– Хорошо. Мы можем поискать что-нибудь подходящее наверху…
Я вытер лоб платком. Подозвал официанта, расплатился за шампанское и дал чаевые. Жозефина искоса взглянула на толщину бумажника и удовлетворенно отвела глаза. Чувствую, я буду отдавать долги Францу не один месяц. Я всего лишь доцент кафедры языковедения, а не нефтяной магнат…
Проклятье, профессор Пикколо уже спустился, и теперь заказывает обед. Выражение лица герпетолога было растерянно удрученным. Вряд ли он получал большое удовольствие от еды. Если все пойдет хорошо, завтра он будет обедать на свободе. Если пойдет… Я посмотрел на Жозефину, и отер предательски мокрый затылок. У меня самое большее полчаса, чтобы вывести ее из игры и спуститься к профессору.
Девушка засмеялась и поманила меня за собой.
– Пойдемте…
Я покорно двинулся наверх. Интересно, кто из нас двоих сейчас является дичью, а кто охотником?
– Думаю этот номер достаточно, – она многообещающе улыбнулась, – уединенный…
Я осмотрелся. Она права. Небольшой, но в конце коридора, если сильно не шуметь, никто ничего не заметит. Засады, похоже, нет. Вряд ли бы ее сообщники стали ждать так долго. Скрутить меня им сейчас решительно ничего не мешало. Значит, она меня не узнала…
Я прикрыл дверь и еще раз вытер платком лоб.
– Не нервничайте же так, – сказала она, – лучше выпейте.
Я опустил шампанское на столик.
– У меня… м-м-м… не очень много времени.
– Тогда не будем его терять, – она сбросила шляпку на диван.
– Извините за подобный вопрос, – спросил я, убирая платок в карман, – у вас есть какой-нибудь шнур? Попрочнее?
Жозефина удивленно приподняла бровь.
– У вас настолько… нетрадиционные вкусы.
– Именно.
– Ну что ж. Это обойдется чуть дороже.
Я кивнул головой в знак согласия. Время шло…
Она достала из ящика комода длинный шелковый шнур. То, что надо. Длинный и достаточно прочный. Проклятье, как не хочется этого делать…
– Вы не могли бы присесть вот сюда, – я подвинул ей достаточно массивное кресло с подлокотниками, и размотал шнур.
– Месье знает толк в оригинальности… – она с некоторой опаской глянула на меня, но опустилась в кресло.
Я вздохнул и приступил к делу.
– Эй, что вы делаете, немедленно развяжите! Прекратите! Я буду кричать!!
– Мадемуазель Жозефина, самое неразумное, что вы сейчас можете сделать, так это попытаться звать на помощь. Поверьте.
– Вы маньяк, немедленно отпустите… постойте, откуда вы знаете как меня… боже мой, нет, вас же… вы же утонули?!!
Ее лицо моментально стало одного цвета с салфеткой на спинке кресла.
Затянув узел, я использовал эту салфетку как кляп, дополнительно зафиксировав его своим шарфом.
– Не бойтесь, я не злопамятный. Хотя, если честно, с вашей стороны было крайне невежливо бить меня той бутылкой. Я, знаете ли, очень дорожу своей головой.
Жозефина попыталась дернуться.
– Не стоит. Веревка достаточно прочная, а узлы только затягиваются. Можете просто отдохнуть. Через несколько часов вас освободят. А пока сидите спокойно, и все будет просто отлично. Увы, но мне пора…
Я посмотрел на часы. Потом развернул кресло так, чтобы случайно зашедшему в номер не было видно, что там кто-то есть.
Не люблю выступать в роли злодея… Но что мне оставалось делать?
Профессора я перехватил уже на выходе. Он был один. "Опекавшие" его Филиппо и Родольфо обедать не спускались. Видимо ди Мартти посчитал, что они могут столоваться и не в ресторане первого класса…
– Извините, синьор Гульельмо?
– Да. Это я? Мы разве знакомы? Хотя… постойте. Синьор Бронн! Вы так неожиданно оставили нас на пароходе.
– Маленькое недоразумение.
Профессор заговорщицки оглянулся, схватил меня за рукав и потащил в угол.
– Я должен вам рассказать! – зашептал он, – меня похитили, поверьте, я в своем уме! Это действительно так. Меня похитили и мне нужна помощь!
– Я в курсе.
Он отшатнулся.
– Значит. Значит вы тоже… из этих…
– Нет. Я здесь чтобы вызволить вас. Делайте все как я скажу, и уже через час мы будем в безопасном месте.
– Нет, нет, – он горячо замотал головой, – это невозможно. Моя дочь. Если я сбегу они угрожали…
– Ваша дочь Ортенсия в полной безопасности. Они пытались ее схватить, но у них ничего не вышло.
– Правда! Вы уверены?!
– Абсолютно. Она в надежном месте, и вы увидите ее уже сегодня вечером.
Мне на секунду показалось, что Гульельмо сейчас упадет в обморок, но он моментально восстановил самообладание.
– Что надо делать?
