У инфляции есть еще одно опасное свойство. Если инфляционные (новые) деньги первоначально используются как кредиты предприятиям, то инфляция запускает механизм, известный под названием экономического цикла. В начале цикла банковская система с благословения государства выпускает новые деньги и кредитует предприятия. Предпринимателям кажется, что они имеют дело с нормальными кредитными ресурсами, но это не так, потому что источником этих кредитов не являются добровольные сбережения, как это происходит на свободном рынке. Новые, искусственно созданные деньги вкладываются в различные проекты, их выплачивают работникам, они стимулируют рост цен и зарплат. Когда новые деньги просачиваются во все сферы экономики, люди стремятся восстановить привычную пропорцию между потреблением и сбережениями. Допустим, что в норме они откладывают (в том числе с целью инвестирования) 20 % своих доходов, а остальное тратят. Тогда закачка в экономику новых денег в форме кредитов для предприятий сначала создает иллюзию того, что доля сбережений увеличилась. Инвестиционная активность резко возрастает. Однако, когда новые деньги доходят до населения, восстанавливается прежнее соотношение — 20:80. Получается, что многие инвестиции сделаны ошибочно. Исправление ошибок, вызванных инфляционным бумом, и образует содержание фазы экономического цикла, которая называется «депрессия»[29].
3. Государственная монополия на чекан
Государство не может в один прекрасный день ни с того ни с сего начать выпускать фальшивые деньги. От свободного рынка до состояния, когда такое становится возможным, ведет долгий путь. Государство не может просто ворваться на свободный рынок и начать печатать собственные бумажные квитки. Если оно так поступит, государственными деньгами никто не будет пользоваться. Даже в наше время в «отсталых» странах люди отказываются принимать бумажные деньги и соглашаются только на иностранную валюту или золото. Поэтому государство вынуждено действовать хитро и постепенно.
Банки существуют всего несколько веков. До этого государство не могло использовать банковскую систему для запуска инфляции. Что оно могло сделать, когда в обращении были только золото и серебро?
Любое крупное государство начинало с установления (абсолютной) монополии на изготовление монет. Этот шаг был необходим для того, чтобы поставить под контроль общий объем предложения денег. Монеты украшались изображением короля или другого феодала, что, разумеется, способствовало распространению мифа о том, будто бы собственные монеты — это неотьемлемый атрибут феодальной, в частности королевской, власти. Монополия позволила государству самому решать, какого достоинства монеты выпускать, не считаясь при этом с желаниями населения. В результате набор разных монет, находящихся в обращении, сократился, хотя это и было неудобно. Государственный монетный двор в отличие от частного имел возможность назначать цену произвольно или даже поставлять монеты как бы бесплатно. Цена могла быть выше, чем производственные расходы («сеньораж»), а могла точно соответствовать затратам («брассаж»). Сеньораж, иначе говоря, искусственное завышение цены монополистом, приводил к тому, что делать из слитков монеты становилось невыгодно. С другой стороны, в тех случаях, когда услуги государственного монетного двора были бесплатными, все стремились превратить слитки в монеты; оплачивалось это, естественно, из кармана простого налогоплательщика.
Установив монополию на изготовление денег, государство вводит особое название для своей денежной единицы. При этом оно прилагает специальные усилия для того, чтобы имя монеты перестало ассоциироваться с ее весом. Это очень важный шаг — с переходом на отдельные для каждой страны государственные «деньги» государства начинают игнорировать свойства денежной системы, которые вытекают из наличия общих для всего мира, естественно возникших в ходе развития свободного рынка денег (золота и серебра). Все государства под предлогом денежного патриотизма перестали называть свои деньги «по весу» (граммами или гранами) и придумали для них «имена собственные»: доллары, марки, франки и т. п. Это создало возможность для появления доступной исключительно государству разновидности мошенничества: порчи денег.
