Почему Иеремия столь враждебно относится к Р? К этому вопросу мы вернемся позднее, а пока для нас важно лишь то, что он знает Р.
Иеремия не единственный пророк, который знает Р. Его знает Иезекииль, и не только знает, но и цитирует, даже строит на нем пророчества. Возьмем Иез 5 и 6. В этих главах Иезекииль обличает народ за неисполнение завета с Богом. Библеисты называют подобные пророчества «исками о завете» (англ. covenant lawsuit): пророк выступает как своего рода прокурор в божественном суде, обвиняя народ в нарушении договора с Богом. В Иез 5 и 6 имеется в виду договор из Р (Лев 26). Там в Р, в рассказе о завете между Богом и Израилем, перечислены благословения и проклятия. Благословения последуют,
если вы будете поступать по уставам моим и заповеди мои будете хранить и исполнять их…[182]
Проклятия последуют,
если презрите Мои постановления, и если душа ваша воз-гнушается моими законами, так что вы не будете исполнять всех заповедей моих…[183]
Таковы слова завета. Вот, что говорит в своем обвинении Иезекииль:
по уставам моим не поступаете и постановлений моих не исполняете…[184]
Проклятие завета в документе Р гласит:
И будете есть плоть сынов ваших.[185]
Суд, который произносит в своих обличениях Иезекииль:
Отцы будут есть сыновей среди тебя.[186]
Проклятия завета в документе Р гласят:
пошлю на вас зверей полевых, которые лишат вас детей…
и наведу на вас мстительный меч… пошлю на вас язву…[187]
Обличения Иезекииля завершаются следующим приговором:
и пошлю на вас голод и лютых зверей, и обесчадят тебя;
и язва и кровь пройдет по тебе, и меч наведу на тебя…[188]
И так далее. Повидимому, обличения и суды Иезекииля почти дословно основаны на формулировках документа Р (что вполне естественно для «иска о завете»!). Однако со времен Ройса, Графа и Вельгаузена ученые заключили, что источник Р был создан после Иезекииля. У них получается, что договор… был написан кем-то на основании иска о нарушении этого договора! Поскольку такого не может быть, большинству исследователей пришлось прибегнуть к теории, что данный конкретный раздел Р (Лев 26) возник раньше, чем остальная часть Р.
Однако Иезекииль цитирует и другие части Р, в частности, версию Р об исходе из Египта. В Р Бог говорит Моисею:
Введу вас в ту землю, о которой я, подняв руку мою, клялся дать ее Аврааму, Исааку и Иакову, и дам вам ее в наследие.[189]
В Книге Иезекииля Бог говорит пророку:
Я привел их в землю, которую клятвенно обещал дать им, подняв руку мою.[190]
Есть и много других параллелей в формулировках между рассказом Р об исходе и аллюзиями Иезекииля на этот рассказ.[191] Вообще дело выглядит так, что в качестве источника по исходу Иезекииль взял Р. Однако опять-таки, со времен Ройса, Графа и Вельгаузена ученые заключили, что источник Р был создан после Иезекииля. У них получается, что рассказ Р об исходе… был создан на основе его пересказа у Иезекииля! Чем это можно объяснить? По-моему, ничем. Вообще логично ожидать, что пророк будет цитировать Тору, а не наоборот. (А Иезекииль действительно прямо цитирует Тору.[192]) Логично ожидать, что пересказ будет основан на рассказе, а не наоборот. Логично ожидать, что иск за нарушение договора будет основан на договоре, а не наоборот. Библеисты XIX века приписывали пророку Иезекиилю колоссальное влияние на умы. Однако заметим, что Р игнорирует Иезекииля и даже противоречит ему в важных вопросах. Например, Иезекииль дает очень подробный план нового Храма, но Скиния-Храм в Р никак не соответствует модели Иезекииля.[193]
На мой взгляд, новые методы лингвистического анализа позволяют расставить все точки над «и». В 1982 году профессор Ави Гурвиц из Еврейского университета в Иерусалиме показал, что Р отражает более раннюю стадию библейского иврита, чем Книга Иезекииля.[194]
Правда, возможен еще и такой выход: попытаться доказать, что Книга Иеремии не написана Иеремией, а Книга Иезекииля не написана Иезекиилем. Однако сторонники Вельгаузена к нему не прибегали. Основные усилия были обращены на то, чтобы установить, какие разделы пророческих книг к какому историческому периоду принадлежат.
