«Сила Моя в немощи совершается»
. Ионафан с опасностью для себя служит посредником между отцом и Давидом, так же и Христос — посредник между Богом и людьми, сам будучи Богом.
Давид, как пастырь, царь и пророк также является прообразом Христа Спасителя. Прежде всего — Вифлеем, место рождения и Христа, и Давида. Мирная подготовка к выступлению их на проповедь. Христос вышел на проповедь в 30 лет, Давид тоже стал царем в 30 лет. Христос до этого мирно жил у своих родителей и своих близких и мало кто о нем знал. Так же и Давид до своего призвания вел мирную жизнь пастуха, пася стада своего отца. Давид многократно рискует жизнью за своих овец, и Господь также говорит, что
«Я пастырь добрый, душу Свою полагаю за овцы свои»
.
Будучи помазанником Божиим, Давид подвергается преследованию, презрению и отторжению. А Христос и есть Помазанник, то же происходит и с Ним. Давида принимают с радостью, после того, как он был изгнан своим сыном Авессаломом. И в конце Нового Завета мы слышим радостный крик христиан последних времен:
«Ей гряди Господи! Маранафа!»
Особые признаки, которые есть здесь. Со времени Иисуса Навина, за исключением случая с Гедеоном и Маноей не было больше видений и прорицаний. Бог тогда не был с людьми. С появлением Самуила, появляются пророки и пророчицы и прорицание продолжается до Вавилонского пленения. Мы подошли к серьезному месту в жизни Давида — к рассказу о его грехе. Всякий союз подразумевает известные условия. Точно так же, как и Завет Божий не есть просто обетование, но и требование. Именно здесь обнаруживается, что если человек полностью отдает себя на служение Богу, то он должен исполнять все, что Бог ему завещал.
Бог Израиля — не Бог какого-то одного царя, но Бог, который взыскует правду и для которого все люди одинаково ответственны за свои поступки. И тот самый пророк Нафан, который изрек благословение на род Давида, при других обстоятельствах выступает как гневный обличитель и судья того же царя. Этот эпизод имеет громадное значение для понимания ветхозаветной религии и ее отношения к царской власти. Вы знаете, каким образом произошло это грехопадение. Давид замечает Вирсавию и так как эта женщина была очень красива, он пускает слуг разведать: чья это женщина?
«И сказали ему: это Вирсавия, дочь Елиама, жена Урии Хеттеянина. Он послал слуг взять ее; и она пришла к нему и он спал с ней»
.
Давид взял ее без всякого зазрения совести, хотя у нее был муж. Это пример восточного деспота, несправедливого царя. Когда же женщина узнала, что она беременна, она сказала об этом Давиду и после этого Давид понимает, что уже трудно сохранить тайну. Этот момент показывает, насколько важно зачатие, как святость, в мире, в любви. Будущий сын был зачат в нечестии, и Господь и наказывает всех тех, кто принял в этом участие. Желая скрыть свой грех, он идет на еще более тяжкий грех — убийство Урии. Он призвал Урию. Целью призвания Урии было, чтобы Урия переспал со своей женой, чтобы если родился ребенок, сказать, что это ребенок Урии. Давид и здесь хотел быть непричастным.
Но, однако, Урия был настолько предан царю, что не пошел к жене ни в первый, ни во второй раз. Урия так сказал:
«Ковчег Божий и Израиль и Иуда находятся в шатрах, и господин мой Иоав и рабы господина моего пребывают в поле, а я вошел бы в дом свой и есть и пить и спать со своею женою! Клянусь твоею жизнью и жизнью души твоей, этого я не сделаю»
(2 Цар 11:11).
Вот какой воин! В то время, когда все находятся на битве, он не хочет быть со своей женой, есть и пить. Он обличил вдобавок Давида, что тот занимается нечестием, а простой воин показывает ему пример благочестия, пример чистоты отношений и искреннего служения своему воинскому долгу. Вместо того, чтобы признать свое нечестие и на этом {37} остановиться, внутри у Давида появляется злоба и он задумывает его убить. Давид посылает письмо, чтобы поставить Урию во главе штурмующего отряда и случается, что Урия умирает и об этом сообщают Давиду (2 Цар 11:14–25).
После этого случая жена Урии приводится в дом Давида и становится его официальной четвертой женой. Случай вполне обыкновенный для истории военных действий, однако Давиду Господь этого случая не прощает, потому что это не простой человек, а царь и избранник Божий. Зло настолько захватило Давида, что он сам не видит этого зла. До Нафана дошло, что сотворил Давид. Пророк приходит к Давиду и рассказывает ему прекрасную притчу, что у одного богача было большое стадо, а у бедняка была одна овца, которую он любил. Но когда к богачу пришел гость, он не захотел брать овцу из своего стада, а отобрал овцу у бедняка, чтобы приготовить угощение гостю (2 Цар 12:1–5).
