Падение крышки практически на свое место привело к конденсации воды в реакторе. Снова возникла цепная реакция, и произошел второй тепловой взрыв. Крышку вновь подбросило вверх. Она упала на надстройку К-431. Алюминиевый домик, элементы компенсирующей решетки разрушенной активной зоны разбросало в районе с радиусом 150 м. В результате взрыва погибло 10 человек. В прочном корпусе лодки, в районе реакторного отсека по правому борту образовалась трещина длиной около 1,5 м и шириной несколько десятков миллиметров. Возникший было пожар захлестнуло забортной водой. Вскоре реакторный отсек заполнился забортной водой по действующую ватерлинию. Через выгоревшие стаканы кабельных трас вода стала постепенно поступать в смежные отсеки. Кормовую часть надстройки охватил пожар, с которым, правда, удалось сравнительно быстро справиться.
11 августа 1985 г. (через сутки после начала аварии) откачали воду из реакторного отсека, для чего пришлось приподнять корму корабля (чтобы трещины в прочном корпусе вышла из воды) при помощи двух плавкранов. Всю зараженную воду, ярко зеленого цвета, сливали в бухту Чажма. Чтобы предотвратить возможную потерю остойчивости К-431 при помощи буксиров посадили носовой оконечностью на мель. Впоследствии, после того как заделали трещину в прочном корпусе, а вместо съемного листа смонтировали бетонный свод, лодку отбуксировали в бухту Павловского. Ее решили не восстанавливать, принимая во внимание техническое состояние и более чем 20-летний срок службы. Еще одной жертвой этой аварии стала торпедная К-42.
Зачастую лодки становились жертвой элементарного человеческого самодурства. Наглядный пример тому К-192. 12 июня 1989 г. корабль направился в базу после боевой службы в северной Атлантике. 15 июня 1989 г. была обнаружена течь первого контура реактора левого борта. Его пришлось заглушить и использовать установку правого борта для обеспечения работы обоих ГТЗА. На следующие сутки была обнаружена течь в первом контуре реактора правого борта, которая 26 июня 1989 г. привела к его разрыву. И у этого реактора пришлось сбросить аварийную защиту.
Лодка всплыла в надводное положение и передала сигнал об аварии. Движение продолжили под ГЭД, получая электроэнергию от дизель-генераторов и АБ. Оба реактора, по штатному, промывались системой аварийного охлаждения и постепенно приводились в исходное состояние. Радиоактивная вода удалялась за борт. Вечером того же дня ВПК Симферополь (пр. 1155) доставил на борт корабля группу офицеров штаба эскадры ПЛ во главе с начальником ее электромеханической службы. Он вмешался в процесс расхолаживания главной энергетической установки К-192, отдав приказ снять давление в первых контурах обоих реакторов, что должно было сократить выброс радиоактивной воды за борт. Однако этот приказ мог привести к тепловому взрыву реакторов.
Все возражения командира БЧ-5 и командира дивизиона движения были отклонены в грубой форме, а последнего даже отстранили от исполнения служебных обязанностей. В столь нервозной обстановке личный состав дивизиона движения допустил ряд грубых ошибок, которые в конечном счете привели к пережогу активной зоны обоих реакторов и выносу продуктов деления в трюм шестого отсека. 27 июня 1989 г. в условиях усилившегося шторма спасательному судну Карабах пришлось взять К-192 на буксир. Когда лодку привели в Мотовский залив, то оказалось, что радиационный фон ее реакторного и турбинного отсеков в несколько раз превышал предельно допустимый уровень, а часть личного состава получила значительные дозы поверхностного облучения. Из-за сильного загрязнения отсеков главной энергетической установки восстановление корабля сочли нецелесообразным и его исключили из списков флота.
ЗАРУБЕЖНЫЕ АНАЛОГИ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ АПЛ ПЕРВОГО ПОКОЛЕНИЯ
После завершения Второй мировой войны ВМС США располагали большим количеством ДЭПЛ новейшей постройки типов Gato, Balao и Tench. Когда американцы получили в свое распоряжение немецкие лодки XXI и XXIII серий, а также ознакомились с технической документацией кораблей XVII и XXVI серий с парогазовыми турбинами, стало очевидно, что находившиеся в составе ВМС США ДЭПЛ морально устарели и требуют существенной модернизации. Вместе с тем, многие в руководстве страны полагали, что выделять на нее средства нецелесообразно, так как в случае глобальной войны с Советским Союзом, не зависящим от морских коммуникаций, подводные силы не смогли бы сыграть решающую роль в исходе боевых действий.
