедник, который проповедует без души, в действительности не понимает того, о чем говорит. Человек обладает не только интеллектом. У него есть не только голова, но и сердце. То, что он понимает разумом, обязательно касается и его сердца. Давайте вспомним, что говорит по этому поводу апостол Павел в Римлянам 6:17: «Благодарение Богу, что вы, быв прежде рабами греха, от сердца стали послушны тому образу учения, которому предали себя». Если сердце человека не откликается на Истину, то я позволю себе усомниться, что он осознал ее своим разумом. Без сомнения, у всех великих проповедников было горячее сердце. По лицу Уайтфилда, когда он проповедовал, почти всегда текли слезы. Думаю, каждый из нас в этом отношении заслуживает осуждения и порицания. Куда девалась та страстность, которая некогда отличала выдающееся проповедование? Почему у современных проповедников нет такого пыла и огня, как у многих великих проповедников прошлого? Истина не изменилась. Верим ли мы в нее, позволили ли мы ей увлечь, смирить и вознести нас так, чтобы мы «забылись в любви и хвале»?
Итак, проповедник — это человек, который по определенным причинам и определенным способом устанавливает контакт со своими слушателями. Он зависит от них. Между ними существует взаимосвязь. Голос проповедника, его поведение и манера говорить — все это указывает на тесную связь между ним и поместной церковью.
Далее мы скажем о чувстве неотложности. Мы уже упоминали о нем, однако оно заслуживает более тщательного рассмотрения. Проповедник должен спешить. Об этом Павел пишет Тимофею: «Настой во время и не во время». Причина такой спешности та же — наше положение. Именно поэтому проповедование является таким уникальным, ответственным и захватывающим занятием. Неудивительно, что апостол Павел вопрошает: «Кто способен к сему?» Человеку, который убежден, что у него достаточно знаний, чтобы быть «способным к сему», лучше начать свое образование сначала. Что же от нас требуется? Мы должны не просто передавать информацию. Мы имеем дело с душами, с людьми, направляющимися в вечность. Проповедник говорит о вопросах жизни и смерти в этом мире и о вечной участи. И это самые неотложные вопросы. Я вспоминаю слова Уильяма Чалмерса Бернса, много сделавшего для возрождения в Шотландии (приблизительно 1840 год). Они, между прочим, были сказаны в церкви Роберта Муррея Макчини, о котором я уже упоминал. Однажды Берне положил руку на плечо брата-служителя и сказал: «Брат, нам нужно спешить». Кто не изведал такого чувства неотложности, тот не знает, что такое истинное проповедование. Вы можете прочесть лекцию сегодня, завтра или через год — это не имеет решающего значения. То же самое можно сказать и о многом другом. Но послание Евангелия нельзя откладывать, поскольку ваша жизнь, как и жизнь любого другого человека, может прерваться в любой момент. «В водовороте жизни бренной ты лишь на миг от смерти отстоишь». Если проповедник не видит неотложности своего дела и не осознает, что он находится между Богом и людьми, между временем и вечностью, ему нечего делать за кафедрой. В таких вопросах нет места невозмутимости, хладнокровию и отвлеченной беспристрастности. Все эти качества могут быть полезными для философа, но отнюдь не для проповедника, имеющего особое призвание.
По той же причине проповедование должно отличаться убедительностью. «…От имени Христова просим: примиритесь с Богом», — пишет Павел (2 Кор. 5:20). Его главная цель — убедить людей. Истинный проповедник не скажет: «Мое дело проповедовать, а ваше — слушать или не слушать». Он стремится уверить людей в истинности своего послания, помочь им и повлиять на них. Он не занимается углубленным исследованием текста и не выставляет напоказ собственные познания; он имеет дело с живыми душами и желает пробудить их от духовного сна, увлечь за собой, привести к познанию Истины. Вот его главная цель. Поэтому неубедительное проповедование не может быть истинным и не соответствует своему назначению. Все перечисленные признаки отличают проповедь от лекции или эссе.
