Аз же точию свидетель есмь, да свидетельствую пред Ним вся, елико речете ми (слова духовника духовному чаду). Священники на Страшном суде будут свидетелями пред Спасителем о покаявшихся грешниках, что они раскаялись или не раскаялись в тех или других грехах, и покаявшиеся будут прощены. Но для чего Богу свидетели, когда Он все знает Сам, как сказано: не требоваше, да кто свидетельствует о человецех: Сам бо ведяше, что бе в человеце (Ин. 2: 25)? Богу не нужны, но нам они нужны; нам приятно будет видеть, как священники засвидетельствуют об нас, пред Ангелами и человеками, что мы покаялись в грехах своих, осуждали себя, выражали отвращение ко греху, принимали твердое намерение не грешить. Вспомним слова Спасителя апостолам: вы будете ведени к царем и владыкам во свидетельство им (Мк. 13: 9), или: проповедано будет Евангелие всем языком во свидетельство им (Мф. 24: 14). [10, т. 1, с. 325].
* * *
Священник, как врач душ, сам должен быть свободен от душевных недугов, т. е. от страстей, чтобы врачевать других; как пастырь, должен сам быть упасен на пажитях злачных, евангельских и святоотеческих, чтобы знать, где пасти словесных овец; сам должен быть искусен в борьбе с мысленными волками, чтобы уметь прогонять их от стада Христова; должен быть искусен и силен в молитве, воздержании; не должен быть связан житейскими похотями и сластями, особенно любостяжанием, славолюбием, гордостью; словом, – должен быть сам светом, чтобы просвещать других, солью духовною, чтобы предохранять других от душевного растления, и сам быть свободным от растления страстей. В противном случае ему всякий больной духовно может сказать: врачу, исцелися сам (Лк. 4: 23) наперед, а потом я дам тебе лечить себя. Лицемере, изми первее бревно из очесе твоего, и тогда прозриши изъяти сучец из очесе моего (Мф. 7: 5). [10, т. 2, с. 12].
* * *
Как иерей, молись наипаче о очищении, просвещении, освящении и обновлении людей Божиих и о своем обновлении, ибо хотя ты часто пиешь Кровь Завета нового и вкушаешь животворящую Плоть Агнца Божия, могущего тебя скоро переродить и обновить, однако же, по твоему нерадению, ты доселе не переродился и не обновился, будучи предан в глубине сердца тем же страстям, которые были в тебе и прежде. Приноси же Богу пламенную молитву о обновлении своем и людей Его. Это приятнейшая Богу жертва. Приноси с верою, упованием крепким, любовью нелицемерною: ибо Тому, Кто пришел из ризы ветхой сделать новую и влить вино новое в мехи ветхие, молитва о обновлении есть благовонный фимиам и содействие Владычним намерениям о возрождении рода человеческого, обветшавшего грехом. [10, т. 2, с. 27].
* * *
Крестное знамение священника или архиерея есть выражение благословения или благоволения Божия человеку во Христе и ради Христа. Какой радостный, знаменательный, драгоценный обряд! Блаженны все, с верою приемлющие сие благословение! Как должны быть внимательны священники при подании благословения верным! Возложите имя Мое на сыны Израилевы: и Аз, Господь, благословлю я (их) (Чис. 6: 27). [10, т. 2, с. 68].
* * *
Отверзая другим дверь в Царствие Небесное чрез крещение, сами ужели не войдем? Очищая других покаянием и разрешая грехи чужие, ужели не получим оставления своих грехов? Соединяя других со Христом в таинстве причащения, ужели сами не соединимся с Ним приискренне в невечернем дни Царствия Христова? Подавая в миропомазании укрепляющую и возращающую благодать Духа Святого, ужели сами не получим крепости и силы от Всесвятого Духа и не возрастим дарования своего духа? Воистину твердо надеемся получить обетованная благая по благодати, щедротам и человеколюбию Спаса нашего Бога. Дай Бог и всем получить их! Только да не разленимся, не уныем, не будем творить плоти угодия в похоти (Рим. 13: 14), да храним таинство веры в чистой совести (1 Тим. 3: 9) и да преуспеваем в любви к Богу и ближнему. [10, т. 2, с. 134].
* * *
Священник, как Ангел Господа Вседержителя, должен быть выше всех страстей и возмущений духа, всех пристрастий мирских или суетных страхов, наводимых от бесов; он должен быть весь в Боге, Его одного любить и бояться. Боязнь человеческая означает, что он не прилепился к Богу всецело. [10, т. 2, с. 175].
