Барт Эрман - Как Иисус стал богом

Когда-то я сам придерживался этого взгляда и потому вижу его сильные стороны. Но теперь, глубже изучив предмет, я выявил его основной недостаток. Вкратце говоря, он страдает от недостатка воображения. Этот подход не предполагает приложение умственных усилий, чтобы представить, кто и как мог выдумать историю, в которой именно женщины-последовательницы Иисуса, а не мужчины, обнаружили гробницу.

Первое, что здесь следует отметить – это то, что мы говорим не об иудейском суде, куда вызывались свидетели для дачи показаний. Мы говорим об устных традициях, касающихся человека Иисуса. Но кто мог выдумать женщин в качестве свидетельниц обнаружения пустой гробницы? Прежде всего, вполне возможно, что это сделали сами женщины. У нас есть достаточные основания полагать, что женщины были достаточно хорошо представлены в раннехристианских общинах. Из посланий Павла – в частности, из таких пассажей, как глава 16 Послания к Римлянам – мы знаем, что женщины играли лидирующие роли в церквах, служа диаконисами, проводя богослужения в своих домах или занимаясь миссионерской деятельностью. Павел говорит об одной такой женщине в Римской церкви как известной «между апостолами» (Юния в Рим, 16:7). Кроме того, согласно сообщениям евангелий, женщины занимали важное место во времена служения Иисуса. Все это вполне могло соответствовать исторической истине. Но нет ничего невероятного и в том, что женщины, обретшие личное освобождение в своих вновь обретенных христианских общинах, пересказывали истории об Иисусе в свете своего собственного положения, так что женщины представлялись в них игравшими более заметную роль в жизни и смерти Иисуса, чем это было в реальной истории. Не требуется большой доли воображения, чтобы предположить: эти рассказчицы указывали на то, что именно женщины первыми уверовали в воскресение после того, как нашли гробницу Иисуса пустой.

Более того, утверждение, что пустую гробницу обнаружили женщины, имеет наибольший смысл с точки зрения истории. Приготовление тела к погребению обычно считалось делом женским, а не мужским – так почему же в этих рассказах не может говориться о женщинах, которые отправились с этой целью к гробнице? И если, согласно рассказам, именно они пришли к гробнице, чтобы умастить тело, то естественно, что эти женщины были первыми, кто обнаружил ее пустой.

В дополнение к сказанному наши ранние источники утверждают совершенно недвусмысленно, что все мужчины-ученики Иисуса рассеялись и не присутствовали при его казни. Как я уже отмечал раньше, это вполне может соответствовать исторической правде – что ученики опасались за собственную жизнь и потому предпочли скрыться или покинуть город, чтобы избежать ареста. Но куда они могли отправиться? Предположительно – домой, в Галилею, которая находилась на расстоянии более полутораста километров, и чтобы добраться туда пешком, требовалась по меньшей мере неделя. Если мужчины разбежались или вернулись домой, кто еще, согласно традиции, оставался, чтобы прийти к гробнице? Это могли быть те самые женщины, которые пришли вместе с группой апостолов в Иерусалим и которым, предположительно, не приходилось бояться ареста.

Более того, можно представить себе чисто литературные причины, побудившие «выдумать» женщин у пустой гробницы. Предположим, что Марк сам изобрел эту историю. Я лично так не думаю – разумеется, у нас нет способа это выяснить, но подозреваю, что Марк, скорее всего, заимствовал рассказ из традиции. Давайте допустим, что его изобрел он. В таком случае найдется множество причин – с сугубо литературной точки зрения – по которым он мог это сделать. И чем больше вы узнаете о Евангелии от Марка, тем легче найти эти причины. Приведу лишь одну из них. По ходу повествования Марк не раз подчеркивает, что мужчины-ученики так и не поняли, кто такой Иисус. Несмотря на все его чудеса и поучения, несмотря на все то, что он делал и говорил у них на глазах, они этого не «улавливают». И кто же в самом конце евангелия узнает, что Иисус не остался среди мертвых, но воскрес? Женщины, а не мужчины. И женщины никому об этом не говорят, так что мужчины так и не приходят к пониманию Иисуса. Все это соотносится со взглядами самого Марка и тем, что он пытается сделать с литературной точки зрения.