Следует особо остановиться на такой характеристике проповеди, как эмоциональность, хотя в каком-то смысле мы уже касались ее. Если бы меня попросили назвать самый большой минус в моем служении, мне пришлось бы признать недостаток эмоциональности, который, как правило, свидетельствует о недостатке любви к людям. Ричард Сэсил, англиканский проповедник конца восемнадцатого — начала девятнадцатого века, сказал по этому поводу слова, которые заставляют нас всех задуматься: «Любить проповедовать — это одно, а любить тех, кому мы проповедуем, — совершенно другое». Многие из нас любят проповедование, но порой забывают о людях, которым мы, собственно говоря, проповедуем. Если вы не испытываете к ним сострадания, ваши проповеди будут лишены эмоциональности — этого необычайно важного элемента истинного проповедования. Наш Господь, увидев множество людей, «сжалился над ними», потому что «они были как овцы, не имеющие пастыря», и если вам неведомо это чувство, вам не стоит подниматься на кафедру. Проповедование требует и ума, и сердца. Однако не только любовь к людям, но и само содержание проповеди смягчает наше сердце. Есть ли что-либо более трогательное, чем сознание того, что совершил для нас Бог во Христе?! Поэтому всякое стремление постичь, понять Его любовь должно вызывать у нас глубокие чувства. Обратите внимание на ход рассуждений величайшего из апостолов. Вначале он с дерзновением говорит о греховности, о падшем состоянии человека и о его полной зависимости от Христа. Но, назвав это Имя, он, кажется, забывает о своих доказательствах, и уста его наполняются хвалой. В глубоком волнении он пишет знаменитые строки, которые и нас должны тронуть до слез. Он говорит о том, что Бог сделал для нас во Христе, о глубине Его страданий и о величии Его любви к людям. «Ибо так возлюбил Бог мир…»
Эмоциональность была отличительной чертой проповедования Уайтфилда, одного из самых выдающихся проповедников всех времен. Дэвид Гэррик, знаменитый актер восемнадцатого века, сказал однажды, что ему хотелось бы научиться произносить слово «Месопотамия» так, как произносил его Уайтфилд! Еще он сказал, что с радостью отдал бы сто гиней только за то, чтобы воскликнуть «О!» с таким же пафосом, как Уайтфилд. Современным образованным людям это может показаться смешным, но я убежден, что мы станем настоящими проповедниками только тогда, когда научимся говорить с чувством. Конечно, человек, пытающийся изо всех сил произвести впечатление, превращается в актера и является гнусным самозванцем. Все дело в том, что, когда «любовь Божья изливается» в сердце человека, как это произошло с Уайтфилдом, чувства появляются сами собой.
Элемент пафоса и эмоций является, на мой взгляд, необычайно важным. Его явно недостает нашим современникам и особенно, пожалуй, протестантам. Мы делаем крен в сторону интеллекта и начинаем относиться к эмоциям и чувствам почти с презрением. Ведь мы — образованные люди, глубоко понимающие Истину. Разве уместны тут чувства? Эмоциональность и сентиментальность, на наш взгляд, — удел простых людей, лишенных понимания!
Но так ли безобидно отвергать чувства? Ведь Сам Бог заложил в человека способность чувствовать и выражать свои эмоции. Мы понятия не имеем, что значит быть увлеченными, мы забыли, что значит быть глубоко тронутыми. Вы помните определение религии, сделанное Мэтью Арнольдом? Он сказал, что «религия — это нравственность с оттенком чувства». Это полнейшее заблуждение в стиле Мэтью Арнольда! «Оттенок чувства». Только «оттенок»! По его понятиям, стыдно иметь большое чувство. «Маленький джентльмен» никогда не показывает своих эмоций. Не забывайте, что Мэтью Арнольд был сыном Томаса Арнольда, директора знаменитой частной школы в г.Рагби. Он учил, что настоящий джентльмен никогда не показывает своих чувств и держит их под контролем. Такое мировоззрение, похоже, проникло в церкви и в сознание многих христиан. Эмоции считаются чем-то почти неприличным. Но в ответ я могу только повторить, что если великие истины, над которыми вы рассуждаете и которые вверены вам как проповедникам, не трогают вас, то ваше мировоззрение нуждается в коррекции.
