Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает (Лк. 11, 23). Ты читаешь романы, газеты и в них прочитываешь немало пустых речей. С Богом ли ты бываешь в это время, или нет? Конечно, не с Богом, потому что Бог не бывает в суете земной, – значит, ты против Бога, а это грех. Собираешь ли ты благодать Божию, читая пустое разглагольствие в книгах легкого чтения? Нет, а расточаешь благодать, которую ты приобрел, если только приобрел в молитве, в богомыслии, или в чтении слова Божия и книг душеспасительных, или в благочестивой беседе, или в добрых делах. А это грех. За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда (Мф. 12, 36).
Сердечная энергия человека должна быть направлена вся к Богу, к любви Его, к исполнению святых заповедей, к борьбе со злом или грехами всякого рода, к сохранению душевного мира, кротости, смирения, свободы духа, сочувствия человечеству в его немощах, заблуждениях, потерях, неудачах, скорбях и болезнях, а не к самолюбию, не к сребролюбию и сладострастию, к чревоугодиям и неумеренным удовольствиям, к играм, спектаклям, к конским ристалищам, к катанию на велосипедах. Между тем враг усиливается всю энергию сердца и воли нашей устремить к суете, к страстям плоти и духа, к люблению мира и всего, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1 Ин. 2, 16), – и, таким образом, постоянно крадет самое дорогое благо человека – спасение души. Один Бог достоин всей нашей любви, всецелой покорности Его святым и животворящим заповедям. Тысячекратно, без числа обманывает нас грех, ввергая в нелепые грехи и в погибель, а мы, как пленники бессильные, постоянно работаем ему через плотское сладострастие и пристрастие к миру. Смотри на святых, как они жили, и угождали Богу, и спасали души!
Нехорошо, неразумно я поступаю, отыскивая долго какую-нибудь вещь, положенную куда-либо и забытую, и скорбя сердцем об ее потере или ненахождении ее на лицо, и в то же время оставляя Господа мыслию и сердцем. Потерянная и необретаемая вещь делается на время идолом сердца, предметом пристрастия и жалости. Все в мире суета и крушение духа. Едино есть на потребу: это Бог и все святое. Один Господь – живот, даяние наше. Ему слава, и честь, и держава.
Ныне нужны сильные и пламенные духом Златоусты, Григории, Василии, а то слово мирское, плевельное взяло большую силу в печати, потому что кто теперь не пишет, не печатает и не читает. Все грамотные, образованные; буквально целое море слов изливается на бумагу, а вдобавок и иллюстрируется картинками, да иногда какими? Иной читатель заглядится, а другой отвернется или раздерет иной лист.
Отчего мы не исправляемся, отчего лжем перед собою и перед Богом? От греховного самолюбия и особенно из-за любви к своей многострастной плоти: из пристрастия к видимому, осязаемому, тленному, временному и от неверия в невидимое. Отчего враг одолевает людей, делая их рабами безумных похотей? От пристрастия к той же плоти, от маловерия и неумения молиться.
У плоти нашей многострастной свой закон греховный, нелепый, гибельный, дьявольский. Она хочет и старается исполнять все, что противно духу, Богу, правде, разуму, истине: дух требует служения Богу и ближним в духе истины и правды; плоть требует служения ей самой, ее самолюбию, ее похотям, лености, чревоугодию, корыстолюбию, сладострастию или блуду, гордости, честолюбию, тщеславию и прочее. Между тем как нужно исполнять дела добродетели, служить бескорыстно больным, сообщать их с Богом через причащение Святых Таин или через молитву за них Богу. Надо одухотворяться и меньше угождать плоти, меньше есть, пить, не скупиться расточать имение на дела благотворения, богатеть в Бога, а не себе собирать (см. Лк. 12, 21).
Все грехи наши происходят главным образом от самолюбия, гордости, саможаления, самоугодия, плотоугодия. Во плоти гнездится причина всех зол, как и произошла она в первых человеках. А потому, чтобы начать и продолжать самовоспитание для Бога, нужно прежде всего самоотвержение, нужно распятие плоти со страстями и похотями (Гал. 5, 24). Так и делали все наши преподобные отцы: они прежде всего обучали себя воздержанию, бдению, молитве, послушанию, трудам, кротости, смирению. Мученики не пощадили себя даже до смерти за Христа.
