Не секрет, что Алексей Максимович был глубоко разочарован в последствиях Великой Октябрьской социалистической революции. В душе и в мыслях его произошел резкий перелом, но выразился он не в отрицании справедливости и правомерности свержения царизма и капитализма и последовавшей затем Гражданской войны, а в трагическом осознании корневой порочности человечества, неспособного изжить стяжательство, жестокость, индивидуализм и прочие пороки. [309] Именно об этом тупике человеческого бытия и поведал Горький в своем последнем произведении – пьесе «Васса Железнова», поднявшись до высот гоголевского мироосмысления.
Пьеса эта «феминистская», что очень важно для ее понимания. Именно через смертельную схватку между двумя женщинами: «Евой» [310] – Вассой Железновой (виновницей зла в мире уходящем) и «Кюри» – Рахиль Моисеевной (виновницей зла в мире наступающем) – и происходит осмысление Горьким вечного зла в мире людей. Сами же события земной жизни героев являются в пьесе лишь антуражем, призванным спустить конфликт в высших сферах на грешную землю.
Васса и Рашель сцепились в смертельной схватке за будущее рода – за мальчика Колю. Для бабки он есть «надежда» на жизнь вечную и «оправдание» за грехи прошлого. Для матери – право на грядущий мир и доказательство верности ее жизненного пути. О любви к этому ребенку, о каких-либо чувствах к нему речи просто нет.
За Вассой – сила денег, а следовательно, власть в этом мире; за Рашелью – знание о беспомощности денег и власти перед неизбежным народным взрывом ненависти к беспредельной скверне сильных и богатых и способность выжидать и готовиться к этому взрыву, чтобы занять место Вассы.
Зло и беспомощность обеих заключены в незнании или непонимании ими евангельского «не любите мира, ни того, что в мире» (1Ин. 2: 15). Обе погрязли в схватке за материальное, каждая по-своему, но лишь в этом и есть их единственное различие.
Попытки же наших современников объявить Вассу Железнову неким символом дореволюционной России, женщиной сильной воли, женщиной-труженицей – порождены поразившим наше общество еще в XIX в. и ныне ставшим чуть ли не всеобъемлющим пороком гётевского фаустианства в ущерб фаустианству Клингера. А ведь именно в их противостоянии и заключена сокровенная тайна как образа Вассы Железновой, так и всей пьесы в целом.
Вряд ли кто станет отрицать, что в СССР из государственно признанной фантастической литературы классическими, самыми любимыми и пропагандируемыми были произведения Алексея Николаевича Толстого («Аэлита» и «Гиперболоид инженера Гарина»), Александра Грина и Александра Беляева.
Судьбы этих выдающихся писателей сложились по-разному. У Грина и Беляева они оказались необычайно трагическими. И если Беляев всю жизнь прожил под грузом тяжелейшей болезни и умер во время фашистской оккупации (мы даже не знаем, где его могила), то судьба Грина была сотворена его собственными руками. Таким уродился. Попытки же представить его очередной жертвой Советов, мягко говоря, лживы.
Александр Сергеевич Гриневский родился 11 (23) августа 1880 г. в городе Слободской Вятской губернии. Отец его, Стефан Гриневский, в молодости участвовал в польском восстании 1863 г., о чем особенно любят упоминать биографы писателя. Но в годы детства Саши он работал бухгалтером земской больницы. Легко представить жизнь семьи Гриневских, которая мало чем отличалась от жизни большинства наших современников – полунищенское существование без каких-либо надежд на будущее, ни для себя, ни для детей.
Мать писателя, женщина очень болезненная, умерла в возрасте тридцати семи лет, когда Александру едва исполнилось тринадцать. Мальчик, брат его и две сестры остались сиротами. Со временем отец женился, появилась мачеха, а с нею еще два ребенка.
Учился Александр скверно, отличался только по истории, географии и Закону Божьему. А еще очень любил читать, особенно Жюля Верна и Майна Рида… Его выгнали из Вятского земского реального училища за дурное поведение – написал пасквильные стишки на учителей. Из другого училища его исключали дважды, но аттестат Александр все-таки получил.
По окончании училища молодой человек покинул отчий дом и отправился в дальнюю дорогу – в Одессу, учиться мореходному делу. С этого времени жизнь Александра оказалась в замкнутом круге: босяцкая столовая – порт – бульварная скамья, между этими постоянными точками его пребывания – купание.
