вид качества образует фигура и присущая каждому предмету форма» (Категории, VIII, 10а 11). Однако они лишены других видов качеств, тех, которые представляют собой «состояния движущегося» (Метафизика, V, 14, 1020b 17) и получают первостепенное значение в физике Аристотеля.
«Элементы Платона суть треугольники, а не правильные тела, – говорит Га-три, – и поскольку его треугольники могут бесконечно делиться на треугольники, постольку возражение Аристотеля не имеет силы» [64a, c. 317].
«Я не сомневаюсь, – говорит Хит, оценивая замечание Симпликия, – что это – верное объяснение, так как, действительно… три полиэдра таковы, что каждый из них получается из другого перегруппировкой треугольников… при любом другом предположении эта идея была бы слишком фантастической» [67, c. 174–175].
«Идея того протяжения, которое мы постигаем в любом пространстве, – говорит Декарт, – и есть подлинная и надлежащая идея телесной субстанции» [14, c. 476].
Аристотель. О душе, I, 2, 404b 8.
«О возникновении и уничтожении»; сокращенно здесь и далее обозначается GC от лат. «De Generatione et Corruptione».
К этому можно добавить, что принцип конкретности, диктующий необходимость телесно-физически мыслить пространство, стоит ближе к современной релятивистской космологии, чем, скажем, атомизм, допускающий существование беспредельного пустого пространства, взаимодействие которого с веществом полностью исключается.
Этот момент аристотелевской трактовки числа подчеркивает Маркович [97, c. 18].
Частично и применительно к историко-химической проблематике некоторые результаты исследования, представленного в данной главе, были опубликованы [9].
«Действительно, – говорит Аристотель, – абсолютное возникновение (γένεσις ἀπλῆ) и уничтожение сущностей существуют, но не благодаря соединению и разъединению (συγκρίσει καί διακρίσει), а благодаря полному изменению одной определенной вещи в другую» (GC, I, 2, 317a 20–22).
Абсолютный генезис Аристотель называет еще простым и завершенным возникновением (ἡ ἀπλῆ καί τελεία γένεσις) в противоположность определенному генезису как частичному возникновению (γένεσις κατά μέτρος – GC, 318b 35).
В «Физике» Аристотель указывает следующий космографический порядок: земля, вода, воздух, эфир, небо, т. е. огонь здесь, видимо, отождествлен с эфиром (Физика, IV, 5, 212b). Однако в другом месте он сам критикует Анаксагора за то, что тот «спутал это имя, приняв эфир за эквивалент огня» (О небе, II, 1, 3, 270b 25). См. также: «О небе», III, 3, 302b 4. В таком космографическом порядке элементов отражается их онтологическая иерархия.
В последующем изложении обозначено сокращенно ТХСВ.
Глубокий анализ идеи природы в ранней Античности дает И.Д. Рожанский [22, с. 65–114].
Физик и врач, родом из Локр (427–347 гг. до н. э., по Партингтону [109, с. 21]), испытавший сильное влияние Эмпедокла. Его фрагменты собраны Вельманом [143]. Наряду с Алкмеоном и гиппократовскими медиками считал качества самостоятельно действующими силами. См. о нем у Хаппа [66, с. 526 и сл.] и у Сольмсена [124, с. 346]. О связях Филистиона с платоновской Академией и о его влиянии на Аристотеля см. у Фредриха [59, c. 47] и Йегера [74, c. 211].
Аристотель «дедуцирует» уже достаточно прочно закрепленный в традиции список основных качеств. Его дедукция – не более чем теоретическое оправдание выбора, намеченного в традиции, включение его в развитые логические схемы.
От τό σύμβολον, что обозначает «сигнал, внешний знак, признак, эмблема, символ» [13, т. 2, с. 1532]. Σόμβολα – это «пересекающиеся» или просто общие и тем самым способствующие превращению элементов качества, т. е. те качества, к которым нужно добавить еще одно качество, чтобы получить новый элемент как результат превращения. Трико передает слово σύμβολα как «дополнительные факторы» [134a, c. 172, прим. 3; 134, с. 109].
Подобочастное вещество. Как отмечает И.Д. Рожанский, у Аристотеля «термин τά όμοιομερῆ (подобочастные. – В.В.) относится к числу наиболее употребительных и притом вне всякой связи с Анаксагором» [23, с. 108]. Наиболее полное перечисление подобочастных тел содержится в IV книге «Метеорологии» (IV 10, 388a 13–20).
Классический анализ аристотелевской концепции миксиса как химического соединения дал Иоахим [77]. Небезынтересная попытка, хотя, на наш взгляд, и достаточно спорная, связать эту концепцию с понятиями научной химии имеется у Стефанидеса [129].
Элементы сконструированы Аристотелем таким образом, чтобы они удовлетворяли этому условию взаимодейcтвия и миксиса: они обладают общностью рода при видовом отличии друг от друга. В этом смысле нижний слой в иерархии организованных тел (элементы) определяется более высоким (подобочастные тела), что и позволяет нам говорить о своеобразном «биологизме» подхода Аристотеля.
Несмотря на наличие отдельных специальных работ, как, например, книга Энтона [27], роль схемы противоположностей в аристотелевском мышлении еще мало исследована, что не соответствует ее действительному значению. Наша работа только частично восполняет этот пробел.
Эмпедокл в своей поэме говорит: «Скажу тебе еще другое: нет рождения ни одной смертной вещи, Нет и конца губительною смертью, А только смешение (μίξις) и разделение смешанного; Это-то людьми и называется рождением» (пер. Э. Радлова, В 8). «У поздних досократиков, – говорит Сольмсен, – смесь действительно замещала собой генезис и единственным путем, которым возникали все вещи – или, по крайней мере (у Эмпедокла), производные и сложные вещи – было смешение» [124, с. 372].
Хотя сам термин для обозначения качеств не употребляется в данном сочинении, однако динамические представления о природе качеств развиваются Аристотелем и здесь. Например, он описывает превращение воды в воздух как «преодоление» холода теплом (GC, II, 331а 39).
Соотношение качества и возможного бытия будет рассмотрено нами в IV главе. Связь с физикой здесь непосредственно следует из того, что δύναμις как способность есть характеристика бытия в его отношении к движению (Метафизика, V, 12, 1019а 15–17), а физика прежде всего есть наука о движении (Физика, III, 200b 12–16).
Независимость активности элементарных качеств понимается в следующих трех смыслах: независимость от механического перемещения, независимость от целевой причины, независимость от материального первосубстрата. Ни одно из этих значений не является
