Не помню уж, сколько раз выступал холодный пот на моем лице, пока я добрался до истины. Я принял, кажется, тысячи предосторожностей для того, чтобы не вызвать аварии на электростанции и не оставить заводы без тока. В другом случае я, быть может, ограничился бы принятием только одной или двух предосторожностей, но в данном случае ограничиться этим -было нельзя.
Отыскал необходимые клеммы, провода и подключил к ним свои контрольно-измерительные приборы. В одном из приборов фирмы АЕГ обнаружил дефект, который мог вызвать неправильную работу турбогенератора. Еще и еще раз проверил все и пришел к твердому убеждению, что причина именно здесь. Закончив работу и устранив дефект, поднялся к пульту управления электростанции и в вахтенном журнале записал: «Защита турбогенератора № 5 проверена; дефект обнаружен и исправлен. Машину можно включать на полную мощность».
47
Я был настолько уверен в правильности своих действий, что эту запись делал с чувством удовлетворения.
Вечерело. Я не стал дожидаться никого из дирекции, а поспешил на вокзал и уехал.
Вскоре узнал, что мои действия сломили дух скептицизма и (недоверия к новым методам работы и ко мне лично, и не только на самой электростанции, но и в управлении Ивэнерго. Это было видно хотя бы из того, что начальник Ивэнерго Яранцев обратился в Москву с просьбой откомандировать меня в Ивановскую область в качестве специалиста по защите электростанций.
Через некоторое время я уже ехал в Иваново-Вознесенск не в качестве командированного, а на постоянное место работы. Встретили меня там очень хорошо, проявили максимальную заботу даже о бытовом устройстве.
Вызвал меня к себе начальник управления Ивэнерго Яранцев и говорит:
— Вот вам ордер на четырехкомнатную квартиру, обосновывайтесь в ней, перевозите свою семью и обживайтесь.
Я отвечаю:
— У меня нет семьи, и мне некого перевозить.
— Ну, это беда небольшая. У нас в Иванове есть много хорошеньких текстильщиц, и вы очень скоро можете обзавестись семьей.
В Иванове я семьей не обзавелся. В том же году мне пришлось уехать в Ленинград по месту призыва в армию.
В Иванове была еще одна интересная встреча, о которой хочется рассказать.
Вскоре по приезде в Иваново-Вознесенск явился ко мне Нордволд, инженер той же фирмы «МетрополитенВиккерс».
Он просил меня о следующем:
— Мистер Ощепков, я слышал, вы большой релайсинженер, и я хочу рассказать вам следующее. Электроэнергия от Ивановской ГРЭС подается в город Иваново через подстанцию, где установлены очень большие трансформаторы. Каждая фаза имеет мощность не менее 10 тыс. кВт, а полная мощность подстанции 60 тыс. кВт. (По тому времени это была очень большая мощность, она равнялась мощности всего Волховстроя.)
48
Через эту подстанцию питается весь город и все его заводы, но подстанция работает абсолютно без какой-либо защиты, так как мне никак не удалось ее включить.
Там поставлены реле фирмы «Дженерал электрик», изготовленные на одном из итальянских заводов. Я проверил их работу, они работают правильно. Но я думаю, что имеется ошибка в схемах включения. Я уже делал запрос по этому поводу в Лондон, где разрабатывались эти чертежи, но мне ответили, что чертежи правильные и надо делать вое по ним. Я вновь включил так, как показано на чертежах, но опять ничего не получилось.
Приборы не работают. Думаю, что в чертежах все-таки имеется ошибка, а инженеры из лондонской конторы не хотят этого признать. Я очень прошу вас, мистер Ошейков, проверить эти чертежи и дать свой совет.
Что я мог тогда ответить столь опытному на вид, пожилому инженеру, да еще иностранцу? Передо мной было поставлено много загадочных вопросов, и разобраться в них было, конечно, нелегко. Я попросил Нордволда оставить мне все чертежи и пообещал ему, что внимательно их просмотрю.
Через некоторое время у меня возникла мысль, а потом и убежденность, что в чертежах никакой ошибки нет, но инженер Нордволд неправильно их понимает.
Но как высказать такую точку зрения? Лучше было бы сначала все проверить на месте и только потом дать свое заключение. В один из удобных дней я поехал с двумя техниками на эту подстанцию и стал проверять свое предположение. По чертежам — необходимо было соединить всю защиту как на высокой, так и на низкой стороне по схеме треугольников. Для электриков это слово очень понятно. Но электрический ток в данном случае переменный, и фазы вращения его могут находиться в одно и то же время в совершенно различном пространственном положении. Приборы на низкой и высокой стороне действительно могут быть соединены по чертежу треугольником, но пространственного совпадения этих треугольников и фаз может и не быть.
