С 14 стиха до конца главы идут новые мысли, направленные к тому, чтобы отнять у иудеев последнее возможное извинение в неверии… Апостол объясняет, как сделалось, что бо́льшая часть иудеев не участвует в наследии духовных благ о Христе Иисусе, обетованных отцам. Какая тому причина? Причина тому, ответил он, в самих иудеях, в том, что не веруют в Господа Иисуса. Они прикрывают недоброту неверия своего тем, что стоят на Законе и ревнуют по нему. Но это их не извиняет, потому что сам Закон или те Писания, в коих излагается и изъясняется закон, руководят их к вере и указывают на ее необходимость, указывают, что она есть прямое и единое истинное и надежное средство ко спасению. Отсюда само собою выходит обличение: так чего же вы не верите? Для полноты обличения Апостол теперь или сам придумывает, или другого кого вводит придумывающего, чем бы можно было еще оправдать неверие иудеев, и затем, доказав, что это последнее прибежище к оправданию неуместно, выставляет во всей силе безызвинительность иудейского неверия. <…> Разве проповедники не посланы? Посланы. Разве иудеи не слышали? Слышали. Разве не разумели? Разумели. Замечательно, что Апостол ответы свои: посланы, слышали, разумели – берет не из указания на то, что делом совершалось воочию всех, а из пророческих о том предсказаний. <…> Чего ради так делает Апостол? Чтоб разительнее представить дело. Как на все вопросы отвечала действительность, всем было ясно и говорить о том было бы только излишним размножением слов. Иудей, слышавший такие вопросы, получал на них ответ в себе самом, в совести своей. Апостолу оставалось только осветить и освятить сии ответы тем, чем паче всего дорожил иудей, – пророческим словом. <…> Если послание проповедников есть дело прямой воли Божией, то непринимание их проповеди ничем иным признано быть не может, как противлением воле Божией. Богу же противиться какой смысл? Из сего уразумей, что тебе следует делать. Сознать неразумие своего вере противления, осудить себя в нем и поспешить исправить дело, достойное Божия осуждения, делом, достойным Божия благоволения, неверие – верою. <…>
Якоже есть писано: коль красны ноги благовествующих мир, благовествующих благая! – <…> О чем апостолы проповедовали? О мире с Богом – таком мире, из коего истекали неисчетные духовные блага и для времени, и еще паче для вечности. Св. Павел говорит о сем: Бог дал нам служение примирения, – положил на нас слово примирения. По Христе убо молим, яко Богу молящу нами, молим по Христе, примиритеся с Богом (см.: 2 Кор. 5, 18–20). Здесь же, приведши слово пророческое о благовестниках мира, он говорит как бы: познай же в нас тех предвиденных Пророком благовестников и не говори, что т. к. не было проповеди и проповедников, то я не мог слышать и веровать. <…>
Но не вcи послушаша благовествования. Исаия бо глаголет: Господи, кто верова слуху нашему? – Наши все толковники первые слова читают как вопрос, в виде возражения: но, скажет кто, как же не все послушались благовествования? Ибо если б оно было от Бога и посланные Им были посланы, то, конечно, все бы послушались их и вняли слову их. В ответ на это Апостол говорит: это нисколько не умаляет достоинства посланных и истины их благовестия. Ибо еще Исаия провидел, что так будет. <…> Изображает сие свт. Иоанн Златоуст: «Иудеи опять делали новое возражение, говоря: ежели апостолы были посланы от Бога, то надобно, чтобы все их послушались. Заметь же благоразумие Павлово, как он доказывает, что то самое, что приводило в смущение, должно уничтожить смущение и беспокойство. Что, говорит он, соблазняет тебя, иудей, после толикократного и столь важного свидетельства и после подтверждения его самыми делами, – что не все послушались благовестия? Это самое, что не все слушаются, при других доказательствах достаточно к тому, чтобы уверить тебя в истине проповедуемого…» <…> А Исаия говорит еще больше… Он тут принимает на себя лицо апостолов… В действительности так и было, что апостолы проповедали Христа распятого, как свидетельствует ап. Павел. А это для иудеев было соблазном, для еллинов же безумием (см.: 1 Кор. 1, 23). Те и другие потому и упирались веровать. Веровали, но немногие – избранные. Справедливо потому было быть вопросу в душе их: Господи, как немногие веруют тому, что мы влагаем в их уши? Кто – кто верует? Провидя это, пророк и воззвал как бы от лица их пред изображением страданий и смерти Господа Спасителя: кто верова? <…> У Апостола цель та, чтоб не обличать в глаза, а чтоб иудеи сами на себя произнесли обличение на основании того, что он говорит.