– Сейчас вы поднимитесь к себе и подготовите вещи, которые нужно взять с собой. Надеюсь, багажа у вас не много?
Он сухо улыбнулся.
– Потом начнется пожар… Не пугайтесь, это инсценировка. В поднявшейся суматохе вы пройдете по этажу к уборной. Внутри вас будут ждать мои друзья…
Я посмотрел на его слегка вытянувшееся лицо.
– Так надо, профессор.
Он кивнул. Потом спросил.
– А если мои… спутники попытаются меня сопровождать?
– На этот случай я буду поблизости. Не бойтесь, все спланировано и ошибки быть не может.
Он снова кивнул и пошел к лифту.
Я немного подождал и поднялся за ним. Коридор этажа был пуст. Отлично. Я прошел до конца и зашел в туалет. Запер дверь. Постучал в стену под вентиляционной решеткой. С той стороны донесся скрип бура. Через полминуты, из стены показался наконечник сверла. Менее чем через десять минут в стене образовалось отверстие размером достаточным, чтобы сквозь него мог пролезть не слишком полный человек. За проломом открылась вентиляционная шахта, в ней на страховочном тросе висел один из ребят Пешека с необходимым оборудованием. Он вылез и передал мне дымовые шашки.
– Ждите профессора здесь, – я открыл дверь и выглянул в коридор. Тихо.
План наш являлся банальным, но как ни странно достаточно эффективным. Вы просто не представляете какой эффект можно произвести в борделе с помощью небольшого количества дыма и хорошо срежиссированных криков "Пожар! Горим!". Задним числом приношу извинения сотрудникам и клиентам заведения. В конце концов, мы действовали из лучших побуждений…
Как я и ожидал, моего вмешательства не потребовалось. Филиппо и Родольфо меньше всего помышляли о спасении вверенного им профессора. Похоже, ди Мартти решил сэкономить на охране, больше полагаясь на боязнь профессора за жизнь и здоровье дочери. На бандитов эти парни не тянули, так – пара мелких жуликов на подхвате.
Гульельмо выполнил свою роль блистательно. Пробившись через толпу мечущихся полуодетых людей он оказался в уборной уже через пару минут. Мы прицепили его с тросу и подняли через шахту на чердак.
– Пора, – кивнул Пешек в сторону дыры в стене.
– Минуту, – мотнул я головой, – мне нужно еще кое-что сделать…
– Я знаю, что ты боишься высоты, но идти через главный выход безумие.
– Я о другом. Но если не вернусь через пять минут, уходите сами. Я догоню.
Я вышел в заполненный дымом коридор. Прошел по нему до лифта, повернул в другое крыло. Этот номер. Я отпер дверь и вошел. Кресло стояло на прежнем месте. Я развернул его. Жозефина глянула на меня с испугом. Узнала и ее взгляд изменился. Видимо примерно так Медуза смотрела на тех, кого хотела превратить в камень…
– Мадемуазель. Я лишь хочу сообщить, что пожара нет, и я не собираюсь поджаривать вас заживо. В конце концов, мне было бы крайне неловко, если бы вы покалечились, пытаясь освободиться, или заработали разрыв сердца… Не смотрите так. Ничего личного. Я вообще принципиально не убиваю людей кроме случаев крайней необходимости.
Взгляд Медузы стал еще более окаменяющим. Не думаю, что она была полна благодарности за мой широкий жест.
– Я оставлю дверь полуоткрытой, а кресло прямо у нее. Вас найдут и отвяжут очень быстро. Ничего личного, мадемуазель…
Я отвязал шарф, и выскочил из номера раньше, чем она смогла выплюнуть кляп. Впрочем, много времени у нее на это не ушло. Какие выражения, какая экспрессия…
Оставив ее высказывать все, что она обо мне думает и звать на помощь, я пробежал к пролому. Пешек уже натянул капюшон и газовую маску, но упрекающее выражение его лица чувствовалось даже так. Я зацепил карабин и проследовал через вентиляционную шахту на чердак.
– Все на месте, – констатировал Ян, и мы двинулись к выходу на крышу.
В дальнем конце чердака хлопнула дверь. По рядам сушившегося белья пронесся сквозняк. Пешек сделал знак своим парням быстрее выводить профессора, а сам снял со спины автомат. Я последовал его примеру, перехватив оружие за ребро дискового магазина.
– Может прачка? – прошептал я…
– В разгар пожара? Ты идиот?
Я ничего не ответил. За рядами мокрых простыней слышались аккуратные шаги. Мы медленно двинулись навстречу. Так и есть. Я недооценил Родольфо и Филиппо. Они, похоже, сообразили, что должны найти профессора и вернулись. А тут я как раз бегаю по пустому этажу… Не стоило проявлять благородство. Жозефина – девушка крепкая, ничего бы не случилось, если бы ее нашли попозже. В конце концов, не думаю, что она мучилась угрызениями совести, зная, что меня выбросили за борт посреди Средиземного моря. С другой стороны, я бы не хотел оказаться в охваченном пламенем здании привязанным к креслу человеком, который имел основания мне мстить.
