Неоднократно в подтверждение своих обличений Ефрем указывал на грозные суды Божии – губительные нападения персов. «Дело ясное, сами видите, как наказывает нас Бог посредством нечестивых, – говорит он в одном из своих песнопений. – Вместо того чтобы быть пшеницей, мы стали пылью, и вот, внезапный сильный ветер от Востока развеял нас. Мы не искали спасения в едином убежище спасения, и нас не спасли самые укрепленные города. Наши пастыри из суетной славы стремились к высшим степеням – и вот, они лежат поверженные на земле или отводятся в страну магов»[20].
Особенно Ефрем восставал против дерзких покушений суемудрия постигнуть непостижимое. Бесконечность Божества и ограниченность ума человеческого, тайны мира духовного и тайны природы видимой, свидетельство слова Божия и голос собственного сознания каждого – все приводит он к тому, чтобы уверить в безрассудстве тех, которые усваивают себе или мечтают приобрести знание сокровенного существа Божия. «Спроси мудрых и взвесь внимательно слово их: есть у человека другая душа – вера (а не знание). Тело оживляется духом, а дух – верой; без веры он труп»[21].
Не довольствуясь этим, Ефрем внес в свои песни духовные и разрешение обыкновенных возражений ариан против учения о Божестве Иисуса Христа. «Мудрый исследователь, – говорит он в одном месте, – умеет восстановить согласие между такими местами Писаний, которые людям безрассудным кажутся противоречащими; соединяет их, своим разумением соглашая разногласное, и водворяет мир между раздраженными слушателями». И сам выполнил этот долг.
О том, как глубоко действовали наставления ревностного защитника православия на жителей Эдессы, лучше всего может свидетельствовать следующее событие, зафиксированное историками Церкви. Когда Валент, покровительствовавший арианам, в 373 году изгнал из Эдессы православного епископа Варсу, тогда православные отреклись от всякого с ним общения и устраивали свои молитвенные собрания за городом. Вскоре прибыл в Эдессу Валент и приказал префекту претории Модесту разогнать их, в случае нужды даже оружием. Но когда Модест отправился исполнять такое повеление, ему перебежала дорогу одна женщина с младенцем на руках. «Куда спешишь ты?» – спросил ее префект. «Я узнала, – отвечала женщина, – о замыслах ваших против рабов Божиих и потому спешу к своим единоверцам, чтобы вместе с ними принять от вас смерть». – «Зачем же с тобой ребенок?» – спросил ее тогда Модест. «Для того чтобы и он был участником вожделенной смерти», – сказала ревнительница веры. Такой ответ слабой женщины ясно показывал, чего можно ожидать от прочих сынов Церкви Православной. Модест немедленно донес об этом Валенту, и приказание было остановлено; Валент только повелел сослать в заточение до восьмидесяти восьми человек из клира эдесского. Такой твердостью в исповедании православной веры и готовностью умереть за нее жители Эдессы, без сомнения, были обязаны живому одушевлению песнопений пророка сирийского.
В некоторых песнопениях преподобный Ефрем касается и других лжеучений, возникавших в Церкви, но по большей части мимоходом. К числу таких принадлежат и заблуждения Аудия и мессалиан. Аудий (по-сирийски – Удо) около 340 года сделался известным в Месопотамии как лжеучитель, проповедуя свои антропоморфические представления о Божестве. Грубо понимая слова Писания о первом человеке, созданном по образу и по подобию Божию, и опираясь на те места Священной Книги, где образно приписываются Божеству члены тела и действия человеческие, он утверждал, что и Бог имеет тело. Можно думать, что одно из песнопений преподобного Ефрема, где объясняется библейский, человекообразный образ выражения о Божестве, направлено было к рассеиванию этого заблуждения, хотя здесь и не встречается имя Аудия. «Восхвалим, – говорит он, – Того, Кто усвоил Себе именование наших членов: ушей – чтобы мы знали, что Он слышит нас, очей – чтобы знали о Его пребывании с нами и умели смотреть за собой», – и так далее[22].
Заблуждения Аудия, хотя и грубые, были не столь опасны, как появившееся в Месопотамии лжеучение мессалиан, или, как их же называли по-гречески, евхитов. Их мнимодуховное направление вело к разрушению существенных оснований Церкви. Отвергая силу таинства Крещения, они приписывали освобождение человека от злых духов единственно молитве внутренней; в ней только они находили средство к привлечению Святого Духа в человека; облагодатствованному, наделенному благодатными дарами человеку, таким образом, они усваивали полную свободу от греха и от всех подвигов борьбы с грехом, созерцание Божества и ведение будущего. Такие вредные мнения проповедовали в Эдессе Аделфий, Евстафий и другие лжеучителя.
