Но могут ли святые на небе знать молитвы, нужды и состояния членов церкви Земной? Отрицать возможность такого чрезвычайного ведения нет достаточных оснований. Еще во время земной жизни угодники Божии обнаруживали особенный дар духовного ведения и прозрения. Так, напр., ап. Петр прозрел в сердце Анании (Деян 5, 3), пр. Елисей узнал ο поступке Гиезия (4 Цар 4, 19–25) и открывал царю израильскому тайные намерения двора ассирийского (6, 12). Если же во время земной жизни многие из святых обладали высоким даром прозорливости и высшего ведения, то тем более, совлекшись тела и предстоя престолу Божию, они имеют этот высокий дар и могут видеть и знать, что делается на земле, ибо на небе способности их, как и каждого человека, по слову апостола, развиваются и совершенствуются (1 Кор 13, 9–12). Находясь еще в смертном теле, святые проникали духом в мир горний, и одни из них видели сонм ангелов, как праотец Иаков (Быт 32, 1) и пр. Елисей (4 Цар 6, 17), другие удостаивались созерцать Самого Бога, как пр. Исаия (6, 1–5) и Иезекииль (2, 1–8), третьи восхищались до третьего неба и слышали там неизреченные глаголы, как ап. Павел (2 Кор 12, 2–6). Естественно думать, что по вступлении в жизнь загробную они имеют возможность, получив еще большее просвещение своих сил, обратно проникать с неба на землю, созерцать дела и события знакомого им мира земного и постигать происходящее между живущими на земле. Святые на небе находятся в ближайшем общении с ангелами, которые посылаются на землю {стр. 83} в служение за хотящих наследовати спасение (Евр 1, 14), приносят на небо молитвы святых (Тов 12, 15), сами молятся и радуются ο всяком обращающемся грешнике (Лк 15, 10). Почему не допустить, что святые могут узнавать ο наших положениях, ο наших нуждах и молитвах к ним и через этих небесных вестников? Наконец, и это самое главное, святые на небе предстоят вместе с ангелами престолу всеведающего Господа. Но «можно ли не знать (наши состояния и нужды) видящим Того, Кто видит и знает все?» — говорит св. Григорий Двоеслов. «Веруем и исповедуем, что ангелы и святые, которые соделались как бы ангелами (по словам Спасителя — равни суть ангелам — Лк 20, 36), при беспредельном свете Божием, видят наши нужды» (Посл. вост. патр. 8 чл.).
Есть свидетельства ο том, что святые, живя на небе, действительно знают то, что совершается на земле. Так, в притче Спасителя ο богатом и Лазаре Авраам изображается знающим происходящее на земле, когда говорит богачу: братия твои имут Моисея и пророки, живших много спустя после Авраама, да послушают их (Лк 16, 29). Моисей и Илия, явившись к И. Христу во время Его преображения, беседовали с Ним об Его страданиях и смерти (Мф 17, 3), что показывает. что им было известно ο начавшемся на земле деле спасения людей воплощением Сына Божия (сн. Апок 6, 10–11).
III. Церковь Христова, начиная со времен апостольских, признавала несомненным молитвенное предстательство Богоматери и св. угодников Божиих за живущих на земле братий, а потому вместе с молитвами к Богу, как царю неба и земли и Подателю всех благ тварям, обращалась с молитвами и к святым (см. чины древних литургий). Против иконоборцев, обнаруживших отрицательное отношение ко всеобщему обычаю церкви призывать в молитвах святых, отцы VIII-го Вселенского Собора положили: «если кто не исповедует, что все святые, сущие от века и угодившие Богу, как до закона, так под законом и под благодатью, досточестны пред Ним по душе и по телу, или не просит молитв святых, как имеющих позволение предстательствовать за мир, по церковному преданию, {стр. 84} анафема». Это верование Вселенской церкви неизменно содержимое как церковью православной, Восточной, так и римским католицизмом, сохраняется доныне и в отделившихся издревле от Вселенской церкви христианских обществах, как то: несторианском, абиссинском, коптском и армянском.
IV. Реформация XVI в. восстала против молитвенного призывания святых, так что отрицание протестантством этой истины составило одну из отличительных вероисповедных его особенностей. Протестантам казалось, что святые, призываемые в молитвах, как посредники между Богом и человеком, являлись бы заслоняющими непосредственные отношения верующих к своему Искупителю. Отвергнув на этом основании молитвенное призывание святых, одна часть последователей реформации, именно лютеране, отвергли только уместность и пользу наших молитв к святым ο их ходатайстве за нас пред Богом, но признают, что ангелы и святые молятся вообще за нас (Conf. aug. p. I, art. XXI; Apol. conf. ad. art. XXI), другие же реформаты отвергают и то и другое, т. е. не только уместность и пользу наших молитв к святым, но и ходатайство святых за нас (Gallic. conf. art. XXIV). Воззрения реформаторов XVI в. на призывание святых приняты и церковью Англиканской (XXII чл.). Тех же воззрений под влиянием протестантства держатся многие и из русских сектантов (духоборцы, молокане, штундисты).
