Послы египетского султана к монгольскому хану отмечали, что в 1263 г. на Нижней Волге «постоянно видны плавающие русские суда». О продолжении восточной торговли в XIV–XV вв. свидетельствуют находки серебряных золотоордынских монет в Суздале. Среди них присутствуют монеты ханов: Узбека (Сарай, около 1317 г.), Орду-Малика (Азак, 1360–1361 гг.), Бердибека (Сарай ал-Джадид, 1357–8 гг.), Джанибека (Новый Гюлистан, середина XIV в.). Также найдено подражание саманидскому дирхему Наср ибн Ахмада (914 гг.), обрезанное в XIV в., и монеты, чеканенные в Новом Сарае в начале XV в. В Юрьеве-Польском обнаружена медная монета XIV в. с надписями на уйгурском языке. Для первичного взвешивания монет с целью проверки стабильности их веса в Золотой Орде употреблялись костяные рычажные весы. Находки деталей таких весов, свидетельствующие о присутствии восточных купцов в XIV–XV вв., известны в Суздале, Владимире, на Семьинском городище. Помимо монет, из владимирских раскопок происходит более десятка фрагментов золотоордынских сосудов с бирюзовой поливой, с полихромной росписью под бесцветной поливой и сосудов, подражающих китайским селадонам.
Археологические материалы позволяют определить состав восточного импорта и прийти к некоторым обобщениям. Находки условно можно разделить на две группы: предметы массового ввоза и предметы роскоши. К предметам массового ввоза относятся монетное серебро, бусы из стекла и драгоценных камней, раковины каури, недорогие однослойные и шелковые одноцветные ткани. Они обычно поступали на Русь по каналам торговли, имели широкий рынок сбыта и свидетельствуют о направлении связей и степени их интенсивности. Предметы роскоши (дорогая серебряная, хрупкая поливная и стеклянная посуда, дорогие узорные полихромные шелка) могли попадать в Русские земли как посольские дары или военная добыча, а также вместе с иностранными путешественниками и переселенцами. Роскошная утварь оседала в сокровищницах знати. Наряду с предметами торговли эти находки также являются вещественной иллюстрацией международных отношений.
Исторические данные, относящиеся к постордынскому периоду, обогащают нас знаниями о характере взаимоотношений Руси с мусульманскими соседями. В этой связи значительный интерес представляет место, где произошла Суздальская битва. Именно она сыграла ключевую роль в образовании института служилых татар в Московском княжестве и усилении последнего. Здесь же зародилось Касимовское ханство, и, возможно, это событие сыграло свою роль и в образовании ханства Казанского.
7 июля 1445 г. в окрестностях Суздаля произошло сражение отрядов сыновей хана Улуг-Мухаммеда, с одной стороны, и великого князя московского Василия II (1425–1462) – с другой. Это боевое столкновение, известное в истории как Суздальская битва, завершилось разгромом московских войск и пленением великого князя. Предыстория и ход битвы таковы… Весной 1445 г. казанский хан Улуг-Мухаммед послал на Русь своих сыновей Махмуда и Якуба, в состав войска которых входили черкасы. Возможно, целью вторжения были возобновление вассальных связей Василия II с Улуг-Мухаммедом и выплата дани. Архангелогородский летописец отмечает, что Махмуд (Мамутек) и Якуб пришли из Казани, однако в Москве заблаговременно узнали о движении татар, и по приказу великого князя полки русских князей стали стягиваться к Суздалю.
Василий II вместе с князьями Иваном Андреевичем Верейским, Василием Ярославичем и другими воеводами 6 июля 1445 г. вышли к р. Калинке и остановились у Спасо-Евфимиева монастыря, в непосредственной близости от Суздаля. Во время проведенного смотра численность воинов составила 1 тысячу человек, что было явно недостаточно для боя. Ожидалось прибытие подкрепления. В тот же день поступило ложное известие о приближении татар. Когда ситуация прояснилась, последовал отбой, и, как отмечают многие летописи, вечером этого дня у великого князя был устроен пир: он «ужинал у себя со всею братьею из бояры, и пиша долго нощи». На следующий день воеводы и сам Василий II проснулись поздно, когда солнце уже взошло. С трудом отстояв заутреннюю службу, великий князь решил «еще поопочинути», но в тот момент пришло сообщение, что татары переходят бродами р. Нерль. Василий II разослал всем воеводам приказ о выступлении и сам пошел навстречу татарам. Расстановка сил была не в пользу московского князя. К началу сражения не успел подойти татарский царевич Бердедат с войском, находившийся в Юрьеве-Польском, и некоторые русские князья. Князь Дмитрий Шемяка не откликнулся на 14 обращений великого князя и не прислал свою дружину. Итоговое соотношение сил было следующим – у царевичей 3,5 тысячи воинов, у великого князя – 1,5 тысячи.
