Но, увы, благополучие Товита кончилось, когда ассирийским царём сделался Синахериб. Потерпев неудачу во время похода в Иудею, тот стал сурово преследовать евреев. Товит делал тогда много благодеяний своим несчастным соплеменникам: голодным он давал хлеб, нагим — одежду, а если видел кого-либо умершим и выброшенным за стену Ниневии, то тайно погребал его, невзирая на царский запрет. Один ниневянин донёс на него властям. Товит в страхе бежал из города. Всё имущество его было разграблено, так что не осталось у него ничего, кроме жены и сына. К счастью, его родственники сумели исходатайствовать ему прощение. Товит вернулся в свой дом, но жил теперь в бедности.
Однажды в праздник Пятидесятницы Товит сказал сыну Товии: «Пойди, приведи какого-нибудь бедняка из наших соплеменников, пусть он разделит с нами праздничный обед». Товия вышел из дома, а потом вернулся и сказал: «Отец! Какой-то из наших сородичей удавленный лежит на площади». Товит, прежде чем вкушать пищу, поспешно вышел из дома и убрал тело до захода солнца. Возвратившись, он стал со скорбью есть хлеб, а когда зашло солнце, выкопал могилу и похоронил казнённого. Из-за нечистоты он не мог вернуться в дом и устроился на ночь за стеной двора. И случилось так, что той ночью в глаза Товиту попал воробьиный помёт. От этого на них образовались бельма, и он ослеп.
Вот как жестоко обошлась с ним судьба! Пришлось Анне зарабатывать на пропитание одной. Она пряла шерсть и посылала богатым людям, которые давали ей плату. Как-то раз ей подарили козлёнка. Когда его привели в дом, он начал блеять. Товит спросил жену: «Откуда этот козлёнок? Не краденный ли он? Верни его! Непозволительно есть краденное». Анна отвечала: «Это подарили мне сверх платы». Но Товит не верил ей и просил вернуть козлёнка. Тогда она сказала ему с упрёком: «Где же милостыни твои и праведные дела? Вот как все они обнаружились на тебе!»
Ах, как горько было несчастному слышать эти слова! Он ушёл к себе и стал молиться Богу. «Господи! — говорил он, — для чего моя никчёмная жизнь? Повели взять дух мой, чтобы я обратился в землю, ибо мне лучше умереть, чем жить так, как я живу!»
В тот же день Товит вспомнил о серебре, которое отдал на сохранение Гаваилу в Рагах Мидийских. Он подумал: «Вот, я прошу у Бога смерти. Надо позвать сына и объявить ему о серебре, пока я не умер». Он призвал к себе Товию и сказал: «Теперь, когда в Ассирии кончились гонения на евреев, открою тебе, что много лет назад я отдал на хранение Гаваилу, сыну Гавриеву, в Рагах Мидийских десять талантов серебра. Итак, не бойся, сын мой, что мы обнищали. Много есть у тебя и будет ещё больше, если станешь чтить Господа и удалишься от всякого греха».
Товия отвечал: «Отец мой! Я исполню всё, что ты завещаешь мне, но как я смогу получить серебро, не зная того человека?» Тогда отец вручил ему расписку и сказал: «Найди человека, который будет сопутствовать тебе в твоём путешествии, а я дам ему плату. И ступайте за серебром». Товия пошёл искать попутчика и вскоре встретил на улицах Ниневии прекрасного юношу. Товия спросил: «Можешь отправиться со мной в Раги Мидийские и знаешь ли ты эти места?» Юноша отвечал: «Могу идти с тобой, и дорогу я знаю. Прежде я уже останавливался там у нашего сородича Гаваила». Товия вернулся к отцу и сказал ему: «Вот, я нашёл себе спутника». Отец велел: «Пригласи его ко мне. Я узнаю, из какого он колена и надёжный ли он человек». Позвали юношу, и Товит стал расспрашивать его. Тот отвечал: «Я Азария из рода Анании Великого». Товит успокоился и сообщил сыну: «Я знал Ананию, сына Семея Великого. Это достойный человек. Мы вместе ходили в Иерусалим на поклонение Господу. Отправляйся спокойно! Бог, живущий на небесах, да благоустроит путь ваш, и ангел Его да сопутствует вам!»
Анна заплакала и сказала Товиту: «Зачем ты отпускаешь сына нашего? Он один был опорой наших рук, когда входил и выходил перед нами! Не предпочитай серебра серебру; пусть оно будет как сор в сравнении с нашим сыном!» Товит отвечал ей: «Не печалься, сестра. Он придёт здоровый, и глаза твои увидят его. Ибо ему будет сопутствовать добрый ангел; путь его будет благоуспешен, и он возвратится здоровым».
Юноши, собравшись, отправились оба в путь. К вечеру они пришли к берегам Тигра. Товия пошёл помыться, но тут из воды показалась рыба и хотела проглотить его. Азария крикнул: «Возьми эту рыбу!» Товия схватил её и вытащил на берег. Азария велел ему: «Разрежь рыбу, возьми сердце, печень, желчь и сбереги их». Товия так и сделал, а рыбу они испекли и съели.
