Конечно, в наше время существует значительное число оккультных сект, тайных обществ, псевдо-посвятительских групп, движение неоспиритуалистов и т. п. Теософское общество, антропософия, нео-ведантизм или нео-буддизм — не более чем наиболее заметные выразители культурного феномена, засвидетельствованного в западном мире. Этот феномен не нов. Интерес к оккультизму, сопровождаемый тенденцией объединяться в тайные общества, более или менее посвященные, появился в Европе уже в XVI и достиг кульминации в XVIII веке. Единственное тайное общество, которое представляет определенное идеологическое объединение и имеет свою историю и социальный и политический престиж — это франкмасонство. Остальные организации, имеющие претензии на посвящение, в подавляющем большинстве возникли недавно и носят импровизационный и гибридный характер. Их интересы лежат преимущественно в области социологии и психологии: они иллюстрируют дезориентацию части современного общества, его стремление найти замену религиозной вере. Они иллюстрируют также непреодолимую притягательность «тайн» оккультных, загробных, составляющую нераздельную часть человеческого существования, которая отмечалась во все эпохи и на всех уровнях культуры, особенно в кризисные периоды.
Все тайные и эзотерические организации современного мира не содержат ритуалов вступления или обрядов посвящения. «Посвящение» сведено большей частью к книжной инструкции. (Количество книг и журналов на тему «посвящения», издаваемых во всем мире, впечатляет.) Что касается оккультных групп, практикующих посвящение, то речь идет об обрядах, изобретенных или вдохновленных некоторыми книгами, которые сохраняют драгоценные открытия античных посвящений. Обряды, называемые «обрядами посвящения», часто делают очевидной плачевную духовную нищету. То обстоятельство, что адепты могли увидеть в них способ обрести высшее знание, показывает, до какой степени современный человек утратил понимание традиционного посвящения. Но успех подобных предприятий показывает также глубокую потребность быть «посвященным», то есть возродиться, чтобы участвовать в духовной жизни. С определенной точки зрения, псевдопосвятительские секты и группы выполняют позитивную роль, потому что помогают современному человеку найти духовный смысл своего десакрализованного существования. Один психолог даже сказал, что экстравагантная недостоверность обрядов, называемых посвящением, не столь уж важна; важнее, чтобы глубинная психика тех, кто в них участвует, обрела некоторую устойчивость благодаря этим «обрядам».
Большинство этих псевдо-оккультных групп неизлечимо бесплодны. Их деятельность не позволяет рассчитывать на какой-нибудь значительный творческий результат. Напротив, некоторые современные литературные произведения, в которых прослеживаются темы посвящения — например, «Улисс» Джеймса Джойса, «Потерянная страна» Т. С. Эллиота — были созданы писателями и художниками, которые не претендуют на «посвящение» и не принадлежат к оккультному кругу.
Мы возвращаемся к проблеме, которую уже затронули раньше: темы посвящения живы в подсознании современного человека. Это подтверждается символикой посвящения в некоторых художественных произведениях — поэзии, романах, пластическом искусстве, фильмах — и откликом на них публики. Такой спонтанный и массовый интерес доказывает, как нам кажется, что в глубине сознания современного человека есть нечто еще чувствительное к сценариям и посланиям посвящения. Даже в словаре, используемом для интерпретации этих произведений, можно встретить мотивы посвящения. Говорят, что такая-то книга или такой-то фильм приоткрывает мифы и испытания Героев, ищущих бессмертия, что они затрагивают тему искупления Мира, открывают тайны перерождения благодаря Женщине и Любви и т. д.
Не удивительно, что критиков все более привлекает использование религиозных включений и особенно символики «посвящения» в современных литературных произведениях. Литература играет существенную роль в современных западных цивилизациях. Чтение как таковое, как «развлечение» и средство, позволяющее убежать от исторической реальности, составляет одну из характерных особенностей поведения современного человека. Естественно, что он пытается удовлетворить свои религиозные потребности, подавляемые или недостаточно удовлетворенные, чтением некоторых книг, видимо, «светских», но которые в действительности содержат мифологические образы, замаскированные под современные персонажи, и представляют сценарии посвящения под видом обычных приключений.
Подлинность этого полуосознанного или подсознательного желания участвовать в «испытаниях», возрождающих Героя и «спасающих» его, доказана, помимо прочего, присутствием тем посвящения в мечтах и воображении современного человека. К. Г. Юнг настаивал на том, что процесс, названный им «индивидуация» (l'individuatiori), который, как он считает, является высшей целью человеческого существования, реализуется через ряд «испытаний» типа посвящения.