Начало сражения складывалось для московитов благоприятно, они выдержали атаку татарской конницы. Не добившись успеха, татары применили традиционный для степняков прием – имитацию бегства. Это оказалось роковым для русского войска, которое попало в ловушку. Суздальская битва свелась к сражениям отдельных полков. Отряды царевичей обрушились на расстроенные ряды противника, собрать которые и организовать должный отпор великому князю не удалось. В битве с сыновьями Улуг-Мухаммеда русское войско было полностью разгромлено, а сам Василий II, князь Михаил Андреевич Верейский и множество других князей, бояр и детей боярских попали в татарский плен. Все они были отвезены в Нижний Новгород к Улуг-Мухаммеду. Это был единственный случай в истории России, когда верховный правитель оказался в плену. Сам Василий II, по данным летописцев, мужественно сражался, возглавляя передовой отряд и преследуя противника. Князь был ранен в голову и получил многочисленные телесные повреждения. Данная тактика, при которой главный стратег рисковал личной безопасностью, а соответственно и всем командованием, являлась по сути своей ущербной. В татарской тактике военных сражений, напротив, полководец всегда руководил военными действиями на отдалении от поля битвы, не вступая лично в бой. Успех татар был впечатляющим и получил известность далеко за пределами Руси. Так, о поражении Василия II и его пленении знали в Литве и Польше. Катастрофу под Суздалем еще долгие годы помнили на Русской земле.
В Москве, после того как было получено известие о пленении Василия II, великокняжеский титул перешел к его сопернику – Дмитрию Юрьевичу Шемяке. Он стал старшим в роде Калиты и до тех пор, пока Василий II находился в плену, обладал престолом, согласно традиционному порядку наследования власти.
Одним из последствий Суздальской битвы был заключенный между Улуг-Мухаммедом и Василием II «Мирный договор 1445 г.» – документ-соглашение об условиях отпуска из татарского плена московского великого князя, существование которого не доказано. Спустя 3 месяца после пленения Василий II был отпущен ханом Улуг-Мухаммедом в Москву. Исследователь истории и культуры народов Поволжья М. Г. Худяков полагал, что при отпуске великого князя из плена хан составил с ним мирный договор об условиях освобождения. Однако он, как и другие историки, недоумевал, почему этот большой по значению межгосударственный акт не был юридически оформлен в письменном виде. Для понимания причин необходимо учитывать особенности международных правовых норм той эпохи, когда ордынские ханы являлись общепризнанными сюзеренами, а московские великие князья были их вассалами. Василий II при вступлении на великокняжеский престол в 1432 г. получил из рук Улуг-Мухаммеда ярлык на правление в Москве. После изгнания Улуг-Мухаммеда из Сарая и Крыма великий князь Василий II, желая воспользоваться смутой в Орде, решил переметнуться на сторону другого хана, то есть попытался восстать против своего прежнего сюзерена. Однако, потерпев в 1445 г. сокрушительное поражение от войск Улуг-Мухаммеда и оказавшись в плену, он, вероятно, признал законность и «незыблемость» своей вассальной зависимости от Улуг-Мухаммеда. Поэтому юридически не было никакой надобности оформлять мирный договор, происходило лишь подтверждение прежнего правопорядка: ярлык Улуг-Мухаммеда, выданный им Василию II на великое княжение, сохранил свою силу.
Для Василия II Улуг-Мухаммед был и оставался в 1445 г., как и прежде, ордынским ханом, а не только казанским правителем. Для Василия II Казань в то время не являлась центром самостоятельного государства, а продолжала оставаться частью Золотой Орды. Такое положение было выгодно как для Василия II, в условиях длительного противостояния с Дмитрием Шемякой, так и для Улуг-Мухаммеда, считавшего себя законным правителем всей Золотой Орды и, очевидно, мечтавшего возвратить утраченные владения. Признание Казани центром суверенного государства, а Улуг-Мухаммеда – главой этого нового ханства автоматически сделало бы великое княжение Василия II нелегитимным. Вот почему московские политики и отражающие их взгляды и устремления русские летописцы вели себя по отношению к фактическому основателю казанской династии и ханства очень корректно, не изображая его правителем лишь небольшой части великой империи. Поэтому мирного договора 1445 г. и не существовало, а была лишь, по всей видимости, устная договоренность (возможно, в форме приказа, как всегда и обращались ордынские цари к нижестоящим по иерархии великим князьям) о передаче некоторых русских городов «в кормление» татарам и выплате выкупа в обмен на освобождение великого князя.
