деятельности своей взаимо-независимыми (78).
4. Виды деятельности. Деятельность в повседневной жизни (227); независимая деятельность; деятельность феноменологически-смысловая (79); осмысливающе-оформляющая деятельность сущности (130); взаимонезависимая деятельность предметной сущности как таковой и новое ее определение, полученное ею в слове (69); различающая деятельность (101).
5. Выражение есть энергия сущности, или сама сущность в своем воздействии на меон, но без самого меона и до него (181 – 182). Если я, осмысленный и оформленный энергией сущности данной вещи, сам остаюсь не направленным активно, осмысленно недействующим и не воздействующим, – можно ли сказать, что энергия вещи подлинно почила на мне? (230)
6. Что делается во мне, когда я осмысленно воспроизвожу предметную сущность слова? (190); субъект активно переделывает себя (192).
диалектика
1. Определение. Всякому хочется быть диалектиком, но – это слишком дорогая и сложная игрушка. Достаточно сослаться на обычное употребление этого слова. Когда мы хотим сказать, что данный человек очень хитро и искусно спорит с другими, мы говорим: это – весьма тонкий диалектик. Разумеется, с таким значением этот термин не может быть принят в философию. Другие не отличают диалектику от формальной логики, третьи – от метафизики, четвертые – от эмпирической науки и т.д., и т.д. (42); диалектика не есть ни формальная логика, ни феноменология, ни метафизика, ни эмпирическая наука. Но она лежит в основе всякого и всяческого разумного отношения к жизни (50). Диалектика абсолютно нетеоретична; диалектика не есть никакая теория. Диалектика есть просто глаза, которыми философ может видеть жизнь (49). Диалектика есть учение о стихии мысли, охватывающей все возможные эйдосы в едином цельном бытии (208); возможна общая и частная логическая формулировка эйдетического бытия. Та и другая есть не что иное, как диалектика. Под диалектикой я понимаю логическое конструирование (т.е. конструирование в логосе) бытия, рассматриваемого в его эйдосе (207). Так как диалектику можно назвать логикой, то назовем ее в целях ясности эйдетической логикой (215).
2. Диалектика и смысл. Смысл – подлинная стихия диалектики (75). Диалектика и есть жизнь смысла, сущности (175); в диалектике только и идет речь об эйдосах: эйдос сущего, эйдос числа, эйдос эйдоса и т.д., и т.д. (160). Звук же есть нечто бессмысленное с точки зрения полного и самостоятельно осмысленного слова, и потому является недопустимым введение его в сферу диалектики (75).
3. Диалектика и жизнь. Диалектика есть ритм жизни, но не просто сама жизнь, хотя это же самое значит, что она есть жизнь, ибо ритм – тоже жизненен… Да когда же диалектика хотела стать вместо жизни? Когда, где, какой диалектик говорил, что его наука должна заменить самую жизнь? Диалектика – наука, а одной наукой не проживешь (47). Лица, не имеющие достаточной философской подготовки, встречая трудный и тонкий логический анализ, тотчас же объявляют, что диалектика есть нечто весьма далекое от жизни, и что это, в сущности, даже и не диалектика, а некое искусственное фантазирование, несоизмеримое ни с какими реально наличными восприятиями (42). Жизнь не нуждается в науке и диалектике. Жизнь сама порождает из себя науку и диалектику. Нет верного восприятия жизни, – не будет ничего хорошего и от диалектики, и никакая диалектика не спасет вас, если живые глаза ваши – до диалектики – не увидят подлинной и обязывающей вас действительности. Напрасны упования на диалектику, если жизнь ваша скверная, а опыт жизни у вас уродливый и задушенный. Слепому не откроешь глаза диалектикой, и слабоумного не научишь диалектикой, как стать нормальным. Поэтому я не боюсь упреков в том, что диалектика моя «мертва». Жизненность диалектики в том, чтобы она была правильным, а не уродливым скелетом жизни (47 – 48); вы можете упрекать меня в том, что я сделал где-нибудь неправильный диалектический переход от данной категории к другой, соседней, но вы не смеете упрекать меня в том, что моя диалектика мертва. Всякая диалектика мертва, как мертва любая математическая формула (48).
4. Диалектика и миф. Диалектика – смысловой скелет для живого тела мифа (181); диалектика – лишь осознание в эйдосе мифологического мира; мифология есть лишь интеллигентно, жизненно-насыщенная диалектика (216). Прокл дает логику и диалектику греческого Олимпа (205). Диалектика ничуть не абсолютнее мифологии (207).
5. Непосредственность диалектики. Диалектика есть именно это самое простое, живое и жизненное, непосредственное восприятие (43); предмет ее (т.е. диалектики. – В.П.) дан непосредственно, и она ощущает его непосредственно (45); диалектика, какими бы абстракциями ни оперировала, к каким бы логическим утончениям ни приходила, есть всегда нечто непосредственно вскрывающее предмет, и только абстрактно-метафизические предрассудки мешают понять эту удивительную диалектическую непосредственность (42). Диалектика есть сама непосредственность, к каким бы тонкостям и хитросплетениям она ни прибегала и как бы абстрактно и спекулятивно ни формулировала своих выводов (44); истинная диалектика всегда есть непосредственное знание (42); диалектика есть просто ритм самой действительности (41). Диалектика и есть оперирование со сферой смысла. Диалектика и есть жизнь смысла, сущности (175). Она (т.е. диалектика. – В.П.) лежит в основе всякого разумного отношения к жизни (50). Вся жизнь насквозь есть диалектика, и в то же время она – именно жизнь, а не диалектика, она – неисчерпаемая, темная глубина непроявленных оформлений, а не строжайше выведенная абстрактно-логическая формула (50).
6. Диалектика и опыт. Раз диалектика сама не есть опыт, но – только лишь осознание опыта, она неповинна ни в каком опыте. Она не есть учение о каком-нибудь определенном опыте со всей полнотой и индивидуальными особенностями этого последнего. Она есть учение о необходимых для всякого опыта логических скрепах, о смысловых основах всякого опыта (49). Если для вас диалектика не есть непосредственное знание (и, стало быть, не предполагает откровения), то лучше не занимайтесь диалектикой (42).
7. Диалектика – абсолютный эмпиризм и абсолютный рационализм. Диалектика стоит на точке зрения абсолютного эмпиризма… Диалектика требует абсолютного эмпиризма (и, стало быть, откровения) (49). Абсолютный эмпиризм диалектики не означает тупого и слепого эмпиризма, который несознательно следует за неразберихой фактов и во имя чистоты опыта жертвует ясностью и строгостью мысли. Диалектика – абсолютная ясность, строгость и стройность мысли (49 – 50). Это – абсолютный эмпиризм, ставший абсолютной мыслью… Диалектика есть и абсолютный эмпиризм, и абсолютный рационализм, и истину ее вы поймете именно только тогда, когда возьмете эти два
