Любая внешняя политическая программа в обществе в конечном счете служит адаптации внутренних биохимических процессов в организме отдельных индивидуумов, имеющих генетическую предрасположенность к тем или иным «врожденным идеям». «Правая» и «левая» идеологии стары как мир, так же как демократия и тирания. Требование «гражданских свобод» или «крепкой руки» — это не идеологическая, а биохимическая потребность организма, ищущего баланс между генетической врожденной структурой и биохимическими реакциями в нервных клетках, вызванных внешними политическими событиями. Увлечение анархизмом или фашизмом, демократией или христианскими ценностями — это всего лишь способ предоставить максимальный комфорт собственным мозгам, в соответствии с их генетическим кодом. Лозунги никуда не зовут и ничему не учат, они лишь выполняют роль катализаторов биохимических процессов в том или ином направлении. Любая политическая программа без остатка разлагается на микроэлементы, растаскиваемые в ту или иную часть электората.
В конечном счете по внешнему облику политического лидера без труда можно установить, сколько железа, калия, йода и различных элементов содержится в крови его потенциальных избирателей, и, наоборот, исходя из их биохимической структуры подобрать лидера с соответствующим набором лозунгов-реагентов. Академик Анохин резюмирует: «Континуум уже непосредственно начинает влиять на построение целевого или целенаправленного поведения, сводящегося к активному поиску таких компонентов континуума, которые определяют удовлетворение каких-либо потребностей организма».
Таким образом новейшие достижения в области исследований высшей нервной деятельности существенно обогатили расовую теорию и политологию.
Еще в конце XIX века немецкий философ Ф. А. Ланге в своей книге «История материализма и критика его значения в настоящее время» (С.-Петербург, 1883) говорил об априорности «психофизического устройства», служащего восприятию времени. Но мы теперь знаем, что эта априорность обуславливается ни чем иным, как генетическими различиями рас. Ланге писал также: «Психофизическое устройство, в силу которого мы вынуждены созерцать вещи в пространстве и времени, во всяком случае существуют прежде всякого опыта». Но прежде всякого опыта в человеке заложена генетическая программа, определяемая его расой. Русский ученый П. М. Никифоровский еще в 20-х годах ХХ века создал концепцию «физиологии времени», уже в 60-е годы советский исследователь Я. Ф. Аскин также отмечал: «Специфичность характера течения времени в различных условиях и связанное с этим понятие собственного времени для каждой системы отсчета (то есть времени, измененного в данной конкретной системе отсчета) требуют при переходе от одной физической системы отсчета к другой преобразовывать не только пространственные координаты, но и временные координаты».
Вернадский говорил ранее о «биологическом времени», Аскин уточнил эту категорию, введя ограничение «физической системы отсчета» в живых структурах, каковыми и являются расы.
Я. Ф. Аскин утверждал также: «По своему происхождению „физическое время“ является результатом психологического времени, которое рассматривается как совокупность интуитивных данных». Но ведь интуитивные данные берутся не из безвоздушного пространства, они являются результатом опыта людей конкретной расы.
Крупный советский ученый Н. Е. Введенский аналогично указывал на то, что время напрямую связано со скоростью физико-химических реакций возбуждения, происходящих в мозгу человека. Но ведь эти физико-химические реакции также генетически закодированы, и каждая раса несет свой код. Исследователь Б. М. Теплов в своей книге «Проблемы индивидуальных различий» (М., 1961) свидетельствовал: «Время, которое психолог обнаруживает в своем „непосредственном настоящем“, не есть та же самая вещь, которой является время, которое физика измеряет со своими колеблющимися атомами».
Итак, современные науки, ориентированные на изучение природы человека, ясно показывают нам, что никакого универсального времени, единого для «всех человеков», в природе не существует. Абстрактное физическое время — это время неживой материи. Русский философ Н. Я. Грот еще во второй половине XIX века осознанно отстаивал эту концепцию, к сегодняшнему дню уже многократно экспериментально подтвержденную. Современная массовая философско-психологическая школа бихевиоризма также стоит на позициях биологического детерминизма в истолковании природы времени.