Однако командование ВМС США думало иначе. Оно справедливо полагало, что Советский Союз, также получивший информацию о новейших немецких лодках, развернет серийную постройку таких же или подобных кораблей. Коль так, то уже их действия могли привести к колоссальным материальным и людским потерям на морских коммуникациях. В этой связи было целесообразно рассматривать подводные лодки как одну из составляющих частей разнородных противолодочных сил. С другой стороны, американцы были отлично осведомлены о том, что в Советском Союзе были приняты кораблестроительные программы, предполагавшие создание океанского военного флота. В случае реализации этих планов подводные лодки могли бы стать традиционным средством борьбы с боевыми кораблями.
Как следствие, в сентябре 1945 г. на Конференции офицеров-подводников (Submarine Officers Conference) была выдвинута концепция атакующей лодки (Attack submarine). Она предполагала создание ДЭПЛ с улучшенными подводными маневренными элементами и мощным торпедным вооружением, способной одинаково эффективно бороться с надводными и подводными кораблями, а также с торговым судоходством противника. Среди маневренных элементов этой лодки особо выделялись большие скорость хода, дальность плавания и хорошие маневренные качества в подводном положении, а также увеличенная глубина погружения. Корабль должен был иметь большой боезапас, состоявший из 533-мм самонаводящихся торпед. Причем их боевое использование предполагалось обеспечить, в первую очередь, при помощи гидроакустических средств.
В соответствии с этой концепцией и шло развитие подводных сил ВМС США в первое послевоенное десятилетие. На начальном этапе она реализовывалась за счет модернизации кораблей типов Gato, Balao и Tench по программам «Fleet Snorkel» и GUPPY, а затем – в процессе постройки дизельных лодок типов Tang и Darter, а также противолодочных кораблей небольших размеров типа Barracuda. Наконец, апогеем ее развития стали экспериментальные АПЛ Nautilus и Seawolf.
О том, как шло развитие ДЭПЛ за рубежом мы расскажем в третьем томе монографии, а здесь лишь остановимся на так называемой лодке противолодочной войны (ASW submarine), имевшей литерное обозначение SSK. Она сыграла определенную роль в деле создания многоцелевых АПЛ. В процессе разработки ее проекта американцы во многом опирались на идеи, заложенные в немецком корабле прибрежного действия XXIII серии. В 1949-1952 гг. по нему было построено три корабля, известные как тип Barracuda. При нормальном водоизмещении 765 т они были вооружены четырьмя носовыми 533-мм ТА при общем боезапасе – восемь самонаводящихся торпед Мк 47 различных модификаций. Эти лодки имели две особенности: развитое гидроакустическое вооружение, представленное исключительно шумопеленгаторными станциями (поиска – AN/BQR-4 и атаки – AN/BQR-3), а также довольно совершенные приборы торпедной стрельбы Мк 101-4.
Обращает на себя внимание то, что Barracuda, имея невысокую подводную скорость хода (не более 8,5 уз), могла длительное время находиться в подводном положении, что обеспечивалось сравнительно большой емкостью АБ, запасами воздуха и наличием устройства «шнорхель». Иначе говоря, это была лодка «подкрадывания» небольшой стоимости, приспособленная, несмотря на малые размеры, к продолжительному пребыванию на подходах к базам и портам противника. Предполагалось, что такие корабли смогут эффективно действовать не только у баз советского флота, но и на противолодочных рубежах. По оценкам специалистов, потребность ВМС США в них оценивалась в 970 единиц, из которых постоянно в море должно было находиться более 300 лодок. Однако от планов массовой постройки «убийц» в середине 50-х годов отказались, отдав предпочтение АПЛ. Что же касается лодок типа Barracuda, то две из них (Bass и Bonita) в конце 50-х годов вывели в резерв, а в 1965 г. исключили из списков ВМС и продали на слом. Barracuda долгое время использовалась в качестве учебного корабля и только в 1973 г. разделила участь своих «сестер».
В начале 1950 г. Конгресс США принял решение о выделении в 1952 финансовом году средств на постройку первого прототипа подводной лодки с атомной энергетической установкой (проект SCB 64), а в 1953 финансовом году – второго (проект SCB 64A). Первый из них получил впоследствии название Nautilus, а второй – Seawolf. Очевидно, что заказывая эти корабли, командование ВМС США не особо стремилось нарастить мощь подводных сил за счет простого увеличения численности кораблей.