Увы! многих соблазняет дар свободы, данный человеку от Бога, и возможность человека быть добрым и злым, а по падении в грех – удобопреклонность человека более ко злу, чем к добру. Винят Творца и говорят: зачем нас Бог сотворил такими, почему не сотворил нас так, чтобы мы не могли падать и делать зло? А иные относят повреждение человека грехом к несовершенству природы, обходя Бога в мыслях своих и признавая мир весь, со всеми его явлениями и предметами, каким-то безличным, несамостоятельным, несвободным существом, коего они – части. Вот что делает удаление от Церкви! Вот в какое невежество вы впадаете, суемудренные! Между тем дети у нас знают ясно, отчетливо, твердо то, чего вы не знаете. Вы вините Творца; да виноват ли Он в том, что вы, по невнимательности к гласу Его, по злонравию своему и неблагодарности своей, употребили во зло величайший дар Его благости, премудрости и всемогущества, – разумею свободу, которая есть неотъемлемая черта образа Божия! Не тем ли больше Его надо признать благим, что Он дал этот дар, не поколебавшись неблагодарностью получивших дар, чтобы яснее солнца светила всем благость Его? И не доказал ли Он самым делом безмерной любви Своей и бесконечной премудрости Своей в даровании нам свободы, когда, по падении нашем в грех и удалении от Него и духовной погибели, Он послал в мир Сына Своего единородного, в подобии образа тленна человека (Рим. 1: 23), и отдал Его на страдания и смерть за нас? Кто после этого станет винить Творца в том, что Он даровал нам свободу! Да будет убо Бог истинен, всяк же человек ложь (Рим. 3: 4). Спасайся каждый, борись, побеждай, но не высокомудрствуй и не обвиняй Творца в неблагости и немудрости; не хули Бога Всеблагого. Возвышайся в любви; восходи выше и выше по ступеням совершенства духовного, коего без свободы нельзя было бы достигать. Будьте совершени, якоже Отец Небесный совершен есть (Мф. 5: 48). [10, т. 1, с. 99–100].
* * *
Плотской человек свободу христианскую считает неволею, например: хождение к Богослужению, посты, говение, исповедание, причащение, все таинства, а не знает того, что все это есть требование его природы, необходимость для его духа. [10, т. 1, с. 205].
* * *
Как смотреть на дары ума, чувства и свободы? Надо умом познавать Бога из дел Его творения, откровения, промышления, из судеб человеческих. Сердцем чувствовать любовь Божию, мир Его пренебесный, сладость Его любви, любить ближнего, сочувствовать ему в радости и в скорби, в здоровом и в болезненном состоянии, в бедности и в богатстве, в знатности и в низкой доле (унижении); свободу употреблять как средство, как орудие, на то, чтобы сделать сколь можно больше добра, и на усовершенствование себя во всякой добродетели, чтобы принести Богу плод сторичный. [10, т. 1, с. 335–336].
Ты хочешь постигнуть непостижимое; но можешь ли понять, как постигают тебя внутренние, убивающие душу твои скорби, и найти средства – вне Господа – как их прогонять? Узнай же сердцем, как освобождаться тебе от скорбей, как соделывать покойным сердце свое, и тогда, если нужно, мудрствуй о непостижимом. Аще ни мала чесо можете, что о прочих печетеся? (Лк. 12: 26). [10, т. 1, с. 9].
* * *
Когда Господь поразит тебя сильною скорбью, или болезнью, или бедою, тогда будь благонадежен, что Он верно пошлет тебе и отраду и соответственно твоим страданиям подаст тебе потом благодать мира, силы и радости. Ибо щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Не до конца прогневается… не по беззаконием нашим сотворил есть нам, ниже по грехом нашим воздал есть нам (Пс. 102: 8–10). [10, т. 1, с. 197].
* * *
Никогда так не трудно сказать от сердца: да будет, Отче, воля Твоя, как в сильной скорби или в тяжкой болезни, особенно при неправдах от людей, при наваждениях или кознях врага. Трудно от сердца сказать: да будет воля Твоя – и тогда, когда мы сами сделались виновниками какого-либо несчастия, ибо, думаем мы, это не Божия, а наша воля поставила нас в такое положение, хотя ничто не бывает без воли Божией. Вообще трудно поверить сердечно, что воля Божия есть страдание наше, когда сердце знает и по вере и по опыту, что Бог есть блаженство наше, а потому трудно и говорить в несчастии: да будет воля Твоя. Мы думаем, неужели это воля Божия? Отчего же Бог нас мучит? Отчего другие покойны и счастливы? Что мы сделали? Будет ли конец нашей муки? и т. д. Но когда растленной природе нашей трудно бывает признать над собою волю Божию, без коей ничто не бывает, и покориться ей со смирением, тогда-то пусть она и покорится ей, тогда-то пусть и принесет Господу свою драгоценнейшую жертву – преданность Ему сердечную не только в покое и счастье, но и в скорби и несчастии; свое суетное, ошибочное мудрование да покорит премудрости Божией совершенной, ибо как отстоит небо от земли, так отстоят помышления наши от мысли Божией (Ис. 55: 8–9). – Да принесет всякий человек своего Исаака, своего единородного, своего возлюбленного, своего обетованного (коему обещаны покой и блаженство, а не скорбь) в жертву Богу и да покажет Ему свою веру и свое послушание, да будет достоин даров Божиих, коими он пользовался или будет пользоваться. [10, т. 1, с. 203–204].
