ОСТАВШИЕСЯ В ЛИТЕРАТУРЕ
Задержаться в литературе удается немногим, но остаться – почти никому.
К.И. Чуковский
Выбрать «100 великих зарубежных писателей», т. е. в таблицу вроде Менделеевской вставить сто имен, – все равно что решить уравнение из трех неизвестных. Слова «великий – превосходящий общий уровень», «зарубежный – заграничный», «писатель – человек, который занимается литературным трудом» – ни о чем не говорят. Они расплывчаты, как вообще всё, что имеет отношение к искусству и литературе в частности. Несогласных со мной прошу ответить на три вопроса. Насколько «общий уровень» времен Эзопа или Монтеня отличается от «общего уровня» времен Флобера или Акутагавы, и можно ли сравнивать этот уровень в Древнем Риме с уровнем современной Колумбии? Известен ли вам хоть один зарубежный представитель какой угодно профессии республики Зимбабве или Островов Зеленого Мыса? А ведь их там не мало. Тьма. И, наконец, является ли писателем раб Эзоп, сочинявший всякие побасенки; математик Хайям, в минуты отдыха «царапающий» на полях своих трудов несколько строк рубай; градоначальник Монтень, разработавший жанр эссе; шутник и выпивоха Гашек, смешавший юморески с чешским пивом и породивший бессмертного Швейка? Да даже число 100, казалось бы вполне достойная величина, – на самом деле бесконечно малая в континууме национальных литератур. И каков он, этот континуум мировой Литературы? Сегодня в мире занимаются литературным трудом десятки, если не сотни тысяч человек. А если оценить их количество еще и во времени – то будет под миллион.
В первую очередь меня интересовали авторы, чье творчество определило пути развития не только национальной, но и мировой литературы. Рассказать удалось не обо всех, но о многих. Увы, в «золотую» сотню не попали многие достойные писатели: Ж. Расин, Д. Мильтон, Ж.Ж. Руссо, А. Стриндберг, А. Линдгрен, М. Пруст, А. Камю, Я. Кавабата, Т. Уильямс, У. Эко…
Сразу же, для ясности, договоримся – коли книга предназначена для российского читателя, в книге рассказано о тех, чьи имена он слышал хотя бы раз в жизни, а представителей Зимбабве или Островов Зеленого Мыса нет. Так же как и некоторых казалось бы достойнейших лауреатов Нобелевской премии по литературе, а также тысяч других не менее достойных премий, забытых из-за невостребованности.
Очень кратко, я бы сказал, болезненно кратко (поскольку стеснен рамками проекта) я говорю о жизни и судьбе каждого из избранных и его ближайшего окружения (семья, друзья, враги) в контексте исторических событий. Анализ же творчества оставляю за скобками рассказа, в лучшем случае он идет неким фоном.
Сразу же успокою недовольных выбором персоналий: в книгу вошли писатели, уже закончившие свой земной путь, т. к. основной критерий выбора имен, как и вообще всего на свете, – это время. Несколько десятилетий – достаточный срок, чтобы все встало на свои места и места достойных заняли достойные. Исключение составили двое ныне живущих авторов – Р. Брэдбери и Г.Г. Маркес – их имена известны во всем мире и не связаны с популистской шумихой.
Большинство авторов приходится на последние два века. От прошлых столетий осталось не так уж и много имен. Что характерно, через два века, а может, даже и раньше, из предлагаемого перечня в лучшем случае также останется десяток имен. Хотя, может, я и ошибаюсь, и к ним прибавится кто-то, кого сегодня не знают даже специалисты. Пожалуй, тут стоит прислушаться к мнению известного критика Валентина Курбатова: «Книга может "вырасти", как из "пустяка" вырос стерновский "Тристрам Шенди" или из "светской хроники" Прустовское «Утраченное время». А может и провалиться в забвение, как недавний роман Гроссмана «Жизнь и судьба», принятый было за «Войну и мир». Посмотрите на одного Толстого – каких хлопот наделал читателю – вот уж где "великое" с "невеликим" сцеплено – не разорвать». Можно добавить: а Петрарка – всю жизнь он гордился своей книгой о географии, а мир взял лишь его сонеты; Кэррол, писавший Алису для забавы девочек, а им зачитываются все – от первоклашек до академиков. Оставим же нашим внукам и правнукам право выбора «великих» из дней вчерашних и дней сегодняшних. Если им, конечно, будет до этого хоть какое-то дело.
Если же все-таки кто-то не одобрит наш выбор и воскликнет: «Кого выбрали – чё попало!», ответим словами несравненного Сервантеса: «Совершенно невозможно написать произведение, которое удовлетворило бы всех читателей!»
Выражаю искреннюю благодарность за бескорыстную помощь в подготовке данного издания Виктору Еремину, Сергею Дмитриеву, Валентине Ластовкиной, а также моей жене и дочери Наиле и Анне – тем, без кого этой книги просто не было бы.