Советский ученый Д. Г. Элькин в своей книге «Восприятие времени» (М., 1962) объяснял материалистический взгляд на данную проблему, в соответствии с которым восприятие времени — это отражение в мозгу объективной длительности, скорости и последовательности явлений длительности.
Расовая теория не имеет ничего против такой постановки вопроса, лишь уточняя, что в силу того, что у различных рас различная структура мозга, то, следовательно, и восприятие времени у них должно различаться.
Советский нейрофизиолог Е. К. Сепп свидетельствовал в связи с этим: «Способность фиксировать последовательность процессов является основной способностью мозговой коры. В основе этой способности лежит динамическая поляризация нейронов». В целом же ориентация во времени у человека осуществляется с помощью корковых отделов мозга. Однако при этом следует подчеркнуть, что любой профессиональный антрополог легко и доходчиво объяснит вам, чем конструктивно различаются черепа различных рас. Кроме того, еще двести лет назад было установлено незыблемое правило, что развивающийся в процессе роста мозг любых живых организмов сам формирует внешнюю конструкцию черепной коробки и никогда наоборот. Следовательно, между формой черепа и спецификой восприятия времени можно установить известную корреляцию, описываемую как в понятиях антропологии, так и психологии.
Д. Г. Элькин дает понять: «Восприятие времени — сложный психический процесс, который только в своей основе обнаруживает физиологическую и биохимическую основу».
Итак, антропология, психология, биология, нейрофизиология по очереди пришли к констатации одного и того же факта: время живой системы, каковой в частности является и человеческая раса, зависит именно от наследственной специфики этой системы и измеряется в соответствии с ее принципами организации. В подтверждение данного тезиса тот же автор пишет: «Повышение температуры уменьшает точность восприятия временных интервалов и сообщает ему ярко выраженную тенденцию к недооценке. С понижением температуры ошибка в восприятии времени становится противоположной той, какая наблюдается в условиях повышенной температуры».
Как не вспомнить в связи с данным научным фактом особую природную пунктуальность, свойственную представителям нордической расы, и крайнюю беспечность южных рас в отношении столь бесценного ресурса, каковым является время. В классической расологии нордическая раса определяется такими качествами, как активность, динамичность, инициативность.
В этом плане весьма много сделал Анри Бергон для подготовки обоснования расовой теории времени, ибо он ставил длительность в зависимость от действия, совершаемого человеком. Время — продукт действия, продукт усилия, субъективно переживаемого человеком.
Еще один отечественный современный исследователь А. П. Левич в своей обобщающей теоретической статье «Научное постижение времени» (Вопросы философии, № 4, 1993) пишет: «Истинный возраст системы может быть измерен не в астрономической шкале, а лишь в шкале собственного времени системы. Но для этого „собственная шкала“ должна быть обоснована и сконструирована».
Развитие таких современных наук, как генетика и молекулярная биология позволяет сегодня сконструировать индивидуальные шкалы для измерения времени в различных биологических системах с высочайшей степенью точности. Единица времени, равная интервалу между одноименными фазами деления клеток, называется детлаф. Кроме того, время в популяциях измеряется количеством сменившихся поколений. Отсюда становится совершенно понятным, почему время полового созревания у различных рас не одинаково. Потому, что скорость обменных процессов, интенсивность деления клеток в организмах людей и, как следствие, их биохимическая активность и психологическое восприятие времени у представителей различных рас различается.
Различия в структуре и специфике восприятия времени естественным образом порождают дух соревнования и конкуренции у представителей различных биологических видов за овладение им, как самым жизненно важным ресурсом.
Лауреат Нобелевской премии Илья Пригожин, развивая положения современной науки синергетики, неоднократно обращал внимание на труды алхимиков, которые ставили себе задачу манипулирования временем, то есть подчинения собственной воле биологического времени организма. Н. А. Козырев в книге «Время как физическое явление» (Ленинград, 1991) также развивал концепцию активных свойств времени. Меж тем, психологи П. В. Симонов и П. М. Ершов средствами современной науки так весьма удачно сформулировали это классическое положение древней алхимии: «К числу биологических потребностей относится и потребность экономии сил, побуждающая человека искать наиболее короткий, легкий и простой путь к достижению своих целей. Потребность в экономии сил близка к потребности в вооружении».