Именно поэтому-то у английского инженера, должно быть, ничего не получалось в течение полугода. Я принял меры к тому, чтобы проверить совпадение фаз в пространстве и во времени, и нашел такое положение, при котором все это может быть осуществлено.
49
Проделав необходимую работу, мы включили приборы защиты, и никакой аварии на подстанции не произошло. Все работало нормально.
Чувство большой ответственности не позволило мне в то время включить всю систему защиты сразу. Я осуществил ее только для одной группы трансформаторов, а другую группу оставил по-прежнему без защиты. Этим я хотел на всякий случай обезопасить себя, если что-либо произойдет с включенной защитой: тогда могла бы выключиться не вся подстанция, а только ее часть, поэтому нагрузка могла бы остаться «а другой группе трансформаторов. В вахтенном журнале я сделал запись: «Трансформаторную группу № 1 включать только параллельно с группой № 2».
Я был уверен, что вое сделал правильно, и все же беспокойство не покидало; в последующие десять — двенадцать дней я просыпался только с одной мыслью — не произошло ли чего-либо на подстанции. Все еще казалось, что не могли же английские, инженеры, присланные фирмой к нам в Россию, не разобраться в таком относительно простом вопросе. Но время шло, и никаких тревожных звонков не было. Тогда я еще раз поехал на эту подстанцию, еще раз проверил все и записал в вахтенном журнале: «Трансформаторную группу № 1 можно включать и самостоятельно, защита ее в полном порядке».
Так на первых же порах практической деятельности мне пришлось столкнуться с острыми и сложными вопросами.
Вскоре я уехал, как уже говорил, в Ленинград.
Друзья из Иваново-Вознесенска часто писали мне. В одном из писем рассказывали, что на Ивановской подстанции рабочие после этого не раз говорили: «Что нам теперь англичане, мы и сами не хуже англичан».
Конечно, в Англии много хороших специалистов, но возможно, что в отдельных случаях к нам из-за границы приезжали люди не столь уж опытные. Среди приезжавших попадались, конечно, и такие, целью которых было побольше заработать денег у нас в России.
Теперь все это позади. Наша страна сама вырастила собственных инженеров, теперь уже редко встретишь у нас иностранных специалистов, а наших специалистов можно встретить во многих странах мира.
50
Так первые мои шаги на самостоятельной дороге совпали с первыми шагами нашей страны по пути реконструкции ее народного хозяйства.
Прошло около 30 лет. Для человека это много. И вдруг я получаю пакет из города Иванова, а в нем письмо и книга под названием «Биография края моего». Писал из Иванова Василий Николаевич Костин. Он сообщал о том, что Верхне-Волжское книжное издательство решило выпустить к 50-летию Советской власти книгу о путях становления Советской власти в этом крае и о его развитии. Раскрываю книгу и вижу в ней статью под интригующим названием: «Иначе поступить не могу».
Велико же было мое удивление, когда я прочитал эту статью. Оказывается, в Иванове есть еще люди, которые знают и помнят описанный эпизод с иностранцами. Вот и решили они поместить в свой альманах статью, рассказывающую о случае с английскими специалистами. Конечно, сам по себе эпизод этот незначителен, но то, что люди через 30 лет вспомнили о нем, обо мне, не могло оставить меня равнодушным. Это лишь один конкретный пример новых отношений советских людей друг к другу. Великий Ленин говорил, что для определенной категории людей моральный фактор поощрения часто имеет гораздо большее значение, чем материальный. И если человек заслуживает поощрения, надо пользоваться этим средством воспитания, чаще применять его, особенно к молодежи. Общеизвестно, что поощрение порой действует сильнее, чем наказание. Значит, за хорошее надо платить хорошим и не скупиться, — это окупится обществу с лихвой.
Основная ткань исследования — это фантазия, в которую вплетены нити рассуждения, измерения и вычисления.
А. Сент-Дьёрдьи
Апрель 1932 года. Я нахожусь в составе команды одногодичников Псковского зенитного артиллерийского полка. Перед нами поставлена задача в максимально короткий срок овладеть специальностью зенитчика. Для нас, окончивших вузы и имеющих высшую допризывную подготовку, этот срок сокращен до шести месяцев.
