Павел не налагает запрет на «говорение языками», но он определяет границы, для которых они предназначены и вне которых не приносят пользы. Вновь и вновь Павел подчеркивает, что духовные дары, будь то языки, пророчества или какой иной дар, имеют одно главное предназначение — устроение, назидание Церкви (1 Кор. 14:3, 5, 12, 26). В этом суть слов Павла в 14:1—5. Павел увещевает члена Церкви, имеющего дар иных языков, устроять и назидать Церковь и воздержаться от назидания самого себя.
10. «Языки» как знамение для неверующих
В 1 Кор. 14:20—25 Павел в первый раз заводит речь о впечатлении, производимом на неверующих в момент, когда они попадают в помещение, где собирается церковь, и слышат, как некоторые ее члены одновременно «говорят на языках». Реакция неверующих не будет благоприятной. «Если вся церковь сойдется вместе, и все станут "говорить языками", и войдут к вам незнающие или неверующие, — то не скажут ли, что вы беснуетесь?» (1 Кор. 14:23). Павел здесь создает гипотетический образ[82].
«Все» из этого стиха вряд ли означает, что каждый отдельно взятый член коринфской общины «говорил языками», поскольку слово «все» используется вновь в 14:24, где оно несет одобрительный смысл по отношению к этому дару. Если слово «все» подразумевает внушительное число прихожан, обладающих даром, то можно предположить, что многие члены церкви говорили на языках одновременно. Сказанное не могло быть понято «незнающими и неверующими», поскольку становилось чрезмерно шумно от разобщенных речей, смешивающихся в общий гул. «Незнающие» (idiotai) из 1 Кор. 14:23 не принадлежат к христианской общине и они даже не приближенные. Узнать о них нечто можно только из контекста. Они упоминаются вместе с «неверующими» — (греч. apistoi). Это слово самоочевидно. Поскольку «незнающие» упоминаются вместе с «неверующими», то, похоже, это не христиане. Слово «внешний» — образное описание того, кто не христианин, а определение «неверующие», возможно, описывает личный опыт человека в связи с услышанной им вестью Евангелия.
Эти «незнающие и неверующие» по происхождению могут быть как греками, так и не греками. По этим двум словам невозможно определить их родину. Их не следует отождествлять с «чужеземцами» (греч. barbaros, 14:11). Картина Павла ясна. Если неверующий или незнающий посетит церковное собрание и услышит, как ее члены будут говорить на языках, вошедшему непонятных, он может заключить, что говорящие «беснуются».
«Беснуются» в подлиннике обозначено словом mainesthe. Это греческое слово применимо к человеку, принесшему неправдоподобную весть (Деян. 12:15). Защищаясь перед Фестом, Павел заявил, что он «не безумствует» (Деян. 26:25). В этих примерах употреблено одно и то же слово, откуда ясно, что относится оно не к безумству как сумасшествию.
Существует двойная связь между разбираемым текстом 1 Кор. 14:2, 22, 23 и Деян. 2:13. Первый текст относится к реакции неверующих на услышанное «говорение на языках». В Деян. 2:13 определенная группа людей утверждает, насмехаясь, что «говорящие на языках» пьяны. Это те, которые не смогли (или не захотели) понять, что говорили ученики в день Пятидесятницы. Здесь, в 1 Кор. 14:23, Павел предупреждает, что незнающие или неверующие могут быть неприятно поражены, если услышат на собрании то, что не смогут понять.
Образ подобной церкви, который пытается изобразить Павел, следующий. Если член коринфской церкви будет говорить на языке (например, коптском), а среди собравшихся «неверующих и незнающих» не будет людей, которые знали бы этот язык, то как незнающий поймет, о чем речь (1 Кор. 14:9) и как будет прославлен Бог? А если вдобавок другой «говорящий на языке» встанет и начнет одновременно с первым говорить на набатийском языке, причем незнающие не будут понимать обоих, что произойдет? Люди вынуждены будут прийти к заключению, что глаголящие «беснуются».
Павел видит цель духовных даров, в частности, языков, в назидании и устроении Церкви. Поскольку описываемое Павлом употребление языков этой цели не удовлетворяет в отношении незнающих и неверующих, последние ни «обличаются», ни «судятся» (1 Кор. 14:25). Таким образом, предназначение дара языков — именно ради устроения Церкви — не используется. Неверущий или незнающий не «падет ниц… [не] поклонится Богу и [не] скажет: "истинно с вами Бог"» (1 Кор. 14:25). А это и есть та высочайшая цель, которую желательно достичь. В этом как раз и заключается предназначение дара языков. «Незнающие и неверующие» должны быть подведены к обращению, должны признать Бога и поклониться Ему. Но если они не понимают даже, о чем идет речь в собрании, то какова польза? Как может быть достигнута поставленная Богом цель? Как может быть возведен фундамент Церкви?
