письма попала на Русь не ранее XIV века из Византии, само же слово заимствовано, скорее всего, из итальянского языка (других подходящих прародителей пока что не отыскалось, а в русском языке подобных исконных корней нет).
Полное название книги таково: «Дедушкины прогулки, или Настоящие русские сказки – о Булате молодце; о пастухе и диком вепре; о Любиме царевиче, о прекрасной его супруге и о Волке крылатом; о псе и уже; о славном царевиче Маландрахе и о царевиче Саллинале; о чудных и прекрасных гуслях самогудах; о семи мудрецах и о юноше; о некоем башмачнике и слуге его Притычкине; о Иване царевиче и о Сером Волке; о Бове королевиче и о проч. (Иждивением И.Г.). В Санкт Петербурге, печатано в типографии Ф. Меера (1793 года)». Однако Афанасьев воспользовался повторным изданием сей удивительной книги, появившейся на четверть века позже, – в 1819 году. Как видим, в первоиздании имеется еще одна волшебная сказка о волке – даже крылатом: она не менее интересна, чем всемирно известная публикация, однако с тех пор была несправедливо забыта.
Типичным образчиком стиля и «суконного» языка безымянного обработчика могут служить слова царя Выслава Андроновича к своим сыновьям и Ивану царевичу: «<…> “Я уже при старости и хожу под Богом; ежели во время отлучки вашей Господь Бог отымет мою жизнь, кто вместо меня будет управлять моим царством? Тогда может сделаться бунт или несогласие между нашим народом, а унять будет некому; или неприятель под наши области подступит, а управлять войсками нашими будет некому”. Однако сколько царь Выслав ни старался удержать Ивана царевича, но никак не мог не отпустить его, по его неотступной просьбе. <…>». И так от начала до конца! И тем не менее перед нами действительно настоящие русские сказки, несмотря на обилие нерусских имен, из которых, кстати, Пушкин заимствовал целых три – Салтан, Гвидон и Додон.
И.В. Ташкинов отстаивает в целом правильную идею о близости древнеегипетского и индоевропейских языков (точнее – он вообще считает язык древних египтян индоевропейским). Однако ограничивает прародину всех индоевропейских народов Причерноморьем. С этим уже согласиться никак невозможно. Ибо истинной прародиной, как здесь уже неоднократно подчеркивалось, является северная колыбель человечества – Гиперборея, а Причерноморье в таком случае могло бы рассматриваться как перевалочный регион на длительном и тернистом пути движения мигрантов с Севера на Юг.
Отождествление мужского естества и похоти с Огненным змеем видно в одном из женских заговоров, призванном остановить домогательства мужчины: «Стану не благословясь, пойду не перекрестясь, из избы не дверьми, из двора не воротами, и пойду на широкую улицу и посмотрю я, раба (имярек), по всему белому свету, посмотрю по земле и под вышними небесами, и под черными облаками. Под высокими небесами и под черными облаками узрю я, раба (имярек), змия огненного с огненным пламенем и с огненной колесницею. И закричу я, раба (имярек), и спрошу я, раба (имярек), у тебя: “Куда, еси, ты полетел, полетел с огненною колесницею и с огненным пламенем?” И говорит змий огненный: “Полетел я за тридевять морей и за тридевять озер и в Вавилонское царство, моря, озера и реки сушить и в Вавилонском царстве лес, пни, колоды зажигать!” И послужи ты мне, нехристиянину, от мира отреченнику, а к себе возьми в приреченники, и твою волю буду творити, по средам и по пятницам поганым ходити, а в родительские дни блуд творити. И возьму я, раба (имярек), своей похоти и плоти, юности и ярости и положу на хрустальное зеркало. Скрозь мою похоть и плоть и мою юность и ярость в кой день, или в кой час, или в которую четверть посмотрится в то зеркало – в тот день, и в тот час, и в ту четверть отсуши у сей рабы (имярек) тело румяное и лицо белое и зажги в ней ретивое сердце, горячую кровь, хоть, и плоть, и мочь, юность, и ярость, и все семьдесят жил, и семьдесят суставов, и три, и две, и едину жилу и единый сустав. <…>».
Символика солнца и луны превратилась в мировом фольклоре в мифологемы «золота» и «серебра». В народном миропредставлении они, как правило, сопрягались, сосуществуя в составе некоторого целостного единства. Так, многочисленные космизированные герои и героини русских сказок, у которых «по колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре», как раз и символизируют такую взаимосвязанную солнечную и лунную символику. Возможно, в далеком гиперборейском прошлом носители этих качеств были обычными солярно лунарными божествами.
Родион – одновременно и понятное и непонятное имя. Хотя оно и включено в христианские святцы, его происхождение явно нехристианское и дохристианское. Корень «род» в дополнительных объяснениях не нуждается. В славянском языческом пантеоне был и бог Род, и богини рожаницы – покровительницы рожениц и новорожденных младенцев. Попытка вывести русское из греческого rodon — «роза» приемлема лишь в случае признания единого лексического и смыслового источника обоих понятий.
«Панчатантра» была переведена сначала на персидский, а затем – и на арабский язык под названием «Калила и Димна» (по имени шакалов, действующих в книге). Дословный перевод имен этих шакалов – Прямодушный и Лукавый – послужил основой для последующих переводов на другие языки и, в частности, – на греческий. Византийские списки древнего памятника под названием «Стефанит и Ихнилат» получили хождение по всему православному миру, включая и древнерусские переводы, благодаря которым книга сделалась одним из любимейших чтений наших пращуров. На европейские языки басни древних ариев переводились опосредованно – через древнееврейский перевод с арабского. Многие сюжеты «Панчатантры» на протяжении веков вдохновляли поэтов баснописцев, а один из них превратился чуть ли не в народную русскую сказку: это – обработанная Всеволодом Гаршиным притча о Лягушке путешественнице (с той, однако, разницей, что в древнеиндийском первоисточнике действует не лягушка, а черепаха).
Обращает на себя также внимание, что корневая основа в слове «ягода» та же самая, что и в имени Яга.
Этнографы прошлого собрали множество доказательств, которые подтверждают сохранившуюся практически до наших дней связь архаичных сексуальных традиций с земледельческим культом. Данные факты суммированы, к примеру, в классическом 12-томном труде Дж. Дж. Фрэзера «Золотая ветвь» (+ еще один так называемый Дополнительный том). Российскому читателю перевод книги доступен как в сокращенном, так