Как мы уже говорили, «посвящение» сосуществует со всей подлинной жизнью человека. Это происходит по двум причинам: с одной стороны, потому что вся подлинно человеческая жизнь полна глубинных кризисов, испытаний, тревоги, потери и обретения самого себя, «смерти и воскресения»; с другой стороны, потому что даже самая полная жизнь в какой-то момент кажется неудачей. Речь не идет о моральном приговоре, который выносят своему прошлому, но лишь о смешанном чувстве упущенных возможностей, о том, что ты предал лучшее в себе. В такие моменты общего кризиса остается единственная надежда на спасение: начать новую жизнь, то есть мечта о новом существовании, возрождении, полном и значительном. Это не смутное стремление, спрятанное в глубине каждой человеческой души, к периодическому обновлению в соответствии с новой космической моделью. То, о чем мечтают и на что надеются в эти моменты тотального кризиса, — это получение окончательного и общего обновления, renovatio, способного изменить жизнь. Именно этим «обновлением» заканчивается всякое подлинно религиозное обращение.
Но в современном обществе такие обращения довольно редки. Тем более значительным нам кажется тот факт, что даже нерелигиозные люди иногда, в глубине своего существа, чувствуют желание того духовного перерождения, которое в другие эпохи составляло цель посвящения. Не нам решать, в какой мере традиционные посвящения выполняли свои обещания. Главное, что они заявляли о намерении и брали на себя власть изменять человеческую жизнь. Ностальгия по «обновлению» посвящения, спорадически возникающая у современного нерелигиозного человека, кажется нам чрезвычайно важной: она может быть общим современным выражением вечной ностальгии человека, стремящегося найти позитивный смысл смерти, и помогает принять смерть как обряд перехода к высшему существованию. Если мы можем сказать, что посвящение представляет особое измерение человеческого существования, то только потому, что оно отводит смерти позитивную роль: смерть готовит «новое рождение», чисто духовное, приводит к жизни, не подвластной опустошительному бегу Времени.
Глава I. Обряды, связанные с достижением половой зрелости и племенные посвящения в первобытных религиях*
(1) A.W. Howitt, The Native Tribes of South-East Australia. London, 1904, p. 512.
(2) Hutton Webster, Primitive Secret Societies. A Study in Early Politics and Religion. New York, 1908, p. 139, note 2.
(3) A.W. Howitt, op. cit, p. 516, f.
(4) У большинства австралийских племен столб имеет важную ритуальную функцию: в направлении его падения обычно производят церемонию «бора»; см. R.H. Mathews «The Bora or Initiation Ceremonies of the Kamilaroi Tribe» // Journal of the Royal Anthropological Institute, XXIV, 1895, 411–427; XXV, 1896, 319–339 //, p. 327.
(5) R.H. Mathews, The Bora… (первая статья), р. 422.
(6) R.H. Mathews, The Bora… (вторая статья), р. 325.
(7) Ibid, (первая статья), р. 414, f.
(8) Ibid. (первая статья), р. 418.
(9) P.E. Worms, Djamar the Creator / / Anthropos, 45, 1950,641–658 //, p. 651, note 80. Такое обрядовое поведение характерно для всех народов с архаической культурой. В Австралии посвященный, участвующий в обряде, «отдает себе отчет, как и все присутствующие, что он не является самим собой: он великий герой „лучших времен“, получивший эту роль всего на несколько минут» (cf. A.P. Elkin, Aboriginal Men of High Degree. Sydney, 1964, p. 13.
(10) M. Eliade, Le Mythe de l'Éternel Retour. Paris, 1949, p. 60, f.
(11) Howitt, op. cit, p. 626.
(12) Howitt, op. cit., p. 526. У племени Вотжобалук неофитов также «поджаривают» перед огнем; cf. Howitt, p. 615. Огонь играет важную роль в обрядах посвящения и у других австралийских племен; cf. В. Spencer and F.J. Gillen, The Northern Tribes of Central Australia. London, 1904, p. 389 f.; B. Spencer and F.J. Gillen, The Arunta, I, p. 295 f; W.L. Warner, A Black Civilization. New York, 1937, p. 325; F. Speiser, Ueber Initiation in Australia und Neuguinea. // Verhandlungen der naturforschenden Gesellschaft in Basel, 1929, S. 56-258 //, p. 216–218; Geza Roheim, The Eternal Ones of the Dream. New York, 1945, p. 113, f. «Ритуальное поджаривание» используется также при посвящении колдунов; cf. A.P. Elkin, Aboriginal Men of High Degree, p. 91 (у племени Каттанга), р. 129 (у племени Метакуди).