Темже убо вера от слуха, слух же глаголом Божиим. – <…> Очевидно, что, по Пророку, вере предназначено зарождаться от слуха, или слушания, когда слух поражаем бывает глаголами Божиими. Глаголы Божии поражают слух, чрез слух проходят в ум и сердце и зарождают веру. Итак, слушай, принимай слышимое за глаголы Божии и веруй – и больше этого ничего не требуй. Будто Апостол, после того как объяснил, что то, что не все слушаются проповеди, не опровергает действительности посланничества проповедников, слышит еще возражение: как верить им, когда они такие простые? Пусть бы они творили знамения и чудеса – повсюду, явно, – тогда бы и веровать легко. Апостол отвечает: чудеса и знамения – не естественная принадлежность благовестия. Естественный путь таков: приходит посланный от Бога благовестник, возвещает глагол Божий, и те, которые имеют чем ощутить, что тут действительно возвещается глагол Божий, веруют. Чудеса же и знамения не в нашей власти. Их творит Бог, хотя чрез нас, но не по нашему изволению, а где и как угодно то Его святой воле. Потому непременно требовать от благовестников знамений и чудес несправедливо. <…> Но как иудеи непрестанно искали чудес, желали видеть воскресение и много было таких, которые с жадностию сего домогались, то Апостол говорит: Пророк возвестил, что вера наша должна происходить от слышания. Сие самое и доказывает наперед Апостол, говоря: темже убо вера от слуха. <…> Проповедники не свое говорили, а возвещали слышанное от Бога. Это гораздо выше чудес. Богу, когда говорит Он и когда чудодействует, равно должно верить и повиноваться, потому что дела и чудеса производятся словом Его. Так совершено небо и все прочее.
Но глаголю: еда не слышаша? – Доказал Апостол, что есть проповедники посланные и что все, основываясь на пророческом о них предсказании, должны были признать их таковыми, и потому послушаться их, ничего от них не требуя, кроме того, что они делали, т. е. кроме возвещания глагола Божия. Отсюда само собою следовало, что если есть неверующие, то вина не в недостатке проповеди и проповедников, а в упорном неверии слышащих. Это наведение оставляет Апостол сделать иудеям, а сам снова обращается к изысканию того, чем бы еще можно было извинить их неверие. Но может быть, говорит, они не слыхали? Если не слыхали, то, конечно, не виноваты в неверии: ибо как можно веровать в то, о чем не слышишь? Но дело не так есть: нельзя сказать, что они не слыхали. Как им не слышать, когда вся вселенная слышала вещание их? <…> Пророческое слово взято из псалма (см.: Пс. 18, 5). Св. пророк Давид в том псалме сначала изображает, как небеса проповедуют о славе Божией – о премудрости, благости и всемогуществе, творчестве и промышлении Бога беспредельного, и как такая проповедь всюду слышится и всем понятна, так что ее слышат все люди, и все, перенимая сию проповедь небес, повторяют ее на своем языке. Затем присовокупляет, что милостивый Бог не ограничился одним этим возвещением о Своей славе, но при сей безмолвной проповеди о ней от лица тварей даровал нам еще и словесное откровение – закон, оправдания, заповеди, судьбы, которые вожделенны паче злата и камене честна многа, и слаждша паче меда и coтa (Пс. 18, 11). <…>
Но глаголю: еда не разуме Израиль? – Что еще можно бы придумать в извинение неверия иудеев? Думаю, вот что. Может быть, они не разумели, – не поняли значения настоящего времени – того, что в нем исполняется все предсказанное пророками, все обетованное Богом, как и Спаситель их укорял не раз, когда, например, говорил, что они лице неба умеют разсуждати, а знамений временом (т. е. настоящего времени) не могут искусити (ср.: Мф. 16, 3), или когда плакал над Иерусалимом, приговаривая, что он не разумел, что есть день сей, – не разумел времени посещения своего (см.: Лк. 19, 42–44)? Если точно не разумели, то для них слышанное было то же, что неслышанное. В таком случае извинение уместно. Но правда ли, что: не разуме Израиль? Можно ли о нем сказать сие? Со стороны смотря, можно бы так ответить: если и в самом деле не разумел, то это нисколько не извиняет его, потому что он имел и имеет все способы к уразумению, и долг имел уразуметь, чтоб разумение свое предать потом и всем народам. Всем другим извинительно не разуметь, а ему – никак: виновен по тому самому, что не разумел. Но Апостол на том настаивает, что он разумел, да не верил: тут уж никак не уместно извинение, тут явно одно сатанинское упорство. Чем же доказывает Апостол, что иудеи уразумели в чем дело? Исполнением пророчества, в коем предсказано было, что будет время, когда Бог раздражит их о не народе, т. е. таким народом, который иудеи считать будут недостойным того, чтоб именовать его народом: так иудеи думали о язычниках. Чем же раздражит? Тем, что примет их в милость Свою и то, что следовало бы иудеям, на них перенесет и им передаст. Это исполнилось в точности, когда язычники оглашены были благовестием и верою призваны к наследию духовных благ о Христе Иисусе, обетованных отцам иудеев, и вступили в обладание им. Могли ли иудеи этого не увидеть и не уразуметь?! <…> И они в самом деле поняли, что видно из раздражения их на то, зачем призываются язычники. Если раздражились, значит, видели, что язычники вступают в наследие их благ, как и Спаситель в лицо им сказывал: отъимется от вас Царство и дастся языку, творящему плоды его (Мф. 21, 43). И еще прежде: мнози от восток и запад приидут и возлягут со Авраамом, Исааком и Иаковом во Царствии Небеснем: сынове же царствия изгнани будут вон (см.: Мф. 8, 11–12). <…> Свт. Иоанн Златоуст к следующему стиху переходит так: «Но один ли Моисей говорил сие? Нет. Напротив, после него то же подтвердил Исаия. Посему Павел и сказал: первый Моисей, – давая тем знать, что есть и второй, говорящий о том же яснее и открытее. И как выше сказал: вопиет Исаия (Рим. 9, 27), – так и здесь».