Дочь моя жестоко беснуется (Мф. 15,22). Плоть наша беснуется бесчисленными страстями: блудом, пьянством, злобою, завистью, своеволием, упрямством, вольнодумством, самодурством, леностью, корыстью, самомнением, гордостью, подобострастием, малодушием, жестокосердием. Псы – это мы, лающие на своего Господа, на Церковь Божию своим ропотом, хулами различными, как раскольники, Толстые, пашковцы и тому подобные.
Замечаю ежедневно, что плоть или ветхий человек во мне очень силен и живуч в крайний ущерб душе моей, порабощаемой плотью. Я ежедневно и ежечасно склонен к саможалению, самоласканию, лености, сну, лакомству, чревоугодию и объядению, лукавству, гордости, презорству ближних, гнушению больными и неблагообразными, кривыми, слепыми, хромыми, лишайными и прыщеватыми, уродливыми, грубыми, безумными; склонен к огорчению, озлоблению, раздражению, злости, злопамятству, мстительности, злорадству, зложелательству, к блуду тайному и явному, к блудным помыслам и вожделениям, к нелепым и хульным помыслам, блазненным, лукавым, к зависти и недоброжелательству, к ропоту, нетерпению, непослушанию, непокорности, своенравию, алчности, скупости, унынию, малодушию, боязни, отчаянию, осуждению других. Надо распинать ежедневно плоть со страстями и похотями (Гал. 5, 24) и упражнять душу, созданную по образу Божию. Как же надо восстановлять, очищать и украшать ее, просвещать, укреплять ее в добродетели?
Сильнейшее препятствие человеку к любви Божией заключается в нашем самолюбии и в сладострастии и любовещности нашей плоти, нашего ветхого человека, потому апостолы учат нас распинать свою плоть со страстями и похотями (Гал. 5, 24), презирать плоть как преходящую, а прилежати о душе – вещи бессмертной, как это делали святые подвижники, например, преподобный Алексий, человек Божий, Иоанн Кущник, Павел Фивейский и все мученики, преподобные, Христа ради юродивые. Если бы знали и помнили люди, как нудится и спешит враг наш диавол погубить нас на всякое время, они не стали бы дремать и лениться, и нерадеть о своем исправлении и спасении, а на всякий час бодрствовали бы, молились, каялис
ь и спешили делать добрые дела.
Человек страстный до плотских наслаждений ищет повода к удовлетворению себя ими зрением, осязанием, слухом, обонянием, вкусом, воспоминанием, воображением. Вся душа, все сердце его отдается земному, плотскому, грубому, растлевающему наслаждению, и он совершенно отступает от Бога, охладевает к Нему, презирает, ни во что не ставит Его, святость Его, правду, мир, простор и живот сердечный, весь отдаваясь обаянию прелести, всецело исполняя волю врага-диавола, сплетаясь с ним, делаясь одним духом с ним. Он теряет тогда характер разумного существа, человека, христианина и делается скотоподобным, неразумным, нецелесообразным, одичалым, извратившем свою природу из словесной в бессловесную, из разумной в неразумную. Так вредно и противно Богу, здравому смыслу и христианской истине и правде пристрастие к земным наслаждениям! Избави, Боже, всякого человека от такого образа жизни!
Во-первых, человек, сотворенный по образу Божию, унижает себя и другого чрезвычайно, делая другого человека целью сладострастия как вещь бездушную и себя тем же. Во-вторых, эта любовь нелепая, потому что страстная и бесцельная, безжизненная, извращенная, противная намерениям Творца. В-третьих, она эгоистичная, узкая и слепая, потому что касается одного известного лица и то низшей части его существа – тела, между тем как бессмертная душа презирается и ее истинная цель бытия – славить всячески Господа в правде и святости – извращается: она исключает всякую правильную любовь – любовь к Богу и человечеству, особенно к человеку бедствующему – больному, скорбному, нуждающемуся в нашем сочувствии, в нашей любви, помощи. Далее, она всегда сопровождается скорбью и теснотою, а нередко и смертью.
Через пристрастие к видимой, плотской, вещественной красоте и сладости, возбуждаемое врагом в наших умах и сердцах, он усиливается ежедневно лишать нас вечной, нетленной, святой красоты и сладости Божией и общения со всеми святыми в будущей жизни. А потому да оставляет здесь человек плотское сладострастие и даже зрение с наслаждением на плотскую красоту, которая развратила сердца многих и свела с ума, поставив всю жизнь вверх дном.