Когда бродяжка все-таки устроился юнгой на пароход «Платон», ему пришлось заплатить за обучение 8 рублей 50 копеек, которые срочно выслал из Вятки отец. Из учебы ничего не получилось. Немного позже молодой человек устроился на парусную шлюпку «Святой Николай»; там он был мальчиком на подхвате – кашеварил, рубил дрова, стоял вахты. Спал на голых досках под мокрыми тряпками. Денег ему не заплатили и выгнали прочь. Александр вернулся в Одессу с великим трудом – ехал безбилетником.
Весной следующего года Гриневский устроился матросом на корабль «Цесаревич» и отправился в Александрию. Это была единственная заграничная поездка в жизни Грина. Однако в Египте он успел увидеть только Александрийский порт – корабль сразу же вернулся в Одессу.
И настали годы скитаний. Александр то возвращался в Вятку, где никак не мог устроиться на работу, то пытался искать счастья в чужих краях, и всякий раз неудачно. Мыкающийся, нигде не нужный, Гриневский в конце концов решил пойти в армию добровольцем. Через четыре месяца, не выдержав муштры, он бежал, был пойман и сел на три месяца на гауптвахту, где был завербован эсерами-террористами. Революционер из него вышел никакой, но началась тюремная эпопея Александра Грина – то тюрьма, то побег, то ссылка.
Во время очередного побега отец достал Александру паспорт на имя А.А. Мальгинова. С этим паспортом Грин отправился в Петербург, не надолго – до 1910 г. А потом вновь тюрьма и ссылка.
Все эти годы Александр пытался писать. Его первая книга вышла в 1907 г., называлась она «Шапка-невидимка». Как и когда точно сложился псевдоним Александр Грин, не помнил даже сам писатель. Будучи на нелегальном положении, он опубликовал свои произведения в более чем ста периодических изданиях, в основном под псевдонимами.
С мая 1912 г. Грин постоянно жил в Петербурге, обзавелся литературными связями, в частности подружился с А.И. Куприным. Он много печатался – до 1919 г. вышло девять сборников рассказов Грина и около 350 рассказов в периодических изданиях.
В конце 1916 г. за непочтительный отзыв о Николае II писатель был выслан из Петрограда в Лоунатйоки. Февральская революция застала его там. Поезда уже не ходили, и Грин пешком отправился в Петроград.
Повесть «Алые паруса» Александр Грин начал писать в 1916 или 1917 г. В работе над этой книгой и родился тот самый писатель Александр Грин, которого мы знаем и многие любят – светлый романтик, тонкий мыслитель, благородный мечтатель.
Сюжет повести разрабатывался долго и тяжело. Кстати, рабочее название феерии, так определил жанр своего произведение автор, было «Красные паруса», и действие должно было происходить в революционном Петрограде, но Грин очень беспокоился о ненужных ему политических ассоциациях – просто он любил красный цвет, оттого и выбрал его для цвета парусов. Октябрьскую революцию писатель встретил весьма настороженно. Тогда и появился в феерии город Каперна, которую многие почитатели Грина ныне ассоциируют с евангельским Капернаумом. А паруса стали алыми.
Летом 1919 г. писатель был мобилизован, прослужил в армии девять месяцев и заболел сыпным тифом. На излечение Грина отправили в Петроград. Из больницы он вышел полуинвалидом. Два месяца скитался по петербургским знакомым, а потом, благодаря Горькому, поселился в Доме искусств, где ему дали комнату, кое-какую мебель, поставили на довольствие.
Грин сразу вернулся к работе над «Алыми парусами». Рукопись была готова к началу 1922 г. В мае в газете «Вечерний телеграф» впервые была опубликована глава из нее – «Грэй».
Книга «Алые паруса» отдельным изданием вышла в 1923 г. С этого времени только на русском языке она выдержала почти двести изданий и переведена на большинство европейских языков.
Главными героями «Алых парусов» стали девушка Ассоль [311] и молодой капитан Грэй.
Существует малодоказательное предположение, что прототипом Ассоль стала семнадцатилетняя литературный секретарь Дома искусств Мария Сергеевна Алонкина, в которую сорокалетний Грин был якобы безответно влюблен несколько месяцев. Утверждение это основывается преимущественно на том, что по воспоминания современников в Алонкину в те годы были влюблены многие писатели и что ее внешность напоминает описания внешности героини «Алых парусов».
Само же произведение можно определить следующим образом: это сказка о том, как сказка может стать былью. Писатель так объяснил идею своей феерии: все высокое и прекрасное, все, что порою кажется несбыточным, «по существу так же сбыточно и возможно, как загородная прогулка. Я понял одну нехитрую истину. Она в том, чтобы делать чудеса своими руками…» [312]
