Наряду с европейской религией противоположностью туземцам явилась и светская жизнь белых людей. Нужно было учиться жить под христианским проклятием и запретом религии их предков. Труднее всего им было понять это официальное запрещение других религий. И если эта политика опиралась на авторитет и силу, в частности, в облике верховной администрации, это не меняло дела, а вызывало тем большее смятение и страх. Это наглядно иллюстрирует жалоба человека из народа игбо из деревни Икембоси по имени Эзенвандейи: «Правительство теперь нас учит, будто нет Бога Чукву на его месте, что место, куда мы идем, чтобы спросить Бога Чукву, — ложь и выдумка… Но мы не знаем и не можем сказать, правду ли нам говорят или нас обманывают»[211].
Во многих правительственных школах дети из семей, принадлежавших к этническим религиям, воспитываются в европейских традициях атеизма и агностицизма, что ведет, вообще, к полному крушению религиозных ценностей. Один из христианских теологов Новой Зеландии, маори, жалуется: «Для большинства современных маори быть религиозным — дело случая». Он возвращается к старым понятиям «тапу», сожалея об их утрате, ибо это означало «ты не смеешь делать то-то и то-то, ибо иначе последует то или иное наказание». «Теперь мы не боимся полицейских, может быть, это и правильно, но где остались, куда делись наши ценности?»[212].
Вторая мировая война показала, что белые люди в их колониях вовсе не неуязвимы. Солдаты из туземных племен, которые побывали на полях сражений в Европе или в Тихом океане, вернулись на свою родину, будучи вовсе не склонными далее подчиняться законам «белых», дискриминирующим «цветных». Всё это, с одной стороны, вело к протестам и выдвижению гражданских требований, с другой стороны, к переоценке ценностей и к пониманию заново ценностных основ собственных, старых религий. В Нигерии Оба Бенин Акенцуа II, король племени бини, основал в 1945 году новую религию фактически для того, чтобы возродить старую. Он назвал ее «Аруоса», что означает «алтарь», и объяснил свою задачу как возможность «снова чтить нашего великого Бога в той форме, какая была принята у наших отцов, до тех пор, пока сюда не пришли белые люди»[213].
Маори Новой Зеландии уже после Первой мировой войны организовали движение, известное под названием «Маори-танга», или «маоритство». С годами оно всё более укреплялось. Здесь культивируются старые церемонии в традиционных храмах или священных местах, похороны по обрядам предков, а молодые люди обучаются родному языку и на этом старом языке получают религиозное воспитание. Также интерес к своим старым религиям и понимание их смысла пробуждаются у индейцев США и Канады. Американское индейское движение (American Indian Movement) возникло в семидесятых годах как политическое движение. «Среди активистов индейского движения уже очень рано проявился мощный интерес к родовым религиям. Участие в традиционных религиозных церемониях стало столь же необходимым, как участие в акциях протеста. Американское индейское движение оказалось настолько тесно связанным с родовыми и племенными религиозными церемониями, что сами индейцы определяют его как индейскую версию «Jesus Freaks» — «капризов Иисуса»[214].
Тем временем правительства сами способствуют возрождению традиционных религий тем, что они принимают дискриминационные законы, например, в Новой Зеландии был введен запрет на традиционные молитвы и священнодействия, в Канаде — запрет на некоторые традиционные праздники, в США — запрет на исполнение «танцев солнца». Со своей стороны коренные народы с тем большим упорством стараются возродить, реконструировать полузабытые религиозные действия и учения.
Действие модернизации по отношению к этническим религиям выражается и в возрастающем «внешнем спросе» и интересе. Европейцев удивляют и увлекают шаманы, ведьмы, колдуны, мастера народной медицины-экстрасенсы, в том числе женщины-знахарки. Встречаются индейские племена, в которых голубоглазые и светловолосые аборигены в жарких хижинах обращаются с молитвой к Великому духу на чистом немецком языке. Смогут ли этнические религии удовлетворить этот спрос и интерес к ним? Надо помнить, что они не ориентированы на миссионерскую деятельность, и следовательно, те их носители, кто попытается вести такую деятельность, проповедуя эти религии среди белых людей, встретит критику со стороны своих соотечественников и единоверцев.
