Есть, ответил другой его сын Энки (единокровный брат и соперник Энлиля), выдающийся ученый аннунаков. Можно освободить аннунаков от тяжелой и монотонной работы, если создать того, кто будет эту работу выполнять — примитивного рабочего.
Идея понравилась собравшимся на совет аннунакам. Чем больше они обсуждали ее, тем громче раздавались требования создать такое существо, Adamu, которое взяло бы на себя тяжелую работу. Однако, вопрошали они, как создать достаточно умное существо, способное пользоваться орудиями труда и исполнять приказания? Как решить эту задачу? И выполнима ли она вообще?
Шумерский текст обессмертил ответ, который дал Энки собранию аннунаков. Он заявил, что:
…творенье, что ты назвала, УЖЕ СУЩЕСТВУЕТ.
Нужно лишь придать ему божественный образ.
В этих словах содержится ключ к разгадке тайны сотворения человека, волшебная палочка, уничтожающая конфликт между эволюционной теорией и креационизмом. Аннунаки, или Элогим в библейской версии, не создавали человека из ничего. Он уже был на Земле как продукт эволюции. Необходимо было лишь усовершенствовать его до нужного уровня возможностей и разума, придав ему образ богов, то есть образ Элогим.
Для упрощения назовем существо, уже обитавшее на Земле, обезьяночеловеком. Процесс, предлагаемый Энки, заключался в том, чтобы придать этому существу образ — то есть генетическую структуру — аннунаков. Другими словами, при помощи генной инженерии нужно было ускорить эволюцию, произведя на свет «человека» — homo sapiens.
Термин Adamu, от которого, вне всякого сомнения, происходит библейское имя Адам, и использование слова «образ» в шумерских текстах, которое постоянно повторяется в тексте Библии, — это не единственные признаки того, что история сотворения человека, изложенная в Книге Бытия, основана на месопотамских источниках. Использование множественного числа в тексте Библии и намек на группу Элогим, достигающих согласия, за которым следуют действия, также теряют свою загадочность после обращения к более древним мифам Месопотамии.
Из них мы узнаем, что собрание аннунаков приняло проект Энки и по его предложению возложило выполнение задачи на Нинту начальника медицинской службы:
Кликнули богиню, позвали
Повитуху богов, мудрейшую Мами.
«О, праматерь, творец человека!
Сотвори человека, да несет он бремя!
Да примет труды, что Энлиль назначил!
Корзины богов — носить человеку!»
Точно неизвестно, что служило источником для составителей Книги Бытия, поэма «Атрахасис», из которой взята эта цитата, или более древние шумерские тексты. Однако в этой поэме изложены основные события, которые привели к необходимости создания «примитивного рабочего», рассказано о собрании богов, о предложении создать человека, о принятии решения и претворении его в жизнь. Только изучив источники Библии, можно понять слова Элогим: «…сотворим человека по образу Нашему», стремившихся разрешить ситуацию, когда «не было человека для возделания земли».
О генеалогии и истории Адама как отдельной личности в Книге Бытия говорится как о генетическом термине. Это не человек по имени Адам, а буквально «обитатель Земли» — именно таково значение слова Adam, имеющего тот же корень, что и Adamah, «земля». Однако это имя также можно рассматривать как игру слов, главным из которых является слово dam, которое переводится как «кровь» и которое отражает — как мы скоро увидим — способ создания человека.
Шумеры обозначали человека термином ЛУ. Однако это слово обозначает, скорее, не «человеческое существо», а «работник, слуга», и в составе названий домашних животных имеет значение «прирученный». В аккадском языке, на котором была написана поэма «Атрахасис» (и от которого произошли все семитские языки), для обозначения вновь созданного существа используется слово «лулу», которое, так же как и в шумерском языке, обозначает человека, но одновременно указывает на смешение. Таким образом, более глубокий смысл слова «лулу» можно определить как «полученный в результате смешения». Это тоже указывает на способ, которым был создан Адам — «обитатель Земли», а также «сделанный из крови».
На глиняных табличках, найденных в Месопотамии, сохранилось множество текстов и отдельных фрагментов. В некоторых случаях божественный элемент описывается как «субстанция», полученная из крови Бога, а земной элемент называется «глиной» или «грязью». Нет никакого сомнения, что во всех этих мифах рассказывается одна и та же история — первое соитие. Нет никакого сомнения в шумерском происхождении этих мифов, поскольку именно в шумерских текстах мы находим самое подробное описание этого удивительного деяния: смешения «божественных» генов аннунаков с «земными» генами обезьяночеловека посредством оплодотворения яйцеклетки его самки.