На мой взгляд, процитированные тексты из Иеремии и Иезекииля находятся в точности на своем месте, — впрочем, в любом случае, согласно лингвистическим данным, документ Р предшествует пророкам в относительной хронологии и предшествует дате, которую определил для него Вельгаузен. Помимо Гурвица, еще пять современных исследователей (два в Канаде и три в США) нашли лингвистические указания на то, что большая часть Р написана на библейском иврите допленного периода.[195] Попытка Ройса датировать закон Р временем после пророков попросту ошибочна. Анализ пророческих текстов показывает, что автора заповедей и рассказов Р следует искать до Иеремии и Иезекииля, то есть до вавилонского плена.
Ошибочен и тезис Вельгаузена, что Р принимает централизацию культа как данность, не проговаривая ее эксплицитно. Р постоянно заповедует совершать жертвоприношения и другие религиозные обряды в Скинии (Шатре Закона). Подобно тому как D регулярно повелевает народу приходить к месту, где «обитает имя» Яхве, Р зовет всех к Скинии. Мысль одна и та же. Просто для нее использованы разные эвфемизмы: может существовать лишь один легитимный религиозный центр.
Р заповедует это неоднократно в первых главах Левита и Чисел. Особенно ясно данная идея сформулирована в Лев 17 (Р):
Если кто из дома Израилева заколет тельца или овцу или козу в стане, или если кто заколет вне стана и не приведет ко входу Скинии собрания, чтобы представить в жертву Яхве пред жилищем Яхве, то человеку тому вменена будет кровь: он пролил кровь, и истребится человек тот из народа своего…[196]
Кто не придет в центральный культовый центр, тот истребится. Это прегрешение приравнивается к убийству, пролитию крови. Какая уж тут централизация по умолчанию*. Обо всем сказано прямым текстом.
Как объяснял эти факты Вельгаузен? По его мнению, данный раздел Книги Левит не был частью Р. По стилю и языку он имел много общего с Р, но на самом деле представлял собой более древнее и самостоятельное сочинение («Кодекс святости»), впоследствии включенное в Р. Однако этот ответ не снимает проблему. Ведь Вельгаузен полагал, что «Кодекс святости» написан человеком по имени Иезекииль и относится к миру плена и Второго Храма. Кроме того, в Р мы встречаем и ряд других заповедей о Скинии. Поэтому никак нельзя считать, что Р предполагает централизацию религии как нечто само собой разумеющееся. И это означает, что, вопреки Вельгаузену, Р не соответствует контексту Второго Храма, когда идея централизации культа уже победила.
Другие аргументы Вельгаузена также неубедительны. Он соотносил жертву за грех и жертву за вину в Р с послепленными днями, когда иудеи чувствовали себя особенно виновными. Однако здесь мы стоим на очень шаткой почве. Опасно датировать тексты, основываясь на домыслах относительно того, какие чувства испытывала община автора. Тем более опасно, если речь идет о чувстве вины, поскольку как отдельные люди, так и общины, могут ощущать вину практически в любой момент истории. Легко представить, например, что иудейские жрецы ввели в Иерусалиме жертвы за вину после 722 года до н. э., после разгрома Северного царства ассирийцами. К тому моменту в Иерусалиме могло быть достаточно израильских беженцев, которые ощущали себя не менее виновными, чем иудеи после 587 года до н. э.
Это относится и к праздникам искупления в Р. Более того, период после гибели Иерусалима — наименее вероятное время для появления такого праздника. Если День Искупления был создан из-за чувства вины после гибели царства, каким образом, спрашивается, удалось бы автору Р убедить народ, что речь идет о древней заповеди? Кто поверил бы, что эту заповедь ввел Моисей, но о ней не знали до вавилонского плена, когда почувствовали себя виновными? Гораздо естественнее считать, что такие законы относятся ко временам Первого Храма, когда в ходе религиозных реформ (особенно реформ Езекии и Иосии) вводились в оборот новые законы и новооткрытые документы.
* * *
Пророки цитируют Р, а заповеди и рассказы Р не принимают централизацию культа как нечто само собой разумеющееся. Это делает малоубедительным сценарий, нарисованный Ройсом, Графом и Вельгаузеном. Едва ли автор Р (большей части Пятикнижия) работал во времена Второго Храма.