Против молитвенного призывания святых возражают, что в Писании нет прямой заповеди ο призывании святых, отшедших из настоящей жизни. Правда, прямой заповеди об этом нет в Писании, но в нем указано, что обращение с молитвой к святым согласно с волею Божией, что они сами молятся за нас, что молитва праведника споспешествуема много может, а это достаточное основание, чтобы просить усопших святых ходатайствовать за нас перед Богом. Есть в св. Писании и пример для призывания святых, отшедших из настоящей жизни. Так, пр. Давид в молитве своей: Господи Боже Авраама, Исаака и Израиля, отец наших (1 Пар 29; 18: сн. Дан 3, 35; Пс 131, 10), воспоминает отшедших из настоящей {стр. 85} жизни, как и ныне православная церковь призывает Христа, истиннаго Бога нашего, молитвами пречистые Его Матери и всех святых.
Указывают далее, что един ходатай Бога и человеков — Иисус Христос (1 Тим 2, 5; сн. 1 Ин 2, 1; Рим 8, 34; Евр 7, 22–25), а потому искать молитвенного ходатайства святых значит принижать достоинство ходатая И. Христа, предполагать Его ходатайство недостаточным. Но апостол, называя И. Христа единым ходатаем (μεσίτης — посредник), тотчас же прибавляет: предавший Себя для искупления всех (ст. 6), т. е., что И. Христос есть единый и единственный ходатай в том смысле, что Он есть Искупитель рода человеческого от греха, проклятия и смерти; искупления не мог совершить ни человек, ни ангел. Но единство такого ходатая-посредника не исключает ходатайства святых пред Отцем небесным именем Того, Кто ходатайствует за всех кровью Своею, и пред ним Самим, подобно тому, как единство Отца небесного не исключает отцов земных, единство Христа, как наставника и учителя, — наставников и учителей земных.
Говорят, святые не всеведущи, не всемогущи и не вездесущи, следовательно, не могут ни знать молитв наших, произносимых в сердце, ни даровать нам просимое у них, ни быть во всех местах, где станут призывать их. Правда, всеведение, вездесущие и всемогущество — свойства Божии. Но знать происходящее на земле далеко еще не значит обладать всеведением; ангелы непрестанно служат нашему спасению и знают происходящее на земле, но всеведением не обладают. Точно также и святые угодники могут знать наши нужды и молитвы, не будучи сами всеведущими, от Всеведущего. Не обладают святые и всемогуществом, но могут исполнять наши прошения и подавать потребную помощь не сами по себе, но по воле Божией и силою божественной благодати, в них живущей, подобно тому, как и во время земной своей жизни они оказывали такую помощь ближним обитавшей в них силой Божией. Конечно, святые и не вездесущи, но по благодати Божией могут являться там, где это нужно. Случалось, что еще во время земной жизни {стр. 86} своей праведники, не стесняясь условиями пространства, чудесно являлись в местах, где нужно было их присутствие (Деян 8, 39–40; Дан 14, 36); тем более могут являться на помощь всюду святые прославленные, отрешившиеся от уз тела. Призывание святых, возражают далее, есть будто бы подражание язычникам, обращавшимся с молитвами вместо единого Бога к богам многим. Подобно тому, как язычники просили у одного своего бога хлеба, у другого — вина, у третьего — меду и т. д., так будто бы идолопоклонствуют и призывающие в молитвах святых и испрашивающие у одного святого благополучного плавания (св. Николая), у другого — исцеления болезней (у св. Пантелеймона и Антония), у третьего — избавления от нечаянной смерти (великомученицы Варвары) и т. д. Но приравнивать призывание святых к идолопоклонству значит утверждать явную несообразность. Языческие боги — мнимые боги, почему напрасны были и все обращения к ним язычников. Христианские же святые суть действительные существа, други Божии. Язычники просили благ у своих богов, как у самостоятельных владык и подателей благ, а христиане признают Творца и Промыслителя мира источником и подателем благ, святых же молят быть лишь нашими заступниками и предстателями пред Богом, которые своими посредствующими молитвами могут испросить Его божественную помощь для нас. Поэтому и в самых молитвах иначе выражаются воззвания к Богу, иначе к святым. Что же касается верования в особенную благодатную помощь известных святых и отсюда обычая испрашивать помощи свыше в одних случаях у одних святых, в других — у других, то и в этом нет ничего ни языческого, ни вообще предосудительного. В царстве растений различные травы имеют различную силу для исцеления различных недугов. И в царстве благодатном существует разделение дарований (1 Кор 12, 4–11). Это применимо и к примерам получения помощи Божией в одних случаях от одних святых, в других от иных. Можно полагать, что здесь действует тот закон благодатного царства, по которому и Сам Господь И. Христос пострада, Сам искушен быв, т. е. вошел в соприкосновение {стр. 87} с нашими искушениями, подвигами, страданиями, чтобы и искушаемым помощи (Евр 2, 18), подобно тому, как и по нашему опыту, пострадавший сам тем более глубоко сочувствует и сострадает страждущим, ревностно и постоянно упражнявшийся в известном подвиге или добродетели глубже сочувствует и состраждет другим в подобном же подвиге. Способствовали образованию верования в благодатную помощь одних святых в одних случаях, других — в иных, без сомнения, и сказания житий святых. Эти сказания располагали к усердной молитве с верой и любовью в известных случаях к известным святым, усердная молитва сопровождалась исполнением просимого через этого святого, что утверждало и утверждает и самую веру в различных святых, как помощников в известных нуждах.