Порча денег происходит тогда, когда государство подделывает те самые монеты, изготовление которых оно запретило частным лицам под предлогом защиты денежного стандарта. Иногда государство занималось примитивным мошенничеством, тайно добавляя в золото неблагородные сплавы или уменьшая вес монет. Однако обычно государственный монетный двор переплавлял и чеканил заново все монеты в стране. После этого государство возвращало подданным изъятые «фунты» и «марки»: их было столько же, сколько раньше, но весили они меньше. Сэкономленные унции золота и серебра король тратил. Таким образом, государство непрерывно снижало пресловутый денежный стандарт, под флагом защиты которого вводилась монополия на изготовление монет. Властители рассматривали порчу денег в качестве естественного права королей и высокопарно именовали доходы от этого почтенного занятия «сеньоражем».
В средние века деньги портили практически все европейские государства, причем с размахом. Так, в XIII в. французский турский ливр (livre tournois) составлял 98 г чистого серебра; к XVII в. он похудел до 11 г. Чрезвычайно показательна история с динаром (монетой испанских сарацинов). Первоначально — в конце VII в. — динар весил 65 гран золота. Сарацины славились честностью в денежных делах, и к середине XII в. динар все еще был равен 60 гранам. Но тут Испанию завоевали христианские короли, и к началу XII в. от динара (теперь он назывался «мараведи») осталось 14 гран. Вскоре золотая монета стала настолько легкой и мелкой, что ее пришлось заменить серебряной монетой, которая весила 26 гран серебра. В конце концов и эту монету тоже испортили — к середине XV в., когда мараведи вывели из обращения, от 26 гран серебра осталось 1,5.
5. Закон Грэшема и монеты
А. Биметаллизм
В значительной мере государство занимается регулированием цен для того, чтобы отвлечь внимание людей от инфляции (а государство, как мы видели, по своей природе — инфляционный институт), запугав их мнимыми ужасами свободного рынка. Выше уже говорилось, что закон Грэшема («Деньги, искусственно переоцененные государством, вытесняют из обращения деньги, искусственно недооцененные им») — это пример того, как регулирование цен влияет на денежную систему. Государство принудительно устанавливает «обменный курс» двух типов денег. Разумеется, это приводит к нехватке искусственно недооцененных денег, которые в этой ситуации используются в качестве средства накопления или экспортируются. Как следствие, в обращении их заменяют деньги, искусственно переоцененные государством.
Мы помним, как выглядело действие закона Грэшема в ситуации с новыми и изношенными монетами. Оторвав названия монет от единиц веса и установив номинал монет по своему желанию, государство приравняло друг к другу новые и изношенные монеты. Разумеется, люди предпочли накапливать и вывозить полновесные монеты, а в обменах использовать изношенные, в то время как государство, собственноручно лишившее себя новых монет, изрыгало проклятия в адрес «спекулянтов», иностранцев и свободного рынка.
Вечная проблема «стандарта» — это частный случай проявления закона Грэшема. Как мы видели, свободный рынок использует в качестве средства обмена «параллельные стандарты»: золотой и серебряный. Курс обмена постоянно колеблется в ответ на изменения спроса и предложения. Но государство решило помочь рынку. Насколько упростилась бы жизнь, рассудило государство, если бы существовало фиксированное соотношение между золотом и серебром, например 20 унций серебра за 1 унцию золота! Ведь тогда «обменный курс» был бы постоянным, а главное — государство получило бы возможность считать деньги, не обращая внимания на их вес. Представим себе «рур» (денежную единицу Руритании). Исходное значение слова «рур» — 1/20 унции золота. Мы уже знаем, что государству жизненно необходимо приучить людей к тому, что «рур» — это не столько-то граммов золота, а абстрактная «денежная единица». Как этого добиться? Лучший способ — жестко зафиксировать соотношение золота и серебра. Тогда получается, что «рур» весит непонятно сколько — это и 1/20 унции золота, и унция серебра. Прежнее значение слова «рур» (определенный вес золота) в результате меняется. «Рур» становится из меры веса какой-то другой вещью (монетой, бумагой и т. п.), которую государство ввело в употребление ради блага и удобства своих граждан. Удобство же состоит как раз в том, что этот «новый рур» равен, с одной стороны, определенному весу золота, с другой — определенному весу серебра.