Путники отправились в дорогу и добрались до мидийской столицы Экбатан. Товия спросил: «Брат Азария, к чему эти печень, сердце и желчь из рыбы?» Он отвечал: «Если кого мучит демон или злой дух, то надо зажечь сердце и печень перед таким мужчиной или женщиной, и уйдёт от них дух. А желчью надо помазать человека, который имеет бельма на глазах, и он исцелится». Вскоре они приблизились к городу. Азария сказал Товии: «Брат! Ныне мы будем ночевать у Рагуила, твоего родственника. У него есть дочь по имени Сарра, девушка прекрасная и умная. Я поговорю о ней с Рагуилом, чтобы он дал её тебе в жёны». Товия отвечал: «Брат Азария! Я слышал, что эта девица уже была женой семи мужей. И всех их нашли поутру после свадьбы мёртвыми. Они погибли в брачной комнате. Ведь её любит демон по имени Асмодей, который и истребляет всех, кто хочет жениться на ней. Я один у отца моего и боюсь, как бы, войдя к ней, не умереть подобно прежним. Моя смерть сведёт прежде времени в могилу мою мать и моего отца». Азария сказал на это: «О демоне не беспокойся, брат. Когда ты войдёшь в брачную комнату, возьми курильницу, вложи в неё сердце и печень рыбы и воскури их. Демон почувствует запах, удалится и более никогда не вернётся назад».
Разговаривая таким образом, они пришли в Экбатаны к дому Рагуила. Сарра встретила и приветствовала их, а потом ввела в дом. Рагуил спросил: «Откуда вы, братья?» Они отвечали ему. «Мы из сынов Неффалима, пленённых в Ниневию». Ещё спросил их: «Знаете ли вы родича моего Товита?» Они сказали: «Знаем!», а Товия добавил: «Это мой отец». Рагуил стал его обнимать и плакал от счастья. Путников приняли со всем радушием и усадили за стол. Товия шепнул своему спутнику «Брат Азария! Переговори, о чём ты говорил по пути. Пусть устроится это дело». Азария передал весь их разговор Рагуилу, а Рагуил сказал Товии: «Ешь, пей и веселись, ибо я согласен отдать мою дочь тебе в жёны». Товия возразил: «Я не могу ничего есть до тех пор, пока не договоритесь и не условитесь со мной обо всём». Рагуил встал, позвал Сарру и, взяв её руку, отдал её Товии. Он сказал: «Вот, по закону Моисееву, возьми её и веди к отцу своему». И благословил их.
По окончании ужина Товию ввели в спальню к Сарре. Юноша, хорошо помнивший наказ своего друга, взял с собой курильницу, положил в неё рыбью печень, сердце и зажёг их. Демон почувствовал запах от курения и тотчас умчался в верхние страны Египта, навсегда оставив девушку. Товия спокойно заснул рядом с Саррой и проспал всю ночь.
Между тем Рагуил, встав поутру, пошёл и выкопал могилу. Потом он вернулся в дом и сказал жене: «Пошли одну из служанок посмотреть, жив ли ещё сын Товита. Если нет, похороним его, и никто ничего не узнает об этом». Служанка отворила дверь и увидела, что молодые спокойно спят. Возвратившись, она объявила хозяевам, что юноша жив. Рагуил возблагодарил Господа и повелел рабам забросать могилу. После этого он устроил брачный пир, продолжавшийся две недели.
Товия позвал своего спутника и сказал ему: «Брат Азария, возьми с собой двух верблюдов и сходи в Раги Мидийские к Гаваилу. Принеси мне серебро. Рагуил обязал меня клятвою, что я не уйду от него, пока не кончится брачный пир. Между тем мой отец считает дни до моего возвращения и будет сильно скорбеть, если я задержусь». Азария отправился в путь, пришёл к Гаваилу и отдал ему расписку, а тот принёс запечатанные мешки с серебром. На другое утро они встали и пришли вместе на свадебный пир.
По прошествии двух недель Товия сказал Рагуилу: «Отпусти меня, потому что родители очень ждут моего возвращения». Рагуил встал, вручил ему Сарру и благословил их. Он дал ему также половину своего имения, половину рабов, половину скота и половину своего серебра. Товия тронулся в путь и благополучно возвратился в Ниневию. Азария сказал Товии: «Ты знаешь, брат, о болезни своего отца. Подойди к нему, держа в руках рыбью желчь, и приложи её к глазам своего отца. Он ощутит едкость и оботрёт глаза; бельма спадут, и он прозреет».
Тем временем в доме Товита царила глубокая скорбь. Все сроки возвращения Товии истекли, и плакали о нём Товит и жена его, как о покойнике. Вдруг Анна заметила, что Товия идёт по дороге, и сказала мужу: «Вот, идёт наш сын по дороге, а вместе с ним тот человек, что взялся его сопровождать». Она бросилась навстречу сыну. Товит поспешил за ней и споткнулся, но Товия успел поддержать его. Он приложил к глазам старика желчь; глаза защипало; Товит оттёр их и снял бельма. Увидев сына, он пал к нему на шею и заплакал.