Опять же я не утверждаю, будто, по моему мнению, Марк выдумал эту историю. Но если мы легко можем представить себе причину, по которой Марк мог ее выдумать, то не требуется особых усилий воображения, чтобы предположить, что то же самое, и по своим собственным причинам, мог сделать его предшественник или предшественники. В итоге мы просто не вправе утверждать, будто «не существует причин», по которым кто-то мог выдумать рассказ о женщинах, обнаруживших пустую гробницу.

Говоря вкратце, есть множество причин, по которой некто мог пожелать измыслить историю о том, что Иисус был похоронен в известной гробнице и что впоследствии она была обнаружена пустой (кто бы это ни сделал). И самая важная из них – это то, что обнаружение пустой гробницы критически важно для утверждения о телесном воскресении Иисуса. Если не было пустой гробницы, то и Иисус не был воскрешен из мертвых физически.

Я хочу особенно подчеркнуть последнее слово. Без пустой гробницы не было бы никаких оснований утверждать, будто Иисус был физически воскрешен из мертвых. Как мы увидим подробнее в следующей главе, некоторые из ранних христиан верили, что Иисус воскрес в духе, но тело его разложилось. Впоследствии этот взгляд получил распространение среди различных групп христианских гностиков. Мы можем встретить свидетельства их присутствия даже в общинах авторов, составивших наши канонические евангелия. Чем позже написано евангелие, тем больше в них попыток «доказать», что Иисус воскрес телесно, а не только духовно. В нашем самом раннем евангелии, от Марка, Иисус явно воскрешен физически, поскольку гробница пуста – тело исчезло. У Матфея физическое (а не только духовное) воскресение становится более очевидным, так как Иисус является своим последователям и некоторые из них прикасаются к нему (Мф 28:9). Это еще яснее у Луки, поскольку, когда Иисус появляется перед учениками, он прямо говорит им, что «дух плоти и костей не имеет», в отличие от него, и предлагает им ощупать себя, чтобы в том удостовериться (Лк 24:39–40). Затем он в их присутствии принимает пищу, чтобы их убедить (24:41–43). Еще позже, у Иоанна, Иисус не только сам готовит пищу для учеников (Ин 21:9-14), но, когда один из них сомневается, предлагает ему вложить палец в его раны, чтобы убедиться, что это и в самом деле он, воскрешенный из мертвых, вместе с ранами и всем прочим (20:24–29).

Некоторые христиане сомневались в том, что воскресение было явлением физическим. Евангелия, вошедшие в Новый Завет – в противоположность множеству других, которые в него не вошли, – подчеркивают, что воскресение Иисуса было действительно воскресением в физическом теле. Судя по всему, дебаты по данному вопросу бушевали в раннехристианских общинах с самого начала. Если это так, то традиция пустой гробницы служила не только для того, чтобы доказать неверующим, что Иисус было воскрешен, но и чтобы показать верующим, что его воскресение касалось не только души, но и тела.

Я получаю огромное число сообщений по электронной почте от людей, которые озабочены тем, что я утратил свою веру. Многие из них говорят, что у меня, должно быть, никогда не было личных взаимоотношений с Иисусом, моя вера, по всей видимости, носила чисто «интеллектуальный» характер, и я нашел выход из нее при помощи доводов рассудка. По их мнению, не будь я таким ученым зазнайкой, то непременно понял бы, что вера в Иисуса подразумевает его принятие человеком как своего личного Господа и Спасителя, и до сих пор оставался бы в общине верующих. Я никогда не мог понять, почему совершенно посторонние люди так волнуются из-за меня. И я задаюсь вопросом, не может ли быть так, что сам по себе факт, что я утратил веру, рассматривается как некая угроза людьми, которых гложет подозрение (хотя они никогда в том не признаются даже самим себе), что их собственная вера нуждается в пересмотре. Так ли это или нет, но утверждение, что у меня никогда не было личных взаимоотношений с Иисусом, попросту неверно. Как раз наоборот: Иисус и я в течение многих лет были очень близки. Он был моим ежедневным спутником, утешителем, руководителем и наставником, а также моим Господом и Спасителем.

Вместе с тем верно и то, что последователи консервативного христианства евангелического толка – того рода христианства, в которое я когда-то обратился, – отнюдь не ограничиваются только личными взаимоотношениями с божественным. В нем также присутствует и сильная интеллектуальная составляющая. Это одна из величайших ироний в современной религии: в большей мере, чем почти любая другая религиозная группа на планете, консервативные евангелики – в особенности христианские фундаменталисты – дети эпохи Просвещения.