Это было именно искусственное оплодотворение — в стеклянном сосуде, изображенном на древней цилиндрической печати (рис. 51). Как я уже отмечал раньше, Адам стал первым человеком из пробирки — задолго до того, как современная наука овладела этим искусством.
Есть все основания полагать, что, когда Энки выдвинул свое неожиданное предложение создать «примитивного рабочего» посредством генной инженерии, он уже знал, что эта задача выполнима. Его предложение призвать Нинту совсем не выглядит спонтанным.
Описав предшествующие события, поэма «Атрахасис» начинает рассказ о появлении человека с распределения обязанностей между аннунаками. Соперничество между единокровными братьями Энлилем и Энки достигло опасной черты, и Ану заставил их тянуть жребий. В результате Энлилю досталось руководство над старыми поселениями и работами в Э.ДИНе (в библейском варианте — Эдеме), а Энки был послан в Африку, чтобы надзирать за АБ.ЗУ, то есть землей шахт. Энки был великим ученым и, вероятно, часть своего времени посвятил изучению флоры и фауны этих земель, а также ископаемых останков, которые 300 тысяч лет спустя Лики и другие палеонтологи нашли на юго-востоке Африки. Подобно современным ученым, Энки должен был задуматься о процессе эволюции на Земле. Как сообщают шумерские тексты, он пришел к выводу, что одно и то же «семя жизни», которое принес Нибиру из своих предыдущих небесных чертогов, породило жизнь на обоих планетах. Сначала это произошло на Нибиру — гораздо раньше — а затем и на Земле, куда «семя» попало в результате столкновения планет.
Наибольший интерес вызвал у Энки обезьяночеловек, стоявший на ступень выше остальных приматов. Это был почти прямоходящий гоминид, использовавший в качестве орудий заостренные камни — еще не человек, но его предшественник. Вероятно, Энки задумывался над увлекательной задачей «сыграть роль Бога» и провести генетические эксперименты.
Он попросил Нинту прибыть в Африку и помочь ему. Официальная причина выглядела вполне правдоподобно. Она была начальником медицинской службы, и ее имя означало «Госпожа Жизни» (впоследствии она получила прозвище Мами, от которого произошло слово мама/мать). Учитывая тяжелые условия труда шахтеров, медицинская помощь была им крайне необходима. Однако существовала и другая причина: Энлиль и Энки соперничали за ее расположение, и им обоим был нужен наследник, рожденный единокровной сестрой, которой приходилась им Нинту. Все трое были детьми Ану, верховного правителя Нибиру, но от разных матерей. Согласно законам аннунаков (впоследствии перенятых шумерами и нашедших отражение в библейских историях о патриархах) законным наследником становился не просто первенец, а сын единокровной сестры из той же царской династии. Шумерские тексты описывают страстную любовь Энки и Нинту (правда, с неудачным результатом: рождались всегда девочки). Таким образом, в основе предложения Энки призвать Нинту и возложить на нее выполнение задачи лежал не только научный интерес.
Зная об этом, мы не удивимся, Прочитав в тексте поэмы заявление Нинту о том, что она не может сделать это одна и что ей необходимы совет и помощь Энки, а также ее слова, что она должна попробовать выполнить возложенную на нее задачу в Абзу, где есть необходимые условия и материалы. И действительно, эти двое, по всей вероятности, уже давно проводили свои опыты, прежде чем предложить совету аннунаков создать человека «по образу своему». На некоторых древних рисунках можно увидеть «человека-быка» рядом с обнаженным обезьяно-человеком (рис. 52), а также «человека-птицу» (рис. 53). Сфинксы (львы или быки с человеческими головами), украшавшие многие древние храмы, возможно, являются не просто порождениями фантазии. Когда вавилонский жрец и историк Берос записывал для греков космогонию и мифы творения шумеров, он сообщал, что в доисторические времена существовали «люди с двумя крыльями», люди «об одном теле и двух головах», люди, у которых были одновременно мужские и женские органы, «существа с рогами и козлиными ногами», а также другие помеси человека и животных.