Павел особо подчеркивает, что это может быть достигнуто пророчеством, но должно сопровождаться даром языков. Определяющий критерий — устроение Церкви. Павел всеми силами пытается показать: «говорение на языках» — дар, предназначенный для Церкви. Он должен приносить положительный результат для миссии и в деле распространения Благой Вести. Он должен служить делу роста Церкви. Следующая прямая связь «говорения на языках» в 1 Кор. 14 с Деян. 2:1—13, 10:45, 46 и 19:1—6 относится к конечной цели дара. Он должен служить делу миссии и евангельскому служению Церкви, во свидетельство и обращение «незнающих или неверующих». Поэтому Павел утверждает, что «говорение на языках» не есть знамение для верующих (14:22). «Говорение на языках» не было даром для личного пользования, это духовный дар, который может быть реализован во всей полноте только в том случае, если он используется для «устроения» Церкви, и когда он направлен на дело обращения «незнающих и неверующих», чтобы они прославили истинного Бога.
Павел специально отмечает, что «языки суть знамение не для верующих, а для неверующих; пророчество же не для неверующих, а для верующих» (14:22). Греческий текст еще более категоричен. Не говорится, что «языки суть знамение», а «языки для знамения». Это означает, что языки предназначены быть знамением. Их функция — быть знамением.
Слово «знамение» (греч. semeion) имеет определенное значение в Новом Завете. В первую очередь это знамение, которое предваряет весть, предназначенную для передачи (ср. Ин. 20:30,31). Дар языков имеет конкретный объект применения. Цель его — знамение для «неверующих», которые могут быть как евреями (Деян. 18:1—17, 1 Кор. 14—21), так и язычниками. И хотя Павел подробно не описывает, какого рода будет это «знамение», из контекста можно понять его действие и предназначение.
1 Кор. 14:21 тесно связано с последующим стихом. Павел приводит довольно–таки произвольно переданный текст Ис. 28:11[83]. Он пишет: «В законе написано: "иными языками и иными устами буду говорить народу сему, но и тогда не послушают Меня, говорит Господь"» (14:21). На что пытается обратить внимание Павел, приводя эту цитату из Ветхого Завета? Здесь требуется подробное исследование, но у нас нет возможности сделать это в полном объеме. Из контекста цитаты из Исайи следует, что люди с «иными языками» — ассирияне. Словосочетание «иные языки» — греческое heteroglossois, которое в некоторых английских переводах неправомочно переведено как «непонятные языки» (NASB, NRSV и т.п.). На греческом времен Павла это звучит как «иностранные языки», и именно так здесь и следует их понимать. «Иные уста» и «иностранные языки», по словам Уайне Градем, «уста и языки иностранных захватчиков (ассирийцев)», которых слушающие не поймут. Слушатели–евреи не понимают «иностранные языки» вторгшихся ассирийских сил.
Эта цитата особо выделяет некоторые моменты, которые не должны ускользнуть от нашего внимания. Прежде всего, это «иностранные языки» как средство общения, и слушатели их не понимают. Сравнение, приведенное выше, по–видимому, чрезвычайно емкое, поскольку в нем можно угадать то, что происходит в Коринфе. «Иностранные языки» привнесены «говорящими на языках», но они не приносят желаемых результатов, так как слушающие их не понимают. Павел обращает внимание на то, что в прошлом Бог использовал иные языки с определенной целью. Он побудил ассириян обратиться к израильтянам, которые не понимают их языка. Им нужен переводчик. Теперь Бог использует дар языков для убеждения неверующих, для доказательства того, что Евангелие несет на себе печать Неба.
Второй пункт необычайно важен. Бехм утверждает, что «языки — законное знамение присутствующей силы (14:22)». Для тех из «неверующих», которых удастся убедить, и совесть их заговорит, для тех, для кого, собственно, этот дар и предназначен, это будет знамением ко спасению, для прочих же, которые отказываются слышать, это будет знамением суда[84]. Это альтернатива для неверующих, когда результат зависит от их собственной реакции на весть «говорящих на языках»[85].