Преподобный Ефрем укоряет мессалиан в праздности и развращении[23]; все исследования о них, которые производились потом на Соборах в Малой Азии и Сирии, совершенно оправдывают такой отзыв. Мнимые «молитвенники» не хотели заниматься никаким трудом, и праздность, с их ложным убеждением
в своей святости, приводила их к разным порокам. Но невероятно, чтобы ревнитель истины удовлетворился одним только кратким упоминанием о них и не позаботился противопоставить злу более крепкий оплот. Может быть, вредные мнения, прикрываемые благовидным уважением к молитве, равно как и другие заблуждения еретические, врачевались заботливостью Ефрема дать ей верное направление и усилить собственно молитву церковную.
Как и святители Василий Великий в Кесарии и Иоанн Златоуст в Константинополе, преподобный Ефрем Сирин, соображаясь с потребностями времени, упорядочивал богослужение церковное в Эдессе. Он не коснулся литургии, как эти святители, – может быть, потому, что был простым иноком. Но он обогатил прочие части богослужения церковного своими песнопениями. По свидетельству сирийского жизнеописателя, он написал стихами для своей Церкви песнопения на дни великих праздников Господних: Рождества, Крещения, Воскресения и Вознесения Христова, на воспоминание страданий и крестной смерти Спасителя и в прославление других дел Домостроительства нашего спасения, а также о покаянии, на погребение умерших и на дни мучеников[24]. В этих песнопениях ясно раскрывалось значение вспоминаемых событий и отношение их к нашему спасению и таким образом отражались ложные мудрования еретиков.
Чтобы более расположить жителей Эдессы к посещению храмов, для которых назначались эти песнопения, преподобный Ефрем призвал к их исполнению дев, посвятивших себя Богу, и сам обучал их напевам, по которым надлежало петь. Его предприятие увенчалось успехом. Увлеченные еретическими заблуждениями начали оставлять свои сборища и посещать церковные собрания.
Так ревностный инок поражал врагов истины и приобретал Церкви послушных чад веры. Когда дело шло о пользе Церкви, он не оставлял без внимания никаких ее требований. Вардесан препирался с астрологами халдейскими. Его труд во многом заслуживал одобрения; он вскоре сделался известным на греческом языке, и словами его пользовались учителя Церкви для опровержения того же заблуждения. Но суеверие еще держалось. Преподобный Ефрем в десяти песнопениях представил нелепость учения, которым отрицалась нравственная свобода человека и вся судьба его подчинялась влиянию звезд.
Примечая в иудеях надежды на восстановление святилища в Иерусалиме и возвращение рассеянных чад Израиля в свою землю, может быть, в то время, когда начал благоприятствовать им враг христианства Юлиан Отступник, преподобный Ефрем обширным стихотворением надень Входа Господня в Иерусалим напомнил им о древних пророчествах, которые возвещали пришествие Царя Израилева и, исполнившись на Иисусе Назарянине, не оставляли места ожиданиям иного Избавителя. Своей борьбой с заблуждениями разного рода преподобный Ефрем, наконец, до того раздражил противников истины, что однажды, вооружившись камнями, они напали на него посреди города и оставили его едва живым. Но это не помешало ревностному проповеднику истины, удалившись в свою пещеру, оттуда поражать их своим обличительным словом[25].
Желая оставить Церкви и после кончины своей живых проповедников истины, преподобный Ефрем собрал к себе учеников, которых наставлял своим примером и словом. Из числа этих учеников известны Зиновий, диакон Эдесской Церкви, Симеон, Мара Агелийский, Авраам, Исаак, Валей и другие[26]. Они занимались изъяснением
Священного Писания и подражали своему наставнику в стихотворных произведениях. «Ученики Ефрема, – сказано в одном житии его на сирийском языке, – по данной им премудрости, писали свои слова и толкования и, просвещаемые светом Божественным, многим открыли свет истины и путь к вечному спасению»[27]. «Эти ученики вместе с другими учениками, коих Ефрем имел много, составили школу в Эдессе», – сказано в другом сирийском жизнеописании. Училище эдесское, основанное Ефремом, долгое время процветало и после его кончины, доставляя образование не только своей стране, но и христианам Персии и Армении.