Что этот человек должен сделать богачу? Давид сказал: «Да живет Яхве! смерти достоин тот человек!» — «Этот человек — ты», — сказал пророк.
«Так говорит Господь, Бог Израилев: Я помазал тебя в царя над Израилем и Я избавил тебя от руки Саула, и дал тебе дом господина твоего и жен господина твоего на лоно твое, и дал тебе дом Израилев и Иудин, и если этого мало, прибавил бы еще больше; зачем же ты пренебрег словом Господа, сделав злое пред очами Его?»
(2 Цар 12:7–7).
Так звучит голос неподкупного пророка, который не побоялся царя. Здесь обнаруживается природа подлинно теократической власти: хотя есть царь, но над ним есть нечто высшее. И пророк может прийти и сказать ему подлинную правду о нем самом. Не воля монарха, а воля Божья есть высший закон, что и подчеркивает Нафан, и никакая корона, никакое помазание не может служить оправданием преступлению.
Нужно отдать справедливость Давиду, он искренне признал свою вину. «Согрешил я перед Богом», — сказал он. С этого времени, стараясь искупить свой грех, он делал все, чтобы не нести последствий греха. Он поклялся, что сын, который родится у этой женщины, будет наследником. Первый сын, который рождается у Вирсавии, умирает. Удивительно, как ведет себя Давид: он плачет, когда молится о младенце и постится, проводит ночь, лежа на земле, не ест хлеба, ни пьет. На седьмой день дитя умерло. Слуги боялись донести Давиду об этом, однако, когда ему сказали, что умерло дитя, когда он спросил: «Умер ребенок?» И тогда Давид встал с земли, умылся, помазался, переменил одежды свои и пошел в дом Господень и молился.
Возвратившись в дом, он потребовал, чтобы принесли ему хлеба и он ел. И спросили слуги его: «Почему ты так поступаешь? Когда дитя твое было живо, ты постился и плакал, когда дитя умерло — ты встал и ел хлеб и пил».
«И сказал Давид: доколе дитя было живо, я постился и плакал, ибо думал; кто знает, не помилует ли меня Господь, и дитя останется живо? А теперь оно умерло, зачем же мне поститься? Разве я могу возвратить его? Я пойду к нему, а оно не возвратится ко мне. И утешил Давид Вирсавию, жену свою, и вошел к ней, и спал с нею; и она зачала и родила сына, и нарекла ему имя Соломон. И Господь возлюбил его и послал пророка Нафана, и он нарек ему имя: Иедидиа
(т. е. «возлюбленный Богом»)
по слову Господа»
(2 Цар 12:21–25).
Отсюда начинается ниспадение царства Давида, история его тяжких скитаний и мытарств, которыми Господь наказывал его за тот грех, который он совершил. Грех он совершил, покаяние принес, но кроме покаяния было и наказание.
Грехопадение Давида привлекло гнев Божий и всякого рода бедствия и нестроения как на семейство самого царя Давида, так и на его царство, на вверенный ему народ. В некотором роде, семейные нестроения в царствующем доме были образом тех бедствий, которые обрушились на Израиль в этот период. Первым в ряду этих событий было кровосмешение в самом царском дворце. 2 Цар 13 повествует о бесчестии, которое сотворил один их сыновей Давида Амнон к своей родной сестре Фамари.
Священное Писание Ветхого Завета крайне редко говорит о подобного рода мерзостях. И это мы видим не где-либо, а в том семействе, которое призвано было быть образцом благочестия для всего народа. Как известно, меньший грех, но грех нераскаянный влечет за собой все большие и большие грехи. И к кровосмешению вскоре приложилось и убийство. Еще один сын царя Давида Авессалом отомстил Амнону за бесчестие их сестры убийством весьма вероломным, устроенным во время праздника.
И тут Давид проявил великодушие. Утешившись, т. е. пережив в своем сердце гибель Амнона, Давид не преследовал Авессалома. Давид, действительно, является прообразом новозаветного доброго Пастыря, который согрешающих сынов своих не отрывает от себя, но призывает их к покаянию, милует, а не наказывает. Однако, Авессалом не оценил отеческой милости и поднял всенародное восстание против царя. Поколебалась сама прочность царствования Давида. 14 и 15 главы рассказы{38}вают об этом возмущении. Имя Авессалома стало почти столь же нарицательным, как и имя Хама. Авессалом по существу повторил Хамов грех, он восстал против отца, он стремился свергнуть своего отца и узурпировать власть, которую его отец получил от самого Бога.