V. КРАТКИЕ ВЫВОДЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ БУДУЩЕГО
В заключение я хотел бы обобщить современное положение этнических религий, суммировав свои выводы в четырех пунктах:
1. Их исключительность и уникальность сочетаются с толерантным отношением к соседним религиям. Здесь действует принцип: это наша правда, это ваша правда, ни одна из них не является более верной или более ложной, чем другая.
2. Белые с большей или меньшей жесткостью пресекают деятельность этнических религий, препятствуют их функционированию. Под угрозой кары и наказания остается всё, что якобы или на самом деле противоречит прогрессу.
3. Миссионеры распространяют среди представителей этнических религий — аборигенных племен разных континентов различные другие религии. Обращенные в новую веру пытаются сочетать, комбинировать старые и новые религиозные элементы, имеющие для них свой глубокий смысл.
4. Для обращенных в новую веру всё же основной почвой религиозного опыта в течение долгого времени остается их старая религия, живучесть элементов которой можно видеть на примере веры в предков и культа предков.
Наша установка в отношении этнических религий также претерпевает изменения. Сегодня всё еще распространен такой взгляд на представителей этнических религий, будто эти люди не образованы, заражены предрассудками, суевериями, и надо им как-то помочь преодолеть их отсталость. Но всё больше людей нашего мира открывают для себя в этнических религиях их чуждую нам до сих пор тонкость чувств и исходную мудрость, позволяющую надеяться на преодоление нашей собственной духовной бедности.
И последний вопрос. А чего, собственно, хотели бы те люди, среди которых распространены эти религии? Я думаю, они хотели бы прежде всего, чтобы их со всеми их верованиями оставили в покое. К тому же они хотели бы, чтобы мы воспринимали их не как детей, а как взрослых и относились бы к ним с таким же уважением, как к самим себе. Сбудутся ли их надежды в близком или далеком будущем или не сбудутся никогда, это во многом зависит от нас.
Райнер Флаше
Новые религии
I. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Возникновение и распространение новых религий до сих пор остается незавершенным процессом в истории религий. Многие религии, которые ныне имеют за своими плечами уже длительную историю, тоже когда-то были новыми религиями, и проходило порою немало времени от момента их возникновения до стадии консолидации и признания, позволявшего им самим представить уже как нечто завершенное свою собственную историю. И все эти новые религии никогда не возникали из ничего, а происходили из уже существующих прежних религий, из их модификации, из взаимодействия с ними. Таким образом, понять все новые религии мира можно лишь на определенном историческом фоне предшествующих им, прежде сложившихся представлений. Эта особенность связана с характером религий, вообще. Ведь религии можно характеризовать как системы объяснения мира и жизнеустройства, с которыми люди (бывшие верующие) находятся в определенных отношениях, исключающих непосредственную возможность управлять этими системами. В течение того времени, пока эти системы сохраняют всеобщее признание, свое обязательное действие или хотя бы являются достаточными для того, чтобы объяснить мир и упорядочить устройство жизни, они составляют основу соответствующего общества или религиозной общины и представляют собой для этого общества истинную реальность.
Эта взаимосвязь позволяет в то же время представить религии как самоорганизующиеся системы с относительной автономией или, по крайней мере, как явления, имеющие такую тенденцию. Как религиозная система религия достаточно автономна по отношению к окружающему миру, но всё же находится с ним во взаимодействии, определяющем формирование и развитие самой этой религии. Таким образом, религии можно одновременно определить как открытые и закрытые системы, как статичные и развивающиеся явления, как стабильные и функционирующие структуры. Как самоорганизующиеся системы религии стремятся устранить любые помехи, противоречия, возникающие внутри заданной системы отношений, исключить всё это из своей структуры. Это становится основой не только динамики развития данной религии, но и её возможного «заката», схода с исторической арены и возникновения новой религии в тот момент, когда перестают действовать те возможности решения проблем, которые были имманентно присущими прежней религиозной системе.